Рене Аллио - Недостойная старая дама
Дюфур воздевает руки к небу и идет к машине.
Мадам Берт. Пойдемте, проедемся немного, и тогда я вам скажу.
Дюфур (уныло). Знаете, мадам Бертини, вы очень трудный покупатель! Это же исключительный случай, а вы еще привередничаете! Редкая удача, а вы торгуетесь!
Мадам Берт (приближаясь к нему). Мсье Дюфур, я никогда не покупаю рыбу, не понюхав жабры!
Улица перед домом Бертини.
Слышатся обрывки разговоров, шум проходящего неподалеку поезда. Перед входом, держась за руки и поглядывая на машину, стоящую у тротуара, стоят Пьер и Люсьен. Бывшая типография их деда сейчас перестраивается. Пьер звонит, ему открывает Розали. Она удивлена их появлением. Они неловко здороваются, Розали ведет себя, как примерная барышня.
Розали. Здравствуйте!..
Пьер. Здравствуйте. Здравствуйте. (Люсьену.) Поздоровайся!
Люсьен (робко). Здравствуйте.
Розали вводит в дом Пьера и Люсьена. Мадам Берт в восторге от появления внуков, встречает их с распростертыми объятиями, крепко целует Люсьена.
Мадам Берт. А, мои маленькие! Как это мило, что вы решили навестить свою бабушку!
Розали (Пьеру). Сегодня вы как будто поспокойнее?
Оба смеются.
Мадам Берт (целуя Пьера). А разве вы знакомы? С каких же это пор?
Пьер (уклончиво). Да не так давно…
Мадам Берт. Ну что ж, я очень рада повидать и тебя и маленького Люсьена. (Люсьену.) Угостить тебя чем-нибудь? (Пьеру.) Как Виктория? И твой отец?
Розали, взяв Люсьена за руку, ведет его к буфету.
Пьер (принимая грустный вид, несколько театрально). В том-то и дело, Берт… плохи у нас дела… (После длинной паузы.) С отцом случилось несчастье.
Мадам Берт (в испуге, порывисто поворачиваясь к Пьеру). Что-нибудь опасное?
Пьер (драматично). Мне даже пришлось ехать в больницу. Его отвезли туда на «скорой помощи», и хирург сказал… что еще бы немного — и… Это случилось во время работы, представляешь… Альбер теперь стал такой нервный… Когда я приехал в больницу, он уже лежал на операционном столе.
Мадам Берт. Боже мой, бедняжка!.. Надо скорей туда поехать.
Она уже готова бежать собираться к отъезду, но Пьер удерживает ее.
Пьер (признаваясь). Нет-нет… сейчас… он уже дома.
Она удивленно, но с облегчением посмотрела на него.
Мадам Берт. Слава богу! Ты же меня так напугал!
Розали подошла к мадам Берт, и теперь обе уставились на Пьера, приводя его в замешательство.
Розали. А на самом деле что с ним?
Пьер (колеблясь). Да вот… выходя из грузовика… он оступился о камень… и кррак… перелом…
Розали. Опасный? Открытый?
Пьер в смущении отрицательно качает головой.
Мадам Берт (ставя все на место). Так!.. Значит, у него просто сломана нога, верно?
Пьер утвердительно качает головой.
Мадам Берт (облегченно, почти радостно). Но ведь это же не опасно!
Розали возвращается к столу, где начинает намазывать Люсьену бутерброды. Пьер, чувствуя, что фокус не удался, делает последнее усилие. Мадам Берт не спускает с него глаз.
Пьер. Да… конечно, с медицинской точки зрения это не опасно… скажем, для его ноги… Но для самого отца… возникает много проблем. Целый месяц он не сможет водить машину. И, значит, мне придется ездить на грузовике, чтобы не потерять клиентов, ты же понимаешь… а по вечерам играть, если я не хочу, чтоб меня выгнали! Ну и потом… всякие расходы… а заработки плохие… (После длинной паузы, сделав нечеловеческое усилие.) Ну вот… я и подумал, что, может быть, теперь… если бы ты согласилась….
Не глядя больше на Пьера, мадам Берт какое-то мгновение размышляет, а потом не спеша отходит к окну, где Люсьен поглощает свои бутерброды, и ласково запускает руку в его шевелюру.
Мадам Берт. Вот это аппетит! (И снова подойдя к Пьеру.) Молодец, Пьер, я очень довольна тобой! Ты рассудил правильно и ведешь себя, как настоящий мужчина! (Нежно похлопав его по плечу.) Ты понял, что это твой долг — помочь отцу всем, чем ты можешь (после небольшой паузы), а уже никак не мой, старой, беспомощной женщины. (Снова пауза. Пьер разочарован и озадачен.) Ты огорчен? И духом упал? Но ведь один месяц! Он же быстро пролетит, ты от этого не умрешь! Альбер выздоровеет… А если не выздоровеет, тогда подумаем, что нам делать… (Подходит к буфету, вынимает традиционную бутылку розового вина, три стакана, ставит все на стол, у которого уже скромно уселась Розали.) Вот, выпей стаканчик, подкрепись немного.
