Василий Пушкин - Поэты 1790–1810-х годов
В борьбе шишковистов и карамзинистов начала XIX века Брежинский занял особую позицию, о чем свидетельствует печатаемое здесь стихотворение, однако в 1811 году он стал членом-сотрудником первого разряда «Беседы любителей русского слова», где председателем был А. С. Шишков.
Год смерти Брежинского неизвестен. В 1843 году он был еще жив и писал А. В. Казадаеву: «Вы вопрошаете… существует ли в сем мире Брежинский?
И вот на ваш вопрос ответ:Еще под солнцем он живет,И не считая дней и лет,Еще в сем мире существует,Хотя на старость негодует,Но и над нею торжествуетСмиренный, кроткий ваш поэт»[202].
172. СТИХИ НА СОЧИНЕННЫЕ КАРАМЗИНЫМ, ЗАХАРОВЫМ И ХРАПОВИЦКИМ ПОХВАЛЬНЫЕ СЛОВА ИМПЕРАТРИЦЕ ЕКАТЕРИНЕ ВТОРОЙ
Бессмертная Екатерина!Закрой глаза, зажми свой слух.Твоей империи три сына,Имея слабый, низкий дух,Тщеславный разум дерзновенныйИ дар и смысл обыкновенный,Полезли смело на Парнас,В разноголосицу завыли,Слог Ломоносова забыли,Сей посрамили век и нас.
Один с улыбкою умильнойЖелал дела твои воспеть,И слов пустя поток обильный,Мнил славу Томаса иметь.К романам, к пасторальну слогуИмея страсть, скроил эклогу,И слово «милая» вклеил.Твои и лавры, и трофеи,И храмы все, и мавзолеиСлезою нежной окропил.
Другой хотел быть Цицероном,Как буйвол в дебрях заревел,Тяжелым, грубым, древним тономТебе псалом свой прохрипел.Твои деяния, щедроты,И кротость, разум и добротыСлавянщиной нашпиговал,И, «сице», «абие», и «убо»,И «аще», «дондеже», «сугубо»Твердя, оригиналом стал.
А третий, всех попрать желая,И воспаря пополз как рак,И разум тощий напрягая,Явил усердья бедный знак.От славянщизны удалилсяИ нежностью не прослезился;Ни то ни се стал меж двоих:Надувшись Шведскою войною,Он тем лишь прав перед тобою,Что речь его короче их.
1802«ЧТЕНИЯ В БЕСЕДЕ ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОГО СЛОВА»
Одной из основных задач «Беседы любителей русского слова» уже с самого момента ее основания стало «издание трудов своих, разделяя оные на два рода, так чтобы одно из сих изданий содержало в себе просто словесность, а другое суд о языке и словесности»[203]. Разделение это не было выполнено, и только вторая книга печатного органа «Беседы» вышла в двух номерах, из которых один содержал теоретический трактат Державина, а другой — в основном художественные произведения.
Вместе с тем сама задача издания печатного органа была полностью осуществлена «Беседой». С 1811 по 1815 год вышли из печати девятнадцать книжек «Чтений в Беседе любителей русского слова».
Журнал этот стал весьма заметным явлением в литературной жизни начала XIX века. В первой книге помещена программная «Речь при открытии Беседы» А. С. Шишкова, основной темой которой является мысль о великом значении художественной литературы для любого цивилизованного народа.
На страницах «Чтений» опубликовано более двадцати басен И. А. Крылова, среди которых и такие политически острые, как «Листы и корни», «Гуси», знаменитый отклик на события 1812 года «Щука и кот» и др. Здесь печатал свои произведения стареющий Державин, среди них стихотворение «Аристиппова баня» и имеющий большой исторический интерес «Гимн лиро-эпический на прогнание французов из Отечества». Здесь же опубликована большая часть теоретического трактата Державина «Рассуждение о лирической поэзии или об оде» (остальное до сих пор остается в рукописи).
К концу своего существования, как это часто случается, «Чтения» начали хиреть: второстепенный материал заполняет их страницы.
Однако даже в этот период здесь развертывается важнейшая для истории русской культуры полемика Уварова и Капниста о переводе на русский язык «Илиады» Гомера. Блистательным практическим решением этого спора явилась шестая песнь «Илиады», переведенная гекзаметром и опубликованная Н. И. Гнедичем в 13-й книге «Чтений».
