Юрий Нагибин - Белая сирень
Марина сидит у постели, вяжет. Рахманинов вдруг протягивает горячую руку к Марине. Марина непонимающе смотрит, потом берет в обе руки протянутую руку, кладет ее на постель. На его лице появляется подобие улыбки. Рука Сергея сжимает руку Марины. Затемнение.
Из затемнения. УТРО.Марина дремлет у постели больного. Вязанье выпало из ее рук. Рахманинов шевелится, открывает глаза. Окружающий мир фокусируется в его сознании. Он видит кресло, задремавшую Марину, на стенах вперемежку фотографии…
ДЕТАЛЬ.…Фотографии юных Сони и Наташи, молодого длинноволосого Рахманинова, детский рисунок цветными карандашами, фотографии, а вот он почти мальчик в окружении молодых Верочки и Татуши и сестер Сатиных, почти девочек.
КАМЕРА НА РАХМАНИНОВА.Он опускает на пол худые ноги, садится на кровать. Цепляясь за спинку кровати, он встает.
Марина (шепчет). Сергей Васильевич, вам нельзя!
Глаза Рахманинова блестят живым блеском, и он заговорщицки прикладывает палец к губам. Марина завороженно смотрит, как он встает, в длинной, ниже колен, спальной рубахе, шатаясь, идет к окну. Доносится далекий удар колокола. Рахманинов подходит к окну и дергает раму — раз, второй, третий. Напрягается изо всех своих слабых сил. Сыплется Сухая замазка, рама распахивается. Звон колокола становится явственнее. Рахманинов толкает вторую раму, и в комнату вливается голубое утро, солнечный свет. Подставив счастливое лицо весеннему ветру, Рахманинов садится за пианино в углу и, собрав последние силы, начинает прямо с середины только что слышанную нами тревожную и в то же время восторженную музыку ми-минорной картины.
149. (Съемка в помещении.) ПРИХОЖАЯ ДОМА САТИНЫХ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.Из столовой, где обедает семья, вскочили и выбежали в переднюю Наталья и Соня. На мгновение оцепенев, они кидаются вверх по лестнице.
150. (Съемка в помещении.) КОМНАТА ДОМА САТИНЫХ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.Сестры распахивают дверь, боясь поверить своим глазам. Музыка обрушивается на них вместе с льющимся сквозь окна благовестом колоколов. Рахманинов смотрит на них из-за пианино со слабой улыбкой. Ему трудно продолжать играть, но он крепится изо всех сил. Посреди комнаты стоит растерянная Марина. Наталья прижала руки к груди.
Наталья. Живой…
Соня обнимает сестру за плечи.
Соня (сквозь слезы). Живой…
Музыка достигает своего апогея.
151. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. ТЕРРАСА. ЛЕТО.Мы переносимся опять в летний день. Рахманинов заканчивает пьесу. Все аплодируют. Только Соня и Наталья, обнявшись, стоят у дерева, объединенные единым чувством и единым воспоминанием.
Соня. Наташа…
Наталья. Да, да, я все помню.
Лантинг. Федор Иванович, а теперь вы!
Шаляпин (оглядывая присутствующих). Один петь не буду… Марина, иди сюда!
Марина, с маленькой Танечкой на руках, которая стояла рядом с Иваном, ничуть не удивлена.
Марина (кокетливо). А чего петь-то, Федор Иванович?
Шаляпин. Да как всегда, те же самые частушки, аль забыла?
Марина (укоризненно). Да те-то уж больно вольные…
Все смотрят на Ирину.
Ирина. Я их и так знаю, а Танька маленькая, не поймет!..
Все смеются. Фрейлейн в ужасе хватает Ирину и тащит прочь.
Фрейлейн. Вас фюр ейн унгецогенес Кинд!
Рахманинов начинает веселый, задорный проигрыш для частушек. Марина отдает закуксившуюся Таню Феоне и, приплясывая, наступает на Шаляпина.
Марина.
Ах ты, барин, милый барин,Мою Нюрку не замай,Не нахальствуй, как татарин,Не зови ее в сарай.
Отбивая дробь, отступает назад.
Шаляпин (наступая на Марину).
То не ветер-обормотПо степи мотается —Нюрку взяли в оборот,Сережки колыхаются.
Отходит назад, наступление ведет Марина.
Марина.
Говорит старуха деду:Я в Америку поеду.Ах ты, баба-егоза —Туда не ходят поезда.
Шаляпин.
Слон слониху полюбил,В рощу с ней гулять ходил.От такого романаВся роща переломана.
