Азат Ахмаров - В августе 79-го, или Back in the USSR
Я подошел к причалу с лодками и увидел там Регину с Катей. Они обрадовались, заметив меня, подлетели и расцеловали в обе щеки.
– Здорово, что ты пришел, а то тут одни старики и нам скучно!
– А где остальные девчонки?
– Они отсыпаются, наверно, еще не приехали.
– Давай раздевайся, купаться пойдем!
– Ой, а что это у тебя в кармане?
Я по привычке таскал в нагрудном кармане свой сотовый телефон, накинув шнурок от него на шею. И то, что должно было случиться, случилось: девчонки заинтересовались телефоном.
– Это… это фотоаппарат, – проговорил я, испытывая растерянность, но тут же бодро уточнил: – Новая модель.
– Такой маленький? Шутишь, да?
– Ух ты, японский, да?
– А куда у него пленка вставляется?
– А сфоткай нас!
– Да врет он все! Прикалывается!
– Ну сфоткай! Ну, Артурчик!
Камера в 95-м отличная, и, когда девчонки увидели себя на дисплее, они немножко обалдели.
– Это типа «полароида», да? Моему отцу подарили. Там тоже фотки сразу.
– А напечатать их можно?
Услышав, что фотографии с «фотоаппарата» печатать нельзя, девчонки немного расстроились и разочаровались. Тогда я обиделся за свой любимый телефон, достал маленькие наушники из кармана и показал, как он проигрывает музыку (в памяти телефона хранились два гигабайта песен и музыкальных подборок). Навосторгавшись занятной игрушкой, все немного успокоились.
Хорошо, что девчонки всегда плохо разбираются в технике, они даже не поняли, что держали в руках результат почти всех технологических достижений XXI века. Больше научных разработок используется только при изготовлении бумажных денег и в военной космонавтике!
Мы искупались, Регина отобрала у меня телефон и теперь слушала музыку, лежа на песке. Катя наклонилась к моему уху и шепотом спросила:
– Ты шпион или разведчик?
– А какая между ними разница? – с улыбкой ответил я вопросом на вопрос.
– Разведчики – это наши, а шпионы – нет!
– А с чего ты взяла, что я разведчик?
– Ну, ты информирован слишком, и фотик вон шпионский у тебя, и часы странные, с кнопочками.
– Просто я часто за границу езжу, – сказал я.
– Правда? И в капстраны?
– И в капстраны, и в соц, – подтвердил я.
– А где ты был? Я только в Болгарии была, по комсомольской путевке, – сказала со вздохом Катя.
– В Италии, Франции, Андорре, маленькая такая страна, в Испании, в Германии три раза, в Греции, в Малайзии, в Египте раза три, в Эмиратах раз пять, в Таиланде четыре раза, в Турции вообще не помню сколько раз. – перечислял я, вспоминая. – Ну и в соцстранах побывал, в Венгрии, Румынии, Польше.
– Ничего себе! – у Кати округлились глаза. – Ты что, дипломат? А Марат говорил, что ты во дворце культуры работаешь.
Да, действительно, чего-то разболтался я – список стран выглядел внушительно даже для 2008 года, не говоря уже об эпохе развитого социализма, когда поездка в какую-нибудь нищую Венгрию считалась даром божьим! Но я же не виноват, что в наше время без проблем можно съездить в «загранку» – были бы деньги! К тому же во многие страны я ездил по делам. В начале бизнес-карьеры у меня был отдел видеотехники в магазине, и я возил из Эмиратов и Европы аппаратуру и другие товары.
– Артур, а Эмираты, это где? Я про такую страну и не слышала.
– Объединенные Арабские Эмираты находятся на Ближнем Востоке, это богатейшая страна, между прочим. – Я осекся, вспомнив, что как-то ездил в Эмираты и попал на празднование 25-летия города Дубая. Они построили город, только когда нашли у себя нефть. Может, сейчас города и нет еще? После короткой паузы я добавил: – Будет.
Я лежал на песке и рассказывал про разные страны, в которых мне удалось побывать.
– Катя, а ты знаешь, что всемирно известная фирма «Риббок» выпускает в Таиланде только левые кроссовки, а в Тайване – только правые.
– Почему?
– А чтоб работники не воровали.
– Ничего себе!
– А в Египте фрески заупокойного храма Рамсеса III рассказывают, как фараон приказал выплачивать каждому воину после битвы нехилую премию за каждого убитого врага. Доказательством должна была служить вражеская рука. Но среди египтян тоже были жулики: они отрубали руки у своих же павших товарищей. Тогда Рамсес повелел приносить зубы, и, естественно, многие мертвые египтяне остались без зубов.
И все же фараон нашел выход – он приказал приносить отрезанные члены врагов.
– Почему?
– Потому что члены египтян отличались от остальных – они, как сейчас у евреев и мусульман, были обрезанные.
– Как обрезанные?
– Ну, не совсем, конечно, у них, по обычаю предков, была отрезана крайняя плоть.
– Слушай, Артур, а тут играть перестало! – Регина прервала нашу познавательную беседу с Катей и протянула мне телефон.
– Батарейка села. Забыл вчера подзарядить.
– Жалко, классная музыка, я такую и не слышала никогда! Ладно, тогда пошли купаться!
Вода была чистая и теплая, девчонки стройные и загорелые, солнышко яркое – что еще советскому мужчинке надо? Глаз не раздражали навязчивые «бананы» и парашюты, слух не напрягали шумные скутеры и наглые торговцы, как на пляжах Джомтьена. Я поймал себя на том, что мне начинает здесь нравиться.
– Ну, Артур, ну не лежи просто так, расскажи еще что-нибудь!
– Да, Артурчик, расскажи анекдот!
– Хорошо, слушайте. Останавливает грузин-автоинспектор грузина-водителя и спрашивает: «Права есть?» Тот отвечает: «Ест!» – «Техосмотр есть?» – «Ест!» – «Аптечка есть?» – «Ест!» – «Огнетушитель есть?» – «Канэчна, ест!» – «А радио есть»? – «Ест!» – «Тогда включай». Раздаются звуки лезгинки, инспектор начинает танцевать, двигаясь вокруг машины, и кричит: «Что смотришь? Не видишь, тэбэ танцую?! Дэнги давай!»
Заливистый смех девчонок прервал громкоговоритель, висевший недалеко от нас на фонарном столбе. Бодрый женский голос пригласил первую смену питания на обед. Регина утащила нас в шикарную санаторную столовую и накормила вкуснейшим обедом. До вечера наша компашка валялась на пляже, купалась, а я и Катя даже поднимались пару раз в ее комнату в санатории и занимались там черт знает чем.
Глава 3
Женщины – странные существа: сначала их в постель не затащишь, потом не вытащишь…
Ближе к пяти часам я сослался на дела и засобирался домой – надо было записать катушку Рустаму. Я позвонил Алику, воспользовавшись телефоном администратора, и тот заехал за мной через двадцать минут. Забрав из камеры хранения ноутбук и получив в студии фотографии, я приехал домой и поставил магнитофон на запись. Сам прилег отдохнуть, чувствуя, что перележал на солнце.
Вечером, вручив Рустаму катушку и получив две тысячи рублей, перекусил чрезвычайно вредными, богатыми канцерогенами прибалтийскими шпротами и бутербродами с икрой. Запил все это «Тархуном», вспомнив вкус молодости. Поставил телефон на зарядку, посмотрел телевизор – шел фильм-балет «Галатея». Выбор программ был небогат, но зато вообще не было рекламы.
