Федор Тютчев - 100 стихотворений о любви
Маргарите Васильевне Сабашниковой
Я ждал страданья столько летВсей цельностью несознанного счастья.И боль пришла, как тихий синий свет,И обвилась вкруг сердца, как запястье.
Желанный луч с собой принесТакие жгучие, мучительные ласки.Сквозь влажную лучистость слезПо миру разлились невиданные краски.
И сердце стало из стекла,И в нем так тонко пела рана:«О, боль, когда бы ни пришла,Всегда приходит слишком рано».
1903«Если сердце горит и трепещет…»
Если сердце горит и трепещет,Если древняя чаша полна… –Горе! Горе тому, кто расплещетЭту чашу, не выпив до дна.
В нас весенняя ночь трепетала,Нам таинственный месяц сверкал…Не меня ты во мне обнимала,Не тебя я во тьме целовал.
Нас палящая жажда сдружила,В нас различное чувство слилось:Ты кого-то другого любила,И к другой мое сердце рвалось.
Запрокинулись головы наши,Опьянялись мы огненным сном,Расплескали мы древние чаши,Налитые священным вином.
1905«Как Млечный Путь, любовь твоя…»
Как Млечный Путь, любовь твояВо мне мерцает влагой звездной,В зеркальных снах над водной безднойАлмазность пытки затая.
Ты – слезный свет во тьме железной,Ты – горький звездный сок. А я –Я – помутневшие краяЗари слепой и бесполезной.
И жаль мне ночи… Оттого ль,Что вечных звезд родная больНам новой смертью сердце скрепит?
Как синий лед мой день… Смотри!И меркнет звезд алмазный трепетВ безбольном холоде зари.
1907«Любовь твоя жаждет так много…»
Любовь твоя жаждет так много,Рыдая, прося, упрекая…Люби его молча и строго,Люби его, медленно тая.
Свети ему пламенем белым –Бездымно, безгрустно, безвольно.Люби его радостно телом,А сердцем люби его больно.
Пусть призрак, творимый любовью,Лица не заслонит иного, –Люби его с плотью и кровью –Простого, живого, земного…
Храня его знак суеверно,Не бойся врага в иноверце…Люби его метко и верно –Люби его в самое сердце!
1914Александр Блок
(16 [28] ноября 1880, Санкт-Петербург – 7 августа 1921, Петроград)
Будучи ребенком, Александр Блок каждое лето проводил в подмосковном имении деда Шахматово. По соседству было имение великого русского химика Дмитрия Менделеева Боблово. Там поэт и познакомился со своей будущей женой Любовью Менделеевой. Она стала героиней его первого стихотворного сборника «Стихи о Прекрасной Даме».
«Вхожу я в темные храмы…»
Вхожу я в темные храмы,Совершаю бедный обряд.Там жду я Прекрасной ДамыВ мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонныДрожу от скрипа дверей.А в лицо мне глядит, озаренный,Только образ, лишь сон о Ней.
О, я привык к этим ризамВеличавой Вечной Жены!Высоко бегут по карнизамУлыбки, сказки и сны.
О, Святая, как ласковы свечи,Как отрадны Твои черты!Мне не слышны ни вздохи, ни речи,Но я верю: Милая – Ты.
1902«Ей было пятнадцать лет. Но по стуку…»
Ей было пятнадцать лет. Но по стукуСердца – невестой быть мне могла.Когда я, смеясь, предложил ей руку,Она засмеялась и ушла.
Это было давно. С тех пор проходилиНикому не известные годы и сроки.Мы редко встречались и мало говорили,Но молчанья были глубоки.
И зимней ночью, верен сновиденью,Я вышел из людных и ярких зал,Где душные маски улыбались пенью,Где я ее глазами жадно провожал.
И она вышла за мной, покорная,Сама не ведая, что будет через миг.И видела лишь ночь городская, черная,Как прошли и скрылись – невеста и жених.
И в день морозный, солнечный, красный –Мы встретились в храме – в глубокой тишинеМы поняли, что годы молчанья были ясны,И то, что свершилось, – свершилось в вышине.
Этой повестью долгих, блаженных исканийПолна моя душная, песенная грудь.Из этих песен создал я зданье,А другие песни – спою когда-нибудь.
