Юрий Каплунов - Белый дракон

«Таджикфильм»

ЮРИЙ КАПЛУНОВ, ЛЕОНИД МАХКАМОВ

БЕЛЫЙ ДРАКОН

Воскресный вечер середины лета. Районный центр Сарбанд, как обычно, постепенно затихал, готовясь к новой рабочей неделе. Только от ресторана с вывеской «Белый дракон» доносился веселый шум. Ресторан стоял в глубине парка, посреди многочисленных аттракционов, сказочных теремков и немыслимых сооружений с восточными куполами. Это была постройка необычной архитектуры — без окон и дверей, с резкими выступами и неожиданным и впадинами на стенах. Неширокая деревянная лестница вела в двери под вывеской, как бы в пасть многоглавому чудовищу. Открытый зал своими ломаными очертаниями воспроизводил формы реального ледника Аждахор (Белый Дракон), сверкающего неподалеку отсюда.

Затейливые бра по стенам горели только там, где догуливали задержавшиеся гости. За стойкой бара меланхолично протирал фужеры молодой красивый горец. Он недовольно поглядывал в сторону единственной компании, еще не покинувшей ресторан.

Их было шестеро. Три на три.

Душой компании был, очевидно, капитан-пограничник, который по своим физическим данным не выглядел бы чужаком в олимпийской команде по любому виду спорта. Сейчас капитан лихо и с достоинством демонстрировал способности «ясновидца».

— А ну-ка, угадай, о чем я думаю? — с вызовом спросила его женщина, сидевшая напротив.

— О том, чтобы не пришлось расплачиваться твоему мужу! — улыбаясь, тут же ответил Вадим.

— А я? — строго спросила его жена.

Вадим задумчиво поджал губы, сосредоточился.

— Хочешь сказать, пора домой?

— Нет… До этого ты еще должен сообщить, о чем думает Малика.

Вадим нерешительно взглянул на Сангина.

— Не надо! Я сама скажу! — выпалила весело Малика и чуть замялась, устремив взгляд на того же Сангина.

— Папа, папа! — раздались вдруг ребячьи голоса. — Нам пора! Автобус уходит!..

К столику подбежали двое мальчиков.

Малика поспешно отодвинулась от Сангина.

— Как отдохнули? — спросил Сангин, прижимая к себе ребят.

Оба подняли вверх большие пальцы, давая понять, что всем довольны.

— Слушайтесь бабушку, — Сангин потрепал их за волосы.

— Ты обещал нам устроить разговор с мамой, — упрекнул отца старший.

— Не получилось, ледник на связь не вышел. Буран у них, наверно. Следующий раз приедете, поговорите… Бабушке от меня привет…

Дети переглянулись, помялись. Старший вздохнул и взял инициативу на себя. Не поднимая глаз от пола, тихо проговорил:

— Она просила узнать, почему от тебя нет до сих пор алиментов.

— До сих пор? — возмутился Сангин. — Я выясню в бухгалтерии.

…Чуть позже, подсаживая детей в автобус, Сангин повторил:

— Успокойте бабушку, деньги вот-вот доставят. А с мамой в следующий приезд поговорите. Обязательно! Связь установим… Ладно, орлы, пока!

Когда Сангин вернулся к столу, буфетчик уже дремал за стойкой, поддерживая голову обеими руками. А вся компания, сдвинувшись, наблюдала за манипуляциями Вадима Соколова.

Загадочно улыбаясь, он поставил на самый край стола спичечную коробку. Затем медленно, подчеркивая каждое свое движение, встал в позу каратэ и, по-кошачьи собравшись, резко выбросил правую руку вперед. Кулак застыл сантиметрах в десяти от коробка, но тот повалился.

— А ну, еще… Еще! — раздались голоса.

Короткий взмах, и коробок снова повалился.

— Дан я попробую! — отодвинула Вадима одна из женщин.

Ее попытки были безуспешными.

— Может быть, ты? — вполголоса спросила Сангина Малика.

Тот молча отказался.

— Давай, давай, Сангин, попробуй! — поддержал второй пограничник, старший лейтенант. — Не удивлюсь, если в один прекрасный день ты окажешься факиром!..

— А что? — улыбнулась Малика. — Это Аждахор! Дракон! Дремлет, но только до поры, до времени.

— А у тебя, Малика, хватит жару пробудить этот ледник? — с иронией спросила жена капитана.

Вмиг наступило неловкое молчание. Кто тут же прервал Вадим:

— Показываю!

Он сдвинул два пустых фужера. Потверже стал на ноги, затем, чуть присев, с двух сторон стал медленно приближать ладони к фужерам. В наступившей тишине вдруг раздался тонкий хрустальный звон.

Женщины восхищенно зааплодировали.

