Гонсало Гинер - Тайна масонской ложи
Припав к земле и настороженно прислушавшись, они не услышали ничего, кроме негромких голосов, доносившихся из конюшни, которая находилась в нескольких метрах справа от них. Тогда они тщательно осмотрели всю территорию внутреннего двора, но так и не увидели ни единой души.
Сидя в своем укрытии, они заметили грунтовую дорожку, ведущую от сада к главному зданию. Вдоль этой дорожки с обеих сторон тянулась широкая живая изгородь из подстриженных кустов средней высоты, под прикрытием которых вполне можно было пройти незамеченными до главного здания.
На всей территории свет падал только из двери и окон конюшни, и это свидетельствовало о том, что кто-то из прислуги еще не спит. Когда через несколько минут глаза двоих людей в плащах с капюшонами привыкли к темноте, которую не мог рассеять слабый свет луны и звезд, сад показался им уже другим, более сумрачным, и лишь серебристый блеск листьев на деревьях делал эту картину не такой мрачной.
Они подождали в полном молчании еще несколько минут и затем начали осторожно продвигаться по дорожке к главному зданию:
Стоявшая перед ними задача была непростой, но вполне выполнимой: убить женщину исключительной красоты, которой едва исполнилось тридцать лет и которая была супругой одного из близких де ла Энсенаде людей — графа де Вальмохады.
Не пройдя и половины расстояния до главного здания, они вдруг резко остановились и прильнули к земле: буквально в нескольких метрах от них — по ту сторону кустов — стояли и разговаривали двое мужчин.
— Я считаю, что хозяйка вполне могла бы сказать нам об этом еще днем, а не тогда, когда уже совсем стемнело.
— Ты абсолютно прав, — согласился второй мужчина. — Она прекрасно знала, что ее муж приедет из Рима лишь на следующей неделе и что вторая карета не готова для таких срочных выездов. Ну, такая уж она: если ей вдруг взбрело в голову, что карета должна быть готова к выезду завтра рано утром, ей наплевать, что она сообщила нам об этом лишь в одиннадцать часов вечера.
— Ох уж мне эти женщины… — сказал первый мужчина и пнул ногой камешек, который, пролетев сквозь кусты, шлепнулся в нескольких сантиметрах от одной из затаившихся фигур.
— Ладно, хватит об этом. Пошли спать, уже поздно.
Услышав, как за этими двумя мужчинами захлопнулась дверь, ведущая в хозяйственные пристройки главного здания, фигуры в плащах с капюшонами поднялись и дошли до той части дорожки, где заканчивались кусты. Отсюда до стен главного здания оставалось метров пятнадцать.
Понимая, что на открытом пространстве их легко могут заметить, они — очень быстро, но осторожно — перебежали от границы кустов к углу здания. Затем, прижимаясь к стене, они прокрались к окошку, расположенному низко над землей и показавшемуся им достаточно хлипким для того, чтобы его можно было вышибить и затем пробраться внутрь особняка.
Один решительный толчок — и рама окошка ввалилась внутрь помещения. Оказавшись в доме, они несколько минут подождали, пока их глаза привыкли к темноте, и тогда увидели, что находятся в небольшой комнате, скорее всего кладовой. Они стали пробираться к единственной двери, то и дело наталкиваясь на большие куски ветчины и корзины.
— Хорошо, что графа нет дома: так будет намного проще. У тебя кинжал в руке?
— Да. Надеюсь, мне не придется им воспользоваться, пока мы не окажемся в спальне графини.
— Не переживай, мы доберемся до нее быстро и без проблем. Нужно найти лестницу, ведущую на второй этаж. Именно там находятся спальни графа и графини — как во всех дворянских домах.
Они бесшумно приоткрыли дверь и, убедившись, что в коридоре никого нет, решили выйти из комнаты, чтобы со всей осторожностью пройти в конец коридора.
Там — за аркой — они увидели просторный вестибюль, из которого — с левой стороны — поднималась мраморная лестница, покрытая мягким шерстяным ковром.
Быстро осмотрев вестибюль и имеющиеся в нем двери, они стали подниматься по лестнице на второй этаж. Шерстяной ковер полностью поглощал звуки их шагов.
Найти дверь спальни графини оказалось не так уж трудно: она явно выделялась среди остальных дверей окаймляющими ее лепными украшениями и красивой отделкой.
Они в полном молчании осторожно приоткрыли эту дверь и проскользнули внутрь, понимая, что настал самый рискованный момент: стоит им совершить какую-нибудь оплошность и нечаянно разбудить графиню — и она тут же криками поднимет на ноги весь дом.
Остановившись возле огромной кровати и прислушавшись к глубокому и ритмичному дыханию графини — единственному звуку, нарушавшему тишину, — они переглянулись и стали шепотом обсуждать дальнейшие действия.
— Ты подойдешь к ней с правого боку, зажмешь ей рот и навалишься на нее, чтобы она не двигалась. Держи ее что есть силы. Я подойду к ней с левого боку и постараюсь как можно быстрее найти ее грудь и вонзить кинжал ей в сердце. Она умрет быстро, но нам придется держать ее до тех пор, пока не прекратятся конвульсии.
— Давай не будем терять время и побыстрее начнем.
Графиня проснулась, почувствовав, как кто-то зажал ей рот и придавил ее к матрацу. Открыв глаза, она почти ничего не увидела и лишь ощутила, что на нее навалились два чьих-то тела — одно справа, другое слева — и чьи-то пальцы стали быстро ощупывать ее грудь. Осознав, что ей угрожает серьезная опасность, она попыталась закричать, но у нее ничего не получилось. Тогда она стала вырываться — и опять безрезультатно: навалившиеся на нее душегубы держали ее железной хваткой.
Вскоре она почувствовала, как в ее грудь между ребрами входит смертоносное лезвие, и, когда оно вошло уже глубоко, она ощутила необычайно острую, охватившую все ее существо боль. Оглушенная этой болью, она все же еще успела подумать, что ее жизни пришел конец и что она так и не узнает, кто и по какой причине ее убил. Она впилась глазами в навалившуюся на нее фигуру, ища ответ на этот вопрос, но единственное, что она увидела, — это глаза убийцы, холодные и безжалостные.
Вскоре наступила смерть. Когда тело графини перестало биться, убийцы вынули кинжал из ее груди и вырезали какие-то символы на ладонях, а затем положили ее на спину и развели ей руки в стороны.
Прежде чем покинуть спальню, убийцы все привели в порядок: аккуратно разложили волосы графини по подушке, поправили ее измявшуюся ночную рубашку, полностью закрыв ее тело, свели вместе ноги и воткнули кинжал в ту же самую рану, от которой она умерла.
Соблюдая всяческие предосторожности, чтобы остаться незамеченными, убийцы выбрались из дома. Оказавшись на улице, под защитой ночи, они стали рассказывать друг другу о своих ощущениях.