1903«Крыльцо Ее словно паперть…»
Крыльцо Ее словно паперть,Вхожу – и стихает гроза.На столе – узорная скатерть,Притаились в углу образа.
На лице Ее – нежный румянец,Тишина озаренных теней.В душе – кружащийся танецМоих улетевших дней.
Я давно не встречаю румянца,И заря моя – мутно тиха.И в каждом кружении танцаЯ вижу пламя греха.
Только в дар последним похмельямЭта тихая радость дана.Я пришел к ней с горьким весельемОсушить мой кубок до дна.
1903Саша Черный
(1 [13] октября 1880, Одесса – 5 августа 1932, Прованс)
Известно, что Саша Черный непринужденно себя чувствовал лишь в детской компании. Видимо, дети видели неподдельный интерес к их делам и проблемам и безошибочно угадывали в Саше Черном «своего». Он мгновенно находил с ними общий язык. Одним из секретов волшебства поэта было искусство перевоплощения. Он мог без всякого труда представить себя, например, бабочкой, попавшей в ловушку в комнату. Вот она бьется о стекло, рвется на волю, потом сложила крылья, задумалась. О чем? И тут рождается чудный вымысел.
«Любовь должна быть счастливой…»
Любовь должна быть счастливой –Это право любви.Любовь должна быть красивой –Это мудрость любви.Где ты видел такую любовь?У господ писарей генерального штаба?На эстраде, где бритый тенор,Прижимая к манишке перчатку,Взбивает сладкие сливкиИз любви, соловья и луны?В лирических строчках поэтов,Где любовь рифмуется с кровьюИ почти всегда голодна?..
К ногам Прекрасной ЛюбвиКладу этот жалкий венок из полыни,Которая сорвана мной в ее опустелых садах…
1913Мой роман
Кто любит прачку, кто любит маркизу,У каждого свой дурман, –А я люблю консьержкину Лизу,У нас – осенний роман.
Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой, –Смешна любовь напоказ!Но все ж тайком от матери строгойОна прибегает не раз.
Свою мандолину снимаю со стенки,Кручу залихватски ус…Я отдал ей все: портрет КороленкиИ нитку зеленых бус.
Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,Грызем соленый миндаль.Нам ветер играет ноябрьскую фугу,Нас греет русская шаль.
А Лизин кот, прокравшись за нею,Обходит и нюхает пол.И вдруг, насмешливо выгнувши шею,Садится пред нами на стол.
Каминный кактус к нам тянет колючки,И чайник ворчит, как шмель…У Лизы чудесные теплые ручкиИ в каждом глазу – газель.
Для нас уже нет двадцатого века,И прошлого нам не жаль:Мы два Робинзона, мы два человека,Грызущие тихо миндаль.
Но вот в передней скрипят половицы,Раскрылась створка дверей…И Лиза уходит, потупив ресницы,За матерью строгой своей.
На старом столе перевернуты книги,Платочек лежит на полу.На шляпе валяются липкие фиги,И стул опрокинут в углу.
Для ясности, после ее ухода,Я все-таки должен сказать,Что Лизе – три с половиною года…Зачем нам правду скрывать?
1927Любовь
На перевернутый ящикСела худая, как спица,Дылда-девица,Рядом – плечистый приказчик.
Говорят, говорят…В глазах – пламень и яд, –Вот-вотОна в него зонтик воткнет,А он ее схватит за тощую ногуИ, придя окончательно в раж,Забросит ее на гараж –Через дорогу…
Слава богу!Все злые слова откипели, –Заструились тихие трели…Он ее взял,Как хрупкий бокал,Деловито за шею,Она повернула к злодеюСвой щучий овал:Три минуты ее он лобзалТак, что камни под ящиком томно хрустели.
Потом они яблоко ели:Он куснет, а после она, –Потому что весна.
1932Андрей Белый
(14 [26] октября 1880, Москва – 8 января 1934, там же)
В начале 1904 года Андрей Белый познакомился с Александром Блоком, который в то время уже был известным поэтом, женатым на Любови Менделеевой. Блок не был примерным мужем, поэтому обиженная супруга нередко жаловалась Белому на свое положение и незаметно влюбилась… Через два года страстных отношений Любовь Менделеева приняла решение на время расстаться с возлюбленным.
