Владимир Маяковский - Избранное

Д Е Й С Т В У Ю Т:

1. Семь пар чистых: 1) Негус абиссинский, 2) Раджа индийский, 3) Турецкий паша, 4) Российский спекулянт, 5) Китаец, 6) Упитанный перс, 7) Клемансо, 8) Немец, 9) Поп, 10) Австралиец, 11) Жена австралийца, 12) Ллойд-Джордж, 13) Американец и 14) Дипломат.

2. Семь пар нечистых: 1) Красноармеец, 2) Фонарщик, 3) Шофер, 4) Шахтер, 5) Плотник, 6) Батрак, 7) Слуга, 8) Кузнец, 9) Булочник, 10) Прачка, 11) Швея, 12) Машинист, 13) Эскимос-рыбак и 14) Эскимос-охотник.

3. Соглашатель.

4. Интеллигенция.

5. Дама с картонками.

6. Черти: 1) Вельзевул, 2) Обер-черт, 3) Вестовой, 4) 2-й вестовой, 5) Караульный, 6) 20 чистых с рогами и хвостами.

7. Святые: 1) Мафусаил, 2) Жан-Жак Руссо, 3) Лев Толстой, 4) Гавриил, 5) Ангел, 6) 2-й ангел и 7) ангелы.

8. Саваоф.

9. Действующие Земли обетованной: 1) Молот, 2) Серп, 3) Машины, 4) Поезда, 5) Автомобили, 6) Рубанок 7) Клещи, 8) Игла, 9) Пила, 10) Хлеб, 11) Соль, 12) Сахар, 13) Материя, 14) Сапог, 15) Доска с рычагом.

10. Человек будущего.

1. Вся вселенная. 2. Ковчег. 3. Ад. 4. Рай. 5. Страна обломков. 6. Земля обетованная.

Нечистый

Через минуту

мы вам покажем…

Мистерию-буфф.

Должен сказать два слова я:

это

вещь новая.

Чтобы выше головы прыгнуть,

надо чтоб кто-нибудь помог.

Перед новой пьесой

необходим пролог.

Во-первых,

почему

весь театр разворочен?

Благонамеренных людей

это возмутит очень.

Вы для чего ходите на спектакли?

Для того, чтобы удовольствие получить —

не так ли?

А велико ли удовольствие смотреть,

если удовольствие только на сцене;

сцена-то —

всего одна треть.

Значит,

в интересном спектакле,

если все застроишь,

то и удовольствие твое увеличится втрое ж,

а если

спектакль неинтересный,

то не стоит смотреть

и на одну треть.

Для других театров

представлять не важно:

для них

сцена —

замочная скважина.

Сиди, мол, смирно,

прямо или наискосочек

и смотри чужой жизни кусочек.

Смотришь и видишь —

гнусят на диване

тети Мани

да дяди Вани.

А нас не интересуют

ни дяди, ни тети, —

теть и дядь и дома найдете.

Мы тоже покажем настоящую жизнь,

но она

в зрелище необычайнейшее театром превращена.

Суть первого действия такая:

земля протекает.

Потом – топот.

Все бегут от революционного потопа.

Семь пар нечистых

и чистых семь пар,

то есть

четырнадцать бедняков-пролетариев

и четырнадцать буржуев-бар,

а меж ними,

с парой заплаканных щечек —

меньшевичочек.

Полюс захлестывает.

Рушится последнее убежище.

И все начинают строить

даже не ковчег,

а ковчежище.

Во втором действии

в ковчеге путешествует публика:

тут тебе и самодержавие,

и демократическая республика,

и наконец

за борт,

под меньшевистский вой,

чистых сбросили вниз головой.

В третьем действии показано,

что рабочим

ничего бояться не надо,

даже чертей посреди ада.

В четвертом —

смейтесь гуще! —

показываются райские кущи.

В пятом действии разруха,

разинув необъятный рот,

крушит и жрет.

Хоть мы работали и на голодное брюхо,

но нами

была побеждена разруха.

В шестом действии —

коммуна, —

весь зал,

пой во все глотки!

Смотри во все глаза!

Все готово?

И ад?

И рай?

Из-за сцены.

Г-о-т-о-в-о!

Давай!

На зареве северного сияния шар земной, упирающийся полюсом в лед пола. По всему шару лестницами перекрещиваются канаты широт и долгот. Между двух моржей, подпирающих мир, эскимос-охотник, уткнувшись пальцем в землю, орет другому, растянувшемуся перед ним у костра.