Пьер присаживается к столу. Мадам Берт наливает вино, подает Пьеру стакан и поднимает свой, чтобы чокнуться с ним. Розали делает то же самое, но расстроенный Пьер, беря стакан, нечаянно опрокидывает его. Мадам Берт и Розали, видя его смущение, разражаются хохотом. Розали вытирает тряпкой разлитое вино, мадам Берт снова наполняет его стакан, пытается отвлечь разговором.
Мадам Берт. Ты сегодня играешь?
Пьер. Нет, сегодня мы свободны. По вторникам мы не играем.
Забавно, что смущение Пьера передается и Розали. Он украдкой посматривает на нее, а она, взволнованная, в смущении опускает глаза.
Мадам Берт. Тогда поедем с нами! Ты знаешь, что у нас теперь машина?! Уже восемь дней! Только мы боялись ее выводить… А сегодня решились!
Предложение очень соблазнительно.
Мадам Берт. Ты ее и поведешь! Это же твоя вторая профессия! Верно? А Розали, кстати, посмотрит, как ты с ней управляешься! (С видом сообщника.) Она уже давно не водила машину. Ты мог бы ей дать по пути урок! (Обращаясь к обоим.) Я вам предлагаю поехать к морю!
Пьер еще колеблется, но уже больше для вида. И тут Розали взглянула на него.
Пьер. Я согласен. Но вот как быть с Альбером и Викторией?
Мадам Берт. А мы по дороге завезем Люсьена домой. И варенья с собой прихватим!.. Для Альбера! Люсьен им скажет, что ты остался у меня и вернешься домой попозже…
Пьер уже больше не сопротивляется, а мадам Берт поспешно вынимает из буфета банки с вареньем.
На краю дороги, ведущей к морю, только что остановилась машина. Шум моря, омывающего широкий пляж. На этом фоне неясно слышатся голоса приехавших, относимые в сторону легким ветерком. Пьер и Розали возятся у машины, а мадам Берт смотрит на море, вдоль берега которого идет дорога.
Все снова усаживаются в машину, но на этот раз за руль садится Розали, Пьер — подле нее, а Берт — позади. Машина трогается с места рывком, едет вначале неуверенно, но, постепенно набирая ход, стремительно удаляется.
Через некоторое время машина останавливается неподалеку от ресторанчика на берегу моря, откуда слышится музыка. Близится вечер — уже виднеются светящиеся вывески.
Первой выходит из машины мадам Берт, вполне удовлетворенная тем, что Розали выдержала экзамен.
Мадам Берт. Я тобой очень довольна, Розали. Прекрасно вела машину.
Розали (подходя к ней с Пьером). О, Берт, а вы сомневались?
Мадам Берт. Маленькая проверка никогда не мешает… А как же было не воспользоваться таким профессором?!.. (Берет, их обоих под руку.)
Берег моря. Вечер.
На деревянной террасе ресторанчика, больше похожего на кабачок, у столика сидят рядом Розали и Пьер, а против них — мадам Берт. Шумит море, из ресторана доносится музыка. Над водой — сверкающее звездное небо.
Мадам Берт (в превосходном настроении). А Гастон всегда был похож на школьного учителя! Еще маленький он твердил таблицу умножения, как кюре свои десять заповедей! Серьезный, прилежный!.. И когда с войны вернулся, он нас тоже не удивил… Мы же больше трех лет ничего о нем не знали, и вдруг является! Разбогател!.. Женился на богатенькой! А его Симона?! Ну и голова же у нее!..
Пьер никогда ее такой не видел, свою бабку, — он ее открывает заново для себя.
Пьер. Ну а Альбер?
Мадам Берт. Альбер?!.. Этот был еще честолюбивей Гастона!.. Но уж больно мягок, вроде Роз! Настоящая девчонка! Неловкий, всегда чем-то обиженный, и все коленки ободраны! Вот как и теперь — у него всегда лапа сломана. Он тоже совсем не меняется… (Задумчиво.) Бедный мой Альбер… Его ведь съедят! Вот увидишь, с потрохами сожрут!
Пьер, опешив, смотрит на нее. Значит, она все видит, все понимает!
Все трое под руку не спеша возвращаются к машине. Чудесный вечер. Чуть слышно доносится музыка. По другую сторону бухты светятся далекие огни города.
