Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
Пир любви
Я бросил весело бокал.Ребенок звонко хохотал.Спросил его, чего он так.Сквозь смех он молвил мне: – Чудак!
Бокал любви разбил, но вновьЗахочешь пить, любить любовь. —И в тот же миг – о, как мне быть? —Я захотел любить и пить.
Куски я с полу подобрал,Из них составил вновь бокалНо, весь израненный, я вновьНе сладость пил, а только кровь.
Грех
Кто создал безумное слово,О, слово постыдное: – Грех!Чуть смоешь пятно, вот оно означается снова,Мешает, меняет, глушит, и уродует смех.
Как жалкий воришка,Запрячется в спальню, в углу притаится как мышь,И смотрит – меж двух не случится ли в ласках излишка, —Скривится, чу, шорох: «Довольно», «Не более», «Лишь».
Лишь то, а не это. Лишь тот, а не с этой, а с тою.Вот только. Вот столько. Шипенье, шуршанье змеи.О, дьявол убогий, кропишь ты святою водою,Но где освятил ты поганые брызги свои?
Прочь! Прочь, говорю я!Здесь грешен лишь тот, кто осмелится вымолвить: «Грех».О, свежесть ручьев! О, смеющийся звук поцелуя!Весна и разливы! Счастливый ликующий смех!
Смена чар
В детстве искра из каминаБрызнет, бросится – и намВ этом целая картина,Пляшут тени по стенам.
А поздней мы любим свечи,И страницы старых книг.После сказок – сказку встречи,Поцелуй, любовь на миг.
После – пламенность, пожары,Зажигать, сжигать, гореть.А потом – какие чары?Только – умереть?
Ребенок
Ребенок, весь светлый, так мило курчавый,Сказал мне: «Иду за тобой я, – а ты?За кем?» Распускались весенние травы,Пестрели, желтели цветы.И я, рассмеявшись, сказал: «За стихами.Стихи – вон за тем мотыльком.А он с ветерком – за цветками,И вместе играют они лепестком»– «А все они вместе?» – «За Солнцем веселым».– «А Солнце?» – «За Тьмою». – «Как, Солнцеза Тьмой?Ты шутишь! Ты гадкий!» О, медом тяжелымНаполнен цветок полевой!
Детство
Как прелестен этот бред,Лепет детских слов.Предумышленности нет,Нет в словах оков.
Сразу – Солнце и Луна,Звезды и цветыВся Вселенная видна,Нет в ней темноты.
Все что было – здесь сейчас,Все что будет – здесь.Почему ж ты, Мир, для нас —Не ребенок, весь?
Тучка
Ты родилась, чтоб тучкой быть.Чтоб небо нежить и любить.Но, измененная судьбой,Уж ты не в бездне голубой.
Ты небо нежила легко,Ты тучкой рдела высоко,Но в страшный час, но в бурный час,Ты вниз, слезами, пролилась.
Избушка
В лесу избушка малаяСтоит себе одна.Дрема раскрылась алая,Окончилась весна.
Настали дни расцветныеИюльской красоты.Вновь думы безответные:О, где же, где же ты?
Надем цветные бусы я,И сяду над рекой.Поникнут косы русые,Я думаю с тоской.
Ты мне сказал «Желанная!Опять к тебе приду».И снова ночь обманная,Опять напрасно жду.
Уж листья осыпаются,Уж осень на дворе.Уж стаи птиц скликаются,За лесом, на заре.
И я ли не лелеялаЗаветные мечты!А все их, все развеяло,Как летние цветы.
Наплакалась, намучиласьОсенняя пора.И плакаться соскучилась,Уходит со двора.
Настали дни холодные,Повсюду снег и лед.Пути застыли водные,И лишь метель поет.
Сугробы треплет белые,Под кровлей шелестит.За сучья онемелыеЗацепится, свистит.
Кричит, как ведьма шалая,И стонет тишина.Моя избушка малаяВ лесу одна, одна.
Два строя
1
Я помню ясно. Все. Была весна.Я болен, беден, жалок, я не понят.Но разве не весной мечты хоронят?В душе был страх, недвижность, глубина.
Я медлил у высокого окна.Мне мнилось: за стеною кто-то стонет.Любимая, проклятая, жена —Не слышно ей, что дух мой, дух мой тонет.
Я бросился на камни сквозь окно.Но не было Судьбой мне сужденоДостичь конца чудовищной ошибки.
И я лежал, разбитый, на земле.И слышал, как вверху, в лучистой мгле,Роялю – отвечали звуки скрипки.
2
Прошли года. Я в прошлом вновь. Живу.Я в память заглянул, как в круг зеркальный.Изломанный и спящий наяву,Я в пропасти какой-то, изначальной.