Подхватывает Марину и начинает кружить. Рахманинов упоенно барабанит по клавишам, заливаясь счастливым детским смехом.
КАМЕРА НА СОНЮ.Со странной улыбкой смотрит она на пляшущую раскрасневшуюся Марину, на счастливого Рахманинова, который порой отрывает руки от клавишей, чтобы ухватить себя за виски — жест высшего упоения.
КАМЕРА НА ИВАНА.Он стоит в сторонке среди слуг и неотрывно смотрит на Марину. Каждое ее движение: то, как она поводит плечом, изгибает шею, притопывает ногой, каждый взгляд, брошенный на Шаляпина и Рахманинова, отзывается болью и гневом на его бледном обострившемся лице. Не выдержав, он поворачивается и уходит. Он идет прочь со двора, сворачивает с дорожки и вламывается в кустарниковую чащу. Словно слепой лось, прет напролом сквозь кусты.
КАМЕРА НА ПЛЯШУЩИХ.Марина и Шаляпин, оба распаренные, кончают плясать. Рахманинов не может остановиться.
ОБЩИЙ ПЛАН.Феона. Наталья Лексанна!
Наталья Александровна оборачивается и видит, что Таня неуклюже и сосредоточенно топчется возле няньки.
Наталья. Милые вы мои! Да она танцует! Иди ко мне доченька, иди, маленькая!..
Она садится на корточки, манит дочь, но девочка, переваливаясь со стороны на сторону, сосредоточенно топочется.
Наталья. Сережа, Танюша танцует!
Рахманинов начинает играть «Камаринскую», все собираются вокруг Тани и хлопают в ритм в ладоши. Из заросшего угла сада на веселящуюся компанию смотрит оскорбленный в лучших чувствах Мазырин.
НАПЛЫВ. ИЗ НАПЛЫВА. 152. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. ТО ЖЕ МЕСТО. ВЕЧЕР.Сад залит лунным светом, стол и стулья убраны, в память о недавнем пиршестве осталось лишь пианино да дремлющий в кресле Шаляпин. Из дома выбегает Марина с белой шалью в руках, пробегает мимо Шаляпина.
153. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. ПРУД. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.В небе стоит полная луна. Табаки, высаженные бордюром, светятся серебряными звездами. За ними — тень кустов. Вдоль пруда прогуливается вся компания — фигуры, одетые в белое, освещенные луной, кажутся перламутровыми. Марина догоняет Наталью Александровну, передает ей шаль.
Наталья. Спасибо, дорогая.
Вспыхивающая папироска в руках Рахманинова освещает красноватыми бликами его лицо.
154. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. АЛЛЕЯ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.Темной и узкой аллеей Марина бежит обратно домой. Неожиданно из кустов высовывается рука, хватает Марину за локоть, вдергивает в темень. Все происходит так быстро, что Марина даже не успевает охнуть.
155. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. В КУСТАХ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.Над упавшей Мариной склонилось ощеренное лицо Ивана.
Марина. Ты и впрямь ненормальный, напугал до смерти.
Иван… А как иначе? К тебе не подступишься. Ты только с барами вращаешься.
Марина берет его за уши, притягивает к себе и целует в губы.
НАПЛЫВ. 156. (Натурная съемка.) ИВАНОВКА. НОЧЬ.Марина и Иван лежат на копенке под стогом сена.
Иван. Долго ты меня будешь мучить?
Марина. Это я-то тебя мучаю?
Иван. (с болью). Пойми ты, не хочу я больше по-собачьему. Человек я или кто?
Марина. Ну, потерпи еще маленько.
Иван. Сколько можно терпеть? Ты же перестарок. Вековуха. Все девки, какие ни на есть, и уродины, и кривые, и кособокие, замуж повыскакивали, а ты — как порченая!.. Пойми ж наконец, нельзя весь век у чужой жизни крутиться. Ну, кто они тебе? Они как упыри, всю кровь из тебя выпьют, а после вышвырнут.
Марина. Что ты все собачишься на хороших людей? Сволочь неблагодарная.
Иван… А за что мне их благодарить?
Марина. Кто тебя из острога вытащил? Кабы не они, затопал бы по Владимирке.
Иван. Ну и ляд с ним… А этому… бренчале я все равно не прощу.
Марина. Чего ты ему не простишь?
Иван. Сама знаешь.
Марина. Загадками говоришь… (С болью.) И чего я не понесу от тебя? Я ведь здоровенькая. Тогда бы все само решилось.