На страницах «Чтений» публиковалась значительная часть литературного материала, который читался на заседаниях «Беседы» или был написан его членами. Кроме того, здесь же находили себе место и произведения авторов, не принадлежащих к «Беседе», но близких ей по своим литературным вкусам.
В данном разделе представлены стихотворения второстепенных поэтов, примыкавших к «Беседе» и публиковавшихся в «Чтениях».
Анна Алексеевна Волкова (1781–1834) — поэтесса, начала печататься в 1794 году, пользовалась покровительством А. С. Шишкова, который издал первое собрание ее стихотворений (1807). Она была избрана в почетные члены вместе с А. П. Буниной при самом основании «Беседы»[204]. В 1812 году вышли ее сочинения «Арфа стихогласная».
Тимофей Беляев — крепостной дворовый человек Н. И. Тимашева, уфимского губернского прокурора[205]. Биографические сведения о нем не сохранились.
Петр Александрович Корсаков (1790–1844) — дипломат, переводчик и цензор, издатель журналов «Русский пустынник, или Наблюдатель отечественных нравов» и «Северный наблюдатель».
А. А. ВОЛКОВА
173. СТИХИ К «БЕСЕДЕ ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОГО СЛОВА»[206]
Среди Петрополя АфиныВосстали в наши времена;Раскинуться, как райски крины,Наук готовы семена.Полночных стран жестоки хладыВ душах не потушают жар:Где солнце есть, там без преградыРастет высокий мудрых дар.Но где же солнце теплотою,Где, на каких брегах СкамандрПред нашей хвалится Невою,Коль наше солнце Александр?На росском днесь Парнасе зритсяОтверстый музам новый храм,Пред ними в тишине куритсяНаук изящных фимиам.Там жертву чисту совершаетМужей отличнейших собор,Светильник разума сияет,Яснеет там душевный взор.Словесность русская любезнаСредь их беседы председит,Чиста, приятна и полезна,Минуты сладкие дарит.Лиются токи Иппокрены,Там бьют ключи Кастальских вод.В сем храме юноши и женыБессмертия вкушают плод.Не так, как гордые масоны,Что нас нескромными зовут,Беседы наши за препоныВ таинственных работах чтут,Пол женский слабым почитаютНе только телом, но умом;А здесь пииты дозволяютНам так же действовать пером;На тихие ума забавыОни нам право здесь даютИ нас с собой к жилищу славыСтезей цветущею ведут.Красы язы́ка исчисляя,Даруют мыслям новый свет,Ошибки слога исправляя,Живят воображенья цвет.О вы! наукой знамениты,Вожди к парнасским высотам,Почтенны росские пииты,Дав пищу новую сердцам,Путь наш к Парнасу освещайтеНебесным знания огнемИ силу духа подкрепляйте,Да в трудном поприще своем,Из чувств своих венцы сплетая,Души признательность явимИ, вам в усердьи подражая,Дань слову русскому дадим.
<1811>Т. БЕЛЯЕВ
174. ПЕСНЬ КУРАЙЧА РИФЕЙСКИХ ГОР
«Что томно так свирель играет,Уныло голос издает?О чем, поведай, унывает,И наших песней не поет?» —Народ Курайча[207] вопрошает.Но сей, что отвечать, не знает,В безмолвной тишине стоит.Чудится сам премене явной,Что нрав его и ум забавный,Не зная, что сказать — молчит!
Молчит — и всюду примечаетНестройность видиму во всем.Глядит — но сам не понимаетИ в собственном быту своем.Верхо́вой конь в полях не рыщет,И пес хозяина не ищет,Теряет кобылиц самец,Туйгун[208] гусей не догоняет,Лисицу пес не добывает,В закутах режет волк овец.
Но вот! — и хищный зверь горамиСтремится к полночи бежать;И враны черные стадамиТуда ж пустились отлетать.Буран[209] им в том не воспящаетИ пуще с тылу погоняетПобитой рати на тела.Совы́ средь ясна дня летели,В колчанах стрелы зашумели,На луке взвыла тетива.
С кольчуги ржавчина валилась,Как луч надглавник заблистал,Булатна сабля изострилась,Конец копья приправлен стал,Кони копытом землю билиИ пену из роту клубили,А пар от них как дым валит[210].Молва, во всех носясь аулах[211],В невнятных отдавалась гулах:«Война на полночи горит!»
