Жизнь на гранях миров - Елена Черкашина
Во дворце Игорь сразу прошёл в детскую. И застал Юсан-Аминах.
– Вы хоть иногда отдыхаете? – весело спросил он. – Или мои близнецы забирают всё ваше время?
Она улыбнулась:
– Для женщины нет более приятного времяпрепровождения, чем заниматься детьми.
Игорь взял сына и, устроившись в кресле, хотел поиграть с ним, но Сашу гораздо больше интересовала новая тётя: он выскользнул из рук отца и быстро-быстро пополз в сторону Юсан-Аминах. Та увидела такой поворот событий и немного смутилась.
– Они к вам привыкли, – заметил врач. – А где ваша помощница?
– Я отпустила Сильвену позавтракать.
Он пристально смотрел на неё:
– Юсан-Аминах, вы не устаете?
– Нет, – отвечала она и, подумав, добавила: – Игорь, общение с детьми даёт нам гораздо больше, чем мы полагаем. Их чистота помогает нам сделаться чище, их нежность утончает наши чувства, а та непосредственность, с которой они реагируют на мир, указывает нам, насколько мы огрубели. Вы не находите?
Он слушал очень внимательно. «Мы получаем – отдавая», – вспомнилось. И неслышно вздохнул.
– Я лишь опасаюсь, что возложил на ваши плечи слишком много…
– Мне нетрудно, и, поверьте, я провожу в детской не так много времени, как вам кажется. Иногда меня здесь нет.
Он засмеялся:
– Иногда!
Маша, сидящая среди игрушек на ковре, увидев отца весёлым, неожиданно залилась радостным смехом.
– Вот видите, – сказала Юсан-Аминах, – как они реагируют на всё! Нам есть, чему поучиться…
«Ты – совершенство, – подумал Игорь, – чему тебе учиться?» И встал:
– Мне очень хорошо здесь, но нужно идти.
Поднял с ковра дочку, поцеловал и осторожно посадил обратно. Сашу, уютно устроившегося на руках Юсан-Аминах, не стал беспокоить.
В этот утренний час весь дворец был залит светом. Он пронизывал высокое пространство, врывался в распахнутые окна, рассыпался на мозаичном полу тысячью солнечных бликов. Игорь шёл спокойно, не торопясь, и не потому, что ему некуда было спешить, но, поселившись окончательно во дворце, он стал считать его своим домом, а кто же бегает по собственному дому? Прекратив каждую ночь проходить пространство, он остановился в движении по мирам и сам стал спокойнее и тише. Теперь он не смотрел каждую минуту на дневное светило, следя за изменением градуса, а ложась спать, просто засыпал. «Я стал жить, как все нормальные люди: день – ночь, день – ночь. Может быть, стоило сделать это раньше?»
Несколько раз навстречу ему попадались придворные, они приветствовали врача, останавливались, советовались. Хорошенькие дамы, придерживая необъятные корабли своих платьев, желали ему «мира и света» и с улыбкой проплывали дальше. Хорошо, уютно и свободно чувствовал себя врач в этой обстановке. Воздух земли эрнов, «разреженный», как он сам говорил, помогал ему пережить страдание, изливая на нервы мягкость и теплоту. Красота и благородное убранство дворца наполняли душу эстетическим наслаждением, но самое главное – здесь всё звало вверх. И чем выше он поднимался, тем легче переносилось горе, а чувство глубокой вины, так мучавшее в первые дни, притупилось.
«Ласоро был прав, когда пригласил меня сюда, – думал Игорь. – Я недооценивал мальчика, а он незаметно вырос у меня на глазах и стал принимать мудрые решения».
Лишь одно не давало покоя: человек с тростью. Но в этом мог помочь только Гастан…
Его путь пролегал мимо приемной императора, и Игорь замедлил шаг: зайти? Ласоро наверняка занят, не хотелось бы беспокоить. Впрочем, давно не виделись. И толкнул дверь. Слуга, исполнявший обязанности секретаря, тотчас же встал и пошёл доложить.
Ласоро сидел за столом и что-то обсуждал с управляющим, но, увидев Игоря, отпустил помощника. Он выглядел озабоченным и усталым.
– Что происходит? – улыбнулся врач.
Юноша вздохнул:
– Отец Ронель едет к нам со свитой в сто человек, половиной армии и двумя сотнями ахисов.
– Вот оно, бремя престола! – засмеялся Игорь, но, встретив укоризненный взгляд, стал серьёзнее. – Ты не знаешь, как всех накормить?
– Я не знаю, где всех поселить! Дворец огромен, но чтобы гости чувствовали себя удобно, не хватает, по меньшей мере, двадцати комнат!
– В городе есть гостиницы? – спросил врач.
– Придворных – в гостиницы? Будет международный скандал!
Игорь подумал.
– Когда они приезжают?
– В конце следующего месяца.
– Это значит, что у нас есть около пяти недель.
– Да, всего пять.
– Не всего пять, Ласоро, а целых пять, потому что мою больницу достроят к тому времени!
Юноша поднял голову:
– Твою больницу?
– Она новая, и в ней есть водопровод!
– А сколько в ней комнат?
– Два этажа по восемь палат и плюс несколько помещений для персонала. Твоим гостям хватит.
– Игорь, это решает дело!
– Ну, вот и отлично! Мне остается только поторопить строителей, чтобы заканчивали крышу и отделочные работы, а твой управляющий пусть приготовит кровати и всё остальное. Но если ваши придворные запачкают мне стены…
– Я дам тебе денег на ремонт, – засмеялся Ласоро и облегчённо расправил плечи: – А в благодарность мы оставим мебель и всю красоту.
– Благодарю покорно, – шутливо поклонился врач. – А с ахисами очень просто: обяжи всех придворных, у которых есть стойла, взять по пять-шесть животных на постой. Сколько у вас вельмож?
– Предостаточно!
– Вот и пусть помогут императору в трудное время. Ведь каждый содержит не менее дюжины ахисов!
– Порою и больше…
– Так. Кого ещё нужно усыновить?
– Солдаты разместятся за стеною города, в палатках, офицеров поселим в гостиницах.
Игорь присел на край стола:
– Сколько они пробудут здесь?
– В письме написано: две недели. Подготовка к свадьбе, свадьба – и домой.
– Хорошо, – задумчиво протянул врач и внезапно спросил: – А почему ты сам занимаешься этим? У тебя что, недостаточно помощников?
Император тонко улыбнулся:
– Потому что мне нравится во всё вникать самому. Не хочу быть болванчиком, который сидит в тронном зале. Хочу сам решать и думать.
– Молодец, одобряю, – засмеялся Игорь. – Ну, а Гастан доволен?
Ласоро повеселел:
– А как ты считаешь?
Игорь взглянул в окно:
– У меня есть к нему одна просьба, но это потом. Всё, я пошёл.
– А я зову управляющего, а то он с ног сбился, пытаясь найти дополнительные спальни.
Вечером, готовясь ко сну, Игорь услышал