По Вадим почему-то недоуменно, растерянно опустил руки, настороженно взглянул на Сангина. Тот озабоченно пожал плечами и посмотрел на свои часы.

— Браво, браво! Еще! — просили женщины.

И хотя Вадим просто стоял, опустив руки, фужеры снова зазвенели — еще звонче. К звону фужеров прибавилось позвякивание ножей и вилок в тарелках. Растерянные женщины смолкли.

— Землетрясение? — испуганно прошептала одна из них и ухватилась за спинку стула.

Стены ресторана дрогнули от сильного толчка. Фужеры упали, скатились по столу на пол и разбились. Где-то вдалеке нарастал странный, пугающий гул.

Перепуганный буфетчик включил повсюду свет.

Первая пришла в себя Малика:

— Это не землетрясение.

Сангин кивнул.

— Да, это ледник… Дракон. Там что-то случилось… Наверно, поэтому они и на связь не вышли.

— Может, это просто обвал в горах? — попыталась успокоить его Малика.

— Нет, не обвал. Боюсь, что я имею к этому прямое отношение… — Сангин снова посмотрел на часы.

— Думаешь, это твой эксперимент?

Сангин ничего не сказал. Он думал о чем-то своем и, может быть, не слышал вопроса или скорее предпочел не отвечать на него.

— Кто будет рассчитываться? — подошел к ним буфетчик, и этот простой вопрос вывел компанию из оцепенения.

Сангин торопливо подходил к домику, где размещался филиал научного центра «Природа». Нетерпеливо постучал в темное окно. Никто не откликнулся.

— Катя! Катя! — позвал Сангин.

— Кто? — спросил наконец заспанный женский голос.

— Открой! Это я…

— Уже поздно, Сангин Исмаилович.

— Ты что, не одна?

За окном не ответили.

Потом раздался сухой щелчок отпираемого замка… Взлохмаченная со сна девушка, старательно запахивая халатик, твердила:

— Не могу! Вы же знаете! Не имею права!

— А я не могу ждать до утра.

— А я не могу раньше шести выйти на связь!

— Там беда! Понимаешь, беда! — выкрикнул Сангин.

— Ой, я ведь и забыла… Там ваша жена… Сейчас! Ключ!..

Сангин подошел к двери, ведущей в радиорубку и устало прислонился к косяку.

…Из динамика звучал сердитый мужской голос:

— Давай без паники! Какая катастрофа? Мало ли что может быть в горах! Если бы и случилось, радио есть…

— В том-то и дело — у них вышла из строя рация! — стоял на своем Сангин.

Катя старательно держала волну на шкале рации.

Наступила пауза.

— Ну, а что же там могло случиться, по-твоему? — уже не так сердито спросили из динамика.

— Понимаешь, колебания были, как при семибальном землетрясении. Но сейсмологи утверждают, что это не по их части. Остается одно… Тронулся Аждахор!

Необычно многолюдно было на следующее утро в аэропорту райцентра Сарбанд.

Возле двух стоящих рядом вертолетов маячило несколько фигур. Это были Сангин, капитан Соколов, одетая в летную форму гражданской авиации Малика. Они молча ежились от утренней прохлады и поглядывали то на взлетную полосу, то на толпу пассажиров.

Показалась легковая автомашина, и вскоре перед ними предстал сухощавый, темный от загара секретарь райкома партии.

— Здравствуйте, товарищи! — выходя из машины, сказал он. — Только что разговаривал с Душанбе, там очень обеспокоены… Если до одиннадцати над ледником не распогодится и вам не дадут вылета, то в лагерь экспедиции попросим добраться ваших людей, товарищ Соколов. Одновременно через перевал Шохдора пойдут альпинисты из Душанбе.

Малика взглянула на Сангина. Лицо у него было угрюмое, отрешенное…

По часам летний день был еще в самом разгаре, но ни один солнечный луч не пробивался над бескрайним горным плато. Сильные порывы ветра носили в дикой пляске плотную стену снежных хлопьев. Из густой пелены то появлялись, то вновь исчезали фигуры людей — экспедиция гляцеологов. Шли они тяжело и, видно, уже не первый час. Временами останавливались, чтобы переждать сбивающий с ног встречный шквал. Среди них была одна женщина.

— Ну и прогулочку ты, Олим, нам устроил! — крикнула Ширин шагавшему впереди мужчине.

Олим замедлил шаг и, когда женщина по-ровнялась с ним, устало улыбнулся:

— Зато мы на пятнадцать километров ближе к теплой ванне, чем те, которые остались. Им придется повременить с этим делом.

— Как вернемся, я сварю твой любимый белый плов, — пообещала она.

— Тогда мне придется достать рюмки.

Внезапно перед ними возникла заснеженная мужская фигура. Бородатое лицо, за спиной рюкзак.