Пинок сонетов (2020) - Тарас Валерьевич Опарик
В тех кабинетах, где знают дословно.
Что говорили мы с вами друг другу,
Как мы ходили по вечному кругу
И в чувствах своих признавались условно.
Если прогоните – не поверю,
Ведь кто-то всё это время за дверью
Стоит и шепчет свои заклятья.
Возможны слова и возможны объятья.
Но это так далеко, что чудно
В чудо поверить хотя бы смутно.
Вы пояснения не просите,
А, если можно, меня простите.
«…носи на здоровье…»
(Н)
Объебал человека – носи на здоровье
Грязь на лице, вперемешку с кровью.
Выплевал в спину всё, что хотелось.
В принципе это обычное дело,
Когда тебя травит такое же тело.
Поговорим отвлекаясь от темы?
Опять твердишь, что я ебанулся.
Да, я придумал себе проблемы
Ещё с утра, когда только проснулся.
Каждое новое слово твоё,
На тему природы такого "вельтшмерца".
В душу летит раскалённым копьём
Ну и, конечно, цепляет сердце.
Чувственно, хули. "Я ж типа поэт",
Ну так давай мне повод для фобий.
Знаю: его в самом деле нет.
Как нет образцов уже созданных копий.
Кофий… морфий… антиутопий…
Выдано, словно в окошке кассы:
Хам и свинья. Ах, какая жалость.
Но вместо реакции "ноль на массу"
Что-то внутри препротивно сжалось.
В кружке, на дне, плесневеет варенье
Такое пиздатое стихотворенье.
Ах, у него "мировая скорбь"
Или же тупо парад фрустраций.
Нужно в губищи натыкать скоб,
И отрубить непослушные пальцы.
Милая, я же тебя люблю…
Я же хочу, чтобы было красиво.
Ай. Давай лучше про коноплю,
Или про подорожавшее пиво.
А ещё лучше про контрацептивы.
Это весна мне щекочет пятки?
Это со мной играют гормоны?
Ну почему же не все в порядке?
И пальцы режет пучок нейлона.
Пишу стихи – получаются стоны.
Дерьмо не ведрами, а вагоном.
Не лучше ли через грани стакана
Мне наблюдать? И всё будет в радость.
Давай, топчи его, скользкого гада.
Ему от тебя ничего не надо.
Он пакостно дышит и в целом сволочь…
Снов горизонт завалил за полночь.
Всё, прекращай ворошить бумагу.
Как не винти, не напишешь сагу.
Каким ты был, таким и остался.
Что ты, родимый, не исписался?
Давишь себя, как лимон изжатый,
А, между тем, помахать лопатой
Гораздо полезней и выше зарплатно.
И даже читая в таком формате
То, что так просто и не сказать.
Они будут думать: "С какой же стати,
он вдруг решил вот так написать?
Снова он ноет, поёт и воет,
Что же это вообще такое?"
Ваше право, любимые судьи.
Я не могу объяснить это людям.
Без этого вовсе меня не будет.
Ждёте? Чего-то ещё поведать?
Ты тоже ждёшь очевидного бреда?
Ладно. Ведь я же чистой монетой
Всегда… И снова рассветом
Меня снабдило доброе утро.
А я не могу поступить мудро.
И вот я опять проебался глупо
Пора бы открыть что-то вроде клуба
Для тех, кто верит что можно просто
Любить без всяческих предрассудков
(Не так, как нужно кому-то по ГОСТу)
И всяких в него принимать ублюдков.
Ну а тебе ещё раз спасибо
За то, что сбила корону с нимбом.
Фонарь
Ночью тихо сыпал снег
Нежно укрывая город,
А фонарь мечтал о сне,
Что наступит так нескоро.
В полудрёме он стоял,
Как писал об этом классик.
И снежинок карнавал
Будто бы над ним смеялся:
"Ты, как истукан стоишь,
Великанище железный.
Ночь уже, а ты не спишь,
Весь холодный, бесполезный.
Ну кому ты нужен здесь?
Всем в кроватях что-то снится.
Ну а ты к ним в окна лезть
Вздумал, как влюблённый рыцарь.
Спать мешаешь и вообще…"
А фонарь стоял и думал:
"Отчего же мир вещей
Кажется таким угрюмым?
Нам ведь тоже снятся сны,
И болеть мы можем тоже".
Но в круженьи белизны
Показался вдруг прохожий.
Он ворвался в жёлтый круг,
Осмотрелся в свете зыбком,
И фонарь, как лучший друг,
Тёплой одарил улыбкой
И ушёл. Фонарь сиял,
Сам с собою рассуждая:
"Вот выходит, что и я —
Тот, кто людям что-то дарит.
Пусть и не благодарят —
Я теперь собой доволен,
И судьбою фонаря
Вовсе не обеспокоен.
А укоры – это чушь.
Мне, снежинки, не обидно.
Если я не подсвечу,
Вас самих не станет видно".
И они, умерив гул,
Плыли в воздухе кругами,
А когда фонарь уснул,
Сон его оберегали.
«Тесты Роршаха, рельефное сознанье…»
Тесты Роршаха, рельефное сознанье,
Незнакомец предлагает кислоты.
И вдыханье облегчает пониманье,
И всегда не вовремя менты.
Змеи кольцами свиваются по норам,
Крысы в панике, а это не к добру.
Надвигается предчувствие, что скоро
Я, быть может, преждевременно умру.
Дом тоски из почерневших брёвен.
Ставни наглухо, повсюду тёмный лес.
И ночами круторогий Овен
Звёздной мордой скалится с небес.
Я живу здесь между сном и явью,
Мне существованье по плечу.
Карточками в выцветшей оправе
За собою прошлое тащу.
Пью горячий чай, ловлю измены
И струятся капли по вискам.
Молчаливо напирают стены,
Молча наполняется стакан.
За окном, наверно, кто-то ходит,
Шепчет, шелестит травой впотьмах.
То ли бес покинул свой колодец,
То ли Смерть пытается стремать.
Все они добьются результата:
Я издёргаюсь, не высплюсь, и больным
Буду до утра считать остаток
Времени, клубя табачный дым.