Как ловчий сокол снарядилсяНа хищных вранов напущать,Так каждый батырь устремился,За белого Падьшу[212] стоять.Он бранного коня седлает,Приборы ратны надеваетВрага всеобща поражать.Детей младых благословляет,Царю небесному вручает,Земного едет защищать.
Старейшины пришли седыеИ батырям сказали так:«Оставя игры полевые,Ступайте, женихи, на брак.Копьем и саблею пир дайте,Оковы тяжкими венчайтеНа нас нашедшу злую рать;К ним бранну почесть соблюдите,На копья острые садите,Умейте саблей туй скончать…»
Рекли — и батыри пустилисьНа ратно поле пировать,Как волны за волной катилисьГостей на полночи искать.Курайчи бранну песнь взыграли,Отцы и матери взывали,Да бог избавит их от бед.Девицы юные, прекрасны,Одни казалися несчастны,Что им идти не смели вслед.
Ушли — и долго не слыхалиВестей о батырях своих.Молве народной не дерзалиПоверить слепо участь их.Муллы [213] намазы[214] отправляли,Со старцы бога умолялиИх силы подкрепить и дух.Все к небу воздымая дланиИ к богу крепкому во брани,Умильно вопиют. — И вдруг!
Жезлом князь Михаил ударил,И новый фараон бежит;Своих по трупам путь направил,Израиль в тыл его разит.Тимпаны с лики загремелиИ песнь победную воспелиБессмертному царю веков.Священны девы вдохновенны,Царем-пророком наученны,В Сионе возродились вновь.
О! древней отрасль Марианны,Тимпанниц дев священный хор!Достиг твой ныне лик тимпанныйСедых верьхов Рифейских гор.Долины снежны огласились,В теченьи реки становились,Не смели ветры бушевать.Древа куржак[215] с себя стрясали,Из логов звери выбегалиПобедну песнь твою внимать.
И се! — из дальних зрю толпамиАулов едущий народ,Семью зовущийся родамиВ осьмой присвоенный им род.Спешат узнать и вопрошают,Священну песнь не понимают,Не смеют лиры в руки взять.Курайча веща призывают,Тимпан со гусльми поверяют,Велят священный гимн взыграть.
Но как взыграть сей гимн! — не знаю:Не звучен глас, гугнив язык.Я к вам, тимпанницы, взываю,Вдохните ваш мне громкий лик!Скажите: кто вас, дев священных,Из пепла фениксов рожденных,Умел вовре́мя возродить?«Певец прославленной царицы,Что вас под именем ФелицыЗаставил добродетель чтить».
«Да будет он благословенныйОтныне ввек, и в род и род!Он древний наш Мурза почтенный! —Воскликнул в радости народ.—Да с нами духом водворится,И тем вовек не разлучитсяСердец, приверженных к нему.О нем беседы не престанут,Благими делы воспомянут,Курайчи воспоют ему».
А вы! с восторженной душоюПришли ко мне глаголы внять!Их в сердца чистоте со мноюВозможно только понимать.Народ! внемлите весть благую,Урус[216] погану рать и злуюПопрал, стоптал, под ноги смял.Джигиты[217] наши подоспели,Как снежны бури налетели,И враг на Запад побежал.
Соотчичи мои любезны!Сей враг есть древний тот Дадьжал[218],Которого Алла во бездныНизвергнуть ангела послал.Уже сей злобный разоритель,Святыни чтимой осквернитель,Упал преторжен, поражен.Пути погибли нечестивы,И замыслы исчезли льстивы,Взнесенный рог его сотрен.Твою десницу бог направил,Архистратиг российских сил!Ты с именем его ударил,И в ад летит сатанаил.Его следы — все полны крови;К тебе сердца — полны любови,И род земный тебя благословит.Тебе плетут — венцы Лавровы;Ему готовит ад — оковы,Земля — проклятие творит.
Полночный Пиндар, вознесисяПревыше западных певцов!Как орля юность обновися,Хвала осьми наших родов!Ты славно пел дела Фелицы,Давидски днесь отроковицыТрубят о славе наших дней.Прости степной моей свирели, —Того соотчичи хотели,Чтоб я тебе пропел на ней.
<1813>П. А. КОРСАКОВ
