Омар Хайям - Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия
Абдуррахман Джами
Об авторе
Абдуррахман Джами (1414–1492) – последний крупный персидско-таджикский поэт так называемого классического периода, после которого началось раздельное развитие персидской и таджикской литератур. Джами – автор «Семерицы», состоящей из семи поэм-маснави, дивана лирических газелей и большого числа прозаических произведений, как художественных, так и философских.
Газели
Перевод В. Державина
Взгляд мой, видящий мир земной, – от тебя.Мир цветущий, как сад весной, – от тебя.Пусть не светит мне серп молодой луны.Дом мой полон яркой луной – от тебя.Так ты мечешь аркан, что хотели бы всеПерзнять бросок роковой – от тебя.Кто увидел тебя, не укроется тотНи щитом, ни стеной крепостной – от тебя.Роза хвасталась: вот, мол, одежда ее.Но ведь амбровый дух иной – от тебя.И должна разорваться одежда твоя,Чтоб упасть, отделиться кабой – от тебя.Говоришь ты: «Что хочет Джами от меня?»Я хочу лишь тебя самой – от тебя.Что видел в мире этот шейх, укрывшись в своем дому,Отрекшийся от нужд людских, себе лишь нужный самому?Он сам живую с миром связь, как пуповину, перегрыз,И словно шелковичный червь, ушел в свой кокон – чужд всему.Зачем, живой среди живых, бежит он от людских тревог?От всех избавясь, от себя куда уйти? В какую тьму?Он в зрелости, исполиеп сил, достойных дел не совершил.Ты, как неверному, ему не доверяйся потому…Ведь он верблюжьих бубенцов не слышал средь степных песков.Ты, внемля проповедь его, не верь и слову одному.Влюбленный в ложный внешний блеск, он груду раковин купил.Бесценный жемчуг свой за них отдав неведомо кому.Джами, не спрашивай его о чаше истинной любви, –Из чаши той не довелось и полглотка отпить ему.
* * *
Мне чуждой стала Мадраса, и ханака мне не нужна,Обителью молитв моих отныне стала майхана.В круженье зикра голоса дервишей не влекут меня,Спешу под сень, где пай звучит, где песня пьяная слышна.Что спрашиваешь ты меня о шейхах и об их делах?Тут глотка зычная, мой друг, и стоязычная нужна.Где кравчий, рушащий обет и попирающий запрет?Мы благочестье продадим за пиалу иль две вина.Ты о любви мне расскажи! Я лучше сказок не слыхалПод куполом страны чудес, что сказок исстари полна!Сожги крыла, как мотылек, пади у пог своей свечи,Чтобы сердца воспламенять, она всевышним зажжена.Но ты, Джами, чуждайся тех, кто внешним блеском увлечен!Не в каждой раковине, друг, жемчужина заключена.
* * *
Я пьян – целую ручку чаши или кувшина основанье,Средь пьяниц – малых и великих – с утра свершая возлиянье.Мне вместо четок во сто зерен дай леденец – к вину заедку,И не тащи меня поститься из дома, где весь век – гулянье.Изумлено любовью нашей, сегодня время позабылоО мотыльке, свече, о розе и соловье повествованья.Что мне возобновлять с тобою мое старинное знакомство?Я для тебя лишен достоинств, чужак исполнен обаянья!Юродивого дразнят дети, им на потеху он бранится,Но камни, что в меня бросаешь, не удостою я вниманья.Тот день, когда тебя служанка причесывала перед свадьбой,Принес для тысяч душ влюбленных невыносимые терзанья.Джами, лишь тот любить достоин, кто сердцем мужествен, как воин.Так будь же тверд, готов и жизнью пожертвовать без колебанья.
* * *
Вот из глаз твоих две слезинки заблестели на роьах щек,Будто брызги дождя упали на тюльпановый лепесток.Если ты слезу уронила, что же мне сказать о себе,Если слезы текут безмолвно по щекам моим, как поток.У тебя действительно слезы, а не только отблеск моих,Что в глазах твоих я когда-то, словно в зеркале, видеть мог.Всюду, где на тропинку сада упала твоя слеза, –То живая роза раскрылась, то нарцисса влажный цветок.Словно редкие перлы-слезы для ушных подвесок твоихНа изогнутые ресницы нанизал ювелир-зрачок.Изумленный редкостным перлом светлой тайны твоей любви,Нанизал Джами ожерельем жемчуг слова на нитку строк.