Недосягаем свод Небес хрустальный.Заклятый замок жизни весь во рву.В разъятости двух душ, я, сон печальный,Проклятым никого не назову.
Спасенный странной помощью Незримых,Я все свои изломы исцелил.Я встал с земли в сияньи свежих сил.
Но с этих дней, сквозь смех, меж двух любимых,Два строя звуков дух мой различил:Двойной напев – врагов непобедимых.
В морях ночей
«Прощай, мой милый!» – «Милая, прощай!»Замкнулись двери. Два ключа пропели.Дверь шепчет двери: «Что же, кончен Май?»«Как Май? Уж дни октябрьские приспели».
Стук, стук. – «Кто там?» – «Я, это я, Мечта.Открой!» – Стук, стук. – «Открой! Луна так светит».Молчание. Недвижность. Темнота.На зов души как пустота ответит!
«Прощай, мой милый. Милый! Ха! Ну, ну.Еще в ней остроумия довольно».«Он милой назвал? Вспомнил он весну?Пойти к нему? Как бьется сердце больно!»
Стук, стук. – «Кто там?» Молчание. Темно.Стук, стук. – «Опять! Закрыты плохо ставни».В морях ночей недостижимо дно.Нет в мире власти – миг вернуть недавний!
Змеиные валы
Окопы древние, Змеиные валы,Извивно-тяжкие мечты подземной мглы,Кругосоздания из марева бесов,Как перебраться к вам? – Через бездонный ров.Созвездья слитные, вы, гроздья высоты,Змеиноликости, и ты, Луна, и ты,Звезда Вечерняя, венец свершенных дней,Где путь к вам? – Чрез эфир, в котором нет путей.О, души женские, плененные мечтой,Вы, сочетавшие змеиность с красотой,Вы, вы, желанные, скажите, как к вам путь? —Через бездонность глаз. Дрожишь? Оставь.Забудь.
Омут
Над омутом, жутко-немым, глянцевитым,Ущербная светит Луна,С лицом опрокинутым, странно неслитымС покоем полночного сна.
Но слитная страшно с той пропастью властной,С тем круглым застывшим жерлом,Где прошлою осенью, ночью ненастной,Они утопились вдвоем.
Они, эти странные бледные люди,Которых встречал я весной,Когда расцветали на влаге, как в чуде,Кувшинки под новой Луной.
Призраки
Птичка серая летаетКаждый вечер под окно.Голосок в кустах рыдает,Что-то кончилось давно.
Звуки бьются так воздушно,Плачут тоньше, чем струна.Но внимают равнодушноМир, и Небо, и Луна.
Над усадьбою стариннойБудто вовсе умер день.Под окошком тополь длинныйДо забора бросил тень.
Стало призраком свиданье,Было сном, и стало сном.Лишь воздушное рыданьеСловно память под окном.
Эти звуки тонко лилисьЗдесь и в дедовские дни.Ничему не научилисьНи потомки, ни они.
Вечно будет тополь длинныйХолить траурную тень.В сказке счастья паутиннойРаз был день, и умер день.
Северное взморье
Небо свинцовое, солнце неверное,Ветер порывистый, воды холодные,Словно приливная, грусть равномерная,Мысли бесплодные, век безысходные.
Здесь даже чайками даль не осветится,Даже и тучкою только туманится,Раковин взору на взморье не встретится,Камешком ярким мечта не обманется.
Зимами долгими, скудными веснамиДумы подавлены, жизнь не взлелеянаМоре пустынное, с темными соснами,Кем ты задумано, кем ты осмеяно?
Над морем
По взморью иду я, не этому взморью, что зримо,Хоть каждый я день и по этому взморью хожу.Над Морем тоскую, что странно-воздушнее дыма,Где помыслы сердца свою отмечают межу.
Пустыня бурунов Приливно-отливная сказка.Извивность морей, пожелавших воздушными стать.Их белая смерть. И опять И другая завязка.Раскаты громов. И затишье. И мертвая гладь.
О, люди! Как жалко мне вас! Если б только вы Знали!Какой бы не принял я жертвы во имя людей?Но нет разрешенья для нашей всемирной печали,Как нет окончанья для пенья бездонных морей.
Ход морей
Неугомонный ход морей,Темно-зеленых вод.Нагроможденье голышейВ какой-то склепный свод.И это в долгой цепи дней,И так за годом год.
Где Море – суша там была,Где суша – глыбы вод.Светись, душа, пока светла,Все нежно, что цветет.Играй среди добра и зла,Нас в свой черед зальет.
И будем мы, в те дни свои,Идти как грозность вод.И если встретим бег ладьи,Она в нас гроб найдет.Мы будем в темном забытьи,За годом долгий год.
Не знаю
