Артюр Рембо - Озарения
Заглавие можно перевести с английского как "Бытие прекрасным" и с некоторой натяжкой (имея в виду относительность знания Рембо английского языка) как "Прекрасное существо" или "Воплощение красоты".
Тоже озарение, в котором, о чем справедливо писали Р. Этьембль и Я. Гоклер, совокупность образов не поддается рассудочному объяснению.
Интерпретация А. Адана, видевшего в стихотворении образ восточной танцовщицы, или объяснения, будто имеются в виду снежные статуи, сооружавшиеся художниками, мобилизованными на защиту Парижа