* * *
Безумец, сраженный любовью к тебе, таится в руине любой.Пред яркой свечой лица твоего луна – мотылек ночной.Все горе Якуба малой равно частице моих скорбей,Юсуфа цветущая красота ничто пред твоей красотой.Живое сердце, живая душа не для себя нам даны.Все, что дано нам, мы тратим в пути к далекой встрече с тобой.Пусть я коснулся дерзкой рукой родинки черной твоей.За зернышко бедного муравья грешно растоптать ногой.И пусть у нас разрушится дом, спасибо свету любви,Что есть у нас обиталище мук на улице бедствий глухой.Нет потерявшим сердце свое дороги в твой радостный град;Темной разлуки нам доля дана да пыль руины пустой.Выпив глоток из кубка тоски, сознанье Джами потерял;Горе, коль кравчий ему поднесет полный кубок такой.
Кыт’а
Перевод В. Державина
Я поднял выю помыслов высоких,Освободившись от ярма стяжанья;Презрел богатства, власть. Мне светит бедность;Пред ней, как ночь пред солнцем, тьма стяжанья.
* * *
Джами, ты ворот жизни спас из лапы бытия,Но не схватил рукой подол того, что алчешь ты.Погибло шесть десятков лет. Закинь же невод свой,Чтобы с уловом он пришел всего, что алчешь ты.
* * *
В саду словесном соловей таланта, данного творцом,В семи двусткшьях создает напев живой, созвучий строй.В любой газели – «Хафт пайкар»[134] хранителя казны Ганджи,И сто сокровищ смысла в ней, когда сумеешь ты, открой.Семь бейтов суть одна газель, а каждый бейт – из двух мисра.Не возмущайся, что газель зовут «семеркою двойной».Пусть будет бейтов шесть или пять, по сути это та ж газель.Ты вглядывайся в грани строк, следи за тайной их игрой.
Из «Книги мудрости Искандера»
Начало повествования
Былых времен историки для насОб Искендере начали рассказ:В тот год, как файлакусова[135] странаНад миром засияла, как весна,Венчающий невесту счастья светДал сына шаху на закате лет.Ты скажешь – это с высоты высотЗвездою новой вспыхнул небосвод.И поколеньям будущим в пример,Младенцу дали имя – Искендер.А на восьмом его году отецНа голову надел ему венец,Назвал его наследником царей,Под власть его привел богатырей.Когда же все вельможи той землиПрисягу Искендеру принеслиСлужить ему на всем его веку,Послал он сына к знаний роднику.И с просьбой царь пред Арасту[136] предстал,Чтоб муж премудрый сына воспитал.Ученому сказал: «Ни мгла, ни тьмаНе скроют солнца твоего ума.Ты звезды отразил, как океан,Ты знаньем озарил страну Юнан[137].Ты, мудрый, как гармонию светил,Мир меж людьми и строй установил.И тот путями истины идет,Кто из ключа твоих познаний пьет.Когда б не ты – от неразумных делИ от раздоров мир бы потемнел.Познанья благо в людях неравно,Природой все не каждому дано.Пусть к мудрому несведущий придет,Чтоб научиться двигать жизнь вперед.По если неуч презрит свет наук,Ему не даст добра небесный круг.И если царь не будет мудрецом,Он родину не озарит венцом.И если царь в невежестве погряз,Он – горе для народа и для вас…Возлюбленный – он у меня один,Моя надежда, Искендер, мой сын.Чиста его сознания скрижаль,Достойна начертания скрижаль.Пусть учится у вас наследник мойБыть мудрым в управлении страной.Пусть так он будет вами обучен,Чтоб государство возвеличил он,Чтоб в иачынаньях добрых был счастливИ к людям всем, к народу справедлив,Чтоб завершил он замыслы отца,Утешил обездоленных сердца!»Услышал Арасту наказ царяИ приступил, усердием горя,К наставничеству, и своим огнемЗажег светильник в сердце молодом.Учил его, как надобно уметьВсе трудности в пути преодолеть.Талант к познаньям – сокровенный пылВ душе измлада Искендер таил.Он сверстников своих опередил, –Такой в нем был запас духовных сил.Наука Арасту не зря прошлаИ пышно в Искендере расцвела.Покров с лица природы он сорвал,Строенья мира тайну он узнал.Ключ знанья он у Эклидуса[138] взял,Кругов планетных знаки прочитал.Стал, наконец, он разумом велик,Шатры деяний светлые воздвиг.Расцвел и вырос – мощен и высок –Принес плоды посаженный росток.Познал законы он небесных сфер,Лишь истина была ему пример.Не обольщался внешним видом он,Лицом к явлений сути обращен.И, возмужав душой, он был готовПисать на свитке мира и веков.
Рассказ о том,