Охотник

Эйе!

Эйе!

Рыбак

Горланит.

Дела другого нет —

пальцем землю тыркать.

Охотник

Дырка!

Рыбак

Где дырка?

Охотник

Течет!

Рыбак

Что течет?

Охотник

Земля!

Рыбак

(вскакивая, подбегая и засматривая под зажимающий палец)

О-о-о-о!

Дело нечистых рук.

Черт!

Пойду предупрежу Полярный круг.

Бежит. На него из-за склона мира наскакивает выжимающий рукава немец. Секунду ищет пуговицу и, не найдя, ухватывает шерсть шубы.

Немец

Гер эскимос!

Гер эскимос!

Страшно спешно!

Пара минут…

Рыбак

Ну?

Немец

Так вот – сегодня сижу я это у себя в ресторане

на Фридрихштрассе.

В окно солнце

так и манит.

День,

как буржуй до революции, ясен.

Публика сидит

и тихо шейдеманит.

Суп съев,

смотрю я на бутылочные эйфели.

Думаю:

за какой мне приняться беф?

Да и приняться мне за беф ли?

Смотрю —

и в горле застрял обед:

что-то неладное с Аллеей Побед.

Каменные Гогенцоллерны,

стоявшие меж ромашками,

вдруг полетели вверх тормашками.

Гул.

На крышу бегу.

Виясь вокруг трактирного остова,

безводный прибой,

суетне вперебой,

бежал,

кварталы захлестывал.

Берлин – тревожного моря бред,

невидимых волн басовые ноты.

И за,

и над,

и под,

и пред —

домов дредноуты!

И прежде чем мыслью раскинуть мог,

от Фоша ли это или от…

Рыбак

Скорей!

Немец

Я весь

до ниточки взмок.

Смотрю —

все сухо,

но льется, и льется, и льет.

И вдруг,

крушенья Помпеи помпезней, картина разверзлась —

с корнем

Берлин был вырван

и вытоплен в бездне,

у мира в расплавленном горне.

Я очнулся на гребне текущих сел.

Я весь свой собрал яхт-клубский опыт, —

и вот

перед вами,

милейший,

все,

что осталось теперь от Европы.

Рыбак

Н-н-немного…

Немец

Успокоится, конечно…

Дня-с на два-с.

Рыбак

Да говори ты без этих европейских юлений!

Чего тебе надо? Тут не до вас.

Немец

(показывая горизонтально)

Разрешите мне около ваших многоуважаемых тюленей.

Рыбак досадливо машет рукой костру, идет в другую сторону – предупреждать Круг – и натыкается на выбегающих из-за другого склона измокших австралийцев.

Рыбак

(отступая в удивлении)

А еще омерзительней не было лиц?!

Австралиец с женой

(вместе)

Мы – австралийцы.

Австралиец

Я – австралиец.

Все у нас было.

Как-то-с:

утконос, пальма, дикобраз, кактус…

Австралийка

(плача в нахлынувшем чувстве)

А теперь

пропали мы,

все пропало:

и кактусы,

и утконосы,

и пальмы —

все утонуло…

все на дне…

Рыбак

(указывая на разлегшегося немца)

Вот идите к ним.

А то они одне.

Собравшись вновь идти, эскимос остановился, прислушиваясь к двум голосам с двух сторон земного шара.

Первый голос

Котелок, у-ту!

Второй

Цилиндр, у-ту!

Первый

Крепчает!

Держитесь за северную широту!

Второй

Яреет!

Хватайтесь за южную долготу!

По канатам широт и долгот скатываются с земного шара англичанин и француз. Каждый водружает национальное знамя.

Англичанин

Знамя водружено.

Хозяин полный в снежном лоне я.

Француз

Нет, извините!

Я раньше водрузил.

Это – моя колония.

Англичанин

(раскладывая какие-то товары)

Нет – моя,

я уже торгую.

Француз

(начиная сердиться)

Нет – моя,

а вы себе поищите другую.

Англичанин

(взъярясь)

Ax, так!

Да чтобы ты погиб!

Француз

(взъярясь)

Ах, так!

Насажу я тебе шишку на нос!

Англичанин

(лезет с кулаками на француза)

Англия, гип-гип!

Француз

(лезет с кулаками на англичанина)

Вив ла Франс!8

Австралиец

(бросается разнимать)

Ну и народ!

Не народ, а сброд чистый:

уже ни империй нет,

ни империалов,