Солнечные блики. Книга стихов - Борис Александрович Базарнов
Был корабль, и нет его.
Разовый полёт на прииск
Совершал наш самолёт.
Путь не дальний и не близкий.
Мы летим – душа поёт.
Красота, и день погожий.
Озерцо вдали блестит.
Рейс на сто других похожий.
Ровно двигатель гудит.
Вдруг услышал перебои.
Тишина. Мотор заглох.
Непонятно, что такое.
Был он ведь всегда не плох.
Все попытки – нам в убытки.
Раз чихнул мотор, другой.
В своих действиях ошибки
Не нашёл я никакой.
Вспоминаю вновь и снова
Те мгновенья, как сейчас.
Командир для нас – основа,
Его слово, как приказ.
Передал координаты,
Мол, снижаемся на лес.
Ни поляны нет, ни хаты.
До воды, как до небес.
– Пристегнуться для посадки, -
Он в салон передаёт.
– Скорость, как у нас? В порядке?
Может нам и повезёт. -
И под нами вдруг сверкнула
Незаметная вода.
Громыхнуло и тряхнуло,
И мы плюхнулись туда.
Утонули от удара,
Всплыли. Держит самолёт.
Из кабины, с ним на пару,
Проломили вверх проход.
Пассажиров из салона
Выводили, и – наверх.
Живы все, хоть оглушёны.
Это – главный наш успех.
Командир последним вышел.
Видим – к берегу плывут.
Кто быстрее, а кто тише.
Машут нам, к себе зовут.
Мы за ними. Обернулись.
А за нами лишь вода.
Волны тихие сомкнулись.
Не осталось ни следа.
Добрались все, обессилев,
Мокрые. Колотит дрожь.
Ведь приплыли в том, в чём были.
А кругом лес – не пройдёшь.
Отжимаем мы одежду.
Делать что? В глазах вопрос.
Нам нельзя терять надежду.
С паникера, какой спрос.
Просим прекратить рыданья,
И стенанья ни к чему.
Слабость здесь, как наказанье,
Не поможет никому.
А один из пассажиров
Веточек сухих собрал.
И хоть всюду было сыро,
Огонёчек заиграл.
Зажигалка пригодилась.
Мы стоим вокруг костра.
Солнце к вечеру клонилось.
Осмотреться нам пора.
Восемь душ, стоим, вздыхаем.
Сколько нам спасенья ждать?
Чем же мы располагаем,
Чтоб себя сейчас спасать?
Есть аптечка. Прихватили.
Зажигалка, три ножа.
Карта местности. Мобильник.
Только связи ни шиша.
Шлема два, мы в них приплыли.
Повезло на этот раз.
В них мы воду кипятили.
Небольшой съестной запас.
И ещё одна удача.
Лупа, в куртке у меня.
Значит, решена задача
Добывания огня.
Было б солнце… Нам досталось
В этот день, как никогда.
Навалилась вдруг усталость.
Но усталость – не беда.
Принялись мы там, где суше,
Шалаши сооружать.
Днём тепло, а ночью хуже.
Не во сне же замерзать.
Жизнь пошла, как испытанье.
Но об этом – в другой раз.
Не заменит нам купанье
Самый красочный рассказ.
Командир
(рассказ второй)
Командира добрым словом
Долго будем вспоминать.
Но тогда, в плену еловом,
Лидером не смог он стать.
Слишком он прямолинеен,
Твёрд, как камень, и суров.
Ладно сшит и крепко склеен,
И к заданию готов.
И хоть были на земле мы,
Вёл себя, как командир.
Он привык решать проблемы
Без запинок и задир.
А всего-то подчинённых,
Только я и был один.
Для несчастных тех, спасённых,
Нет начальства и старшин.
Командиру было туго,
Но себя он не жалел.
И опять его заслуга,
Что никто не заболел.
Он в лесу нашёл коренья,
Дал нам гадость ту жевать.
Так простуд и отравленья
Удалось всем избежать.
Но с людьми не мог он ладить.
Слабость их не понимал.
Ни утешить, ни погладить
Он не мог, а лишь молчал.
А что скажет, как прикажет.
Из почтения к нему
Ни один ведь не откажет.
Нам конфликты ни к чему.
Но была одна заминка.
Не сработал его вес.
Срезать волосы Даринка
Отказалась на отрез.
Он сплести задумал сети.
Из чего? Возник вопрос.
У Дарины косы – плети.
Вот бы сети из волос.
Эти волосы Дарина
Подарила всё же нам,
Когда ласковый мужчина,
Погуторил по душам.
Оказался на отлёте
Командир на этот раз.
И вздыхал о самолёте.
Вот такой о нём рассказ.
Лидер
(рассказ третий)
С нетерпением мы ждали
Поисковый самолёт.
Постепенно осознали –
Скоро помощь не придёт.
Все глаза мы проглядели,
Непрерывно жгли костры,
А когда запасы съели,
Стали есть тайги дары.
Ели всё, что находили,
Но и тут, не всем везло.
Мы уже едва ходили,
И желудки подвело.
Вот тогда-то деловито
Обустраивать наш быт
Стал Иван Петрович Ситов,
Пусть же Бог его хранит.
Насрезал он гибких прутьев
И мордуши стал плести.
Первую, на третьи сутки,
Смог он в воду завести.
Какова же была радость,
Видеть первый наш улов.
Понемножку всем досталось.
Мы воспряли, нету слов!
Тот успех нам, как награда.
А Иван всем говорил,
Если трудно, то не надо.
Если можешь, то просил:
Женщин, чтоб плели мордуши
И готовили еду,
А меня – бродить по суши
И сушняк тащить к костру.
Всё прилежно, всё уместно.
Попросил построить плот.
Хорошо бы сплавать к месту,
Посмотреть наш самолёт.
Командир аж загорелся.
Дня четыре делал плот.
Самолёт не в бездну делся,
Может, что и извлечёт.
Жаль, извлечь из самолёта
Ничего не удалось.
Но плавсредство, это что-то.
По душе ему пришлось.
На плоту, как в самолёте,
Командиром ощущал.
Плавал сам, был на отлёте,
Никому не доверял.
На плоту мордуши ставил,
Сам уловы извлекал.
И Дарину он оставил,
Больше ей не докучал.
А Иван Петрович с лаской
Всё ж Дарину убедил.
Косы срезала с опаской,
Хоть ревела, нету сил!
И сама потом сидела
Из волос сачок плела.
И с артистом песни пела.
И улыбчивой была.
Всё естественно сложилось,
Всем нашёл Иван дела.
Все к нему, чтоб ни случилось.
В общем, жизнь у нас пошла.
И спокойствие, и воля,
И внимание ко всем.
По природе лидер, что ли.
И не спорил он ни с кем.
Поисковые работы
Возглавлял, приборы вёз.
Он и здесь наши заботы
Разрешал всегда всерьёз.
Собой видный был мужчина,
И высокий, и плечист.
Его слушалась Дарина,
Хоть он был и не речист.
Уверял, и не напрасно,
Что спасение придёт…
Провели мы день прекрасно,
И уже нас ужин ждёт.
Мать
(рассказ четвертый)
Больше всех нас пострадала
От ушибов, это мать.
В основном,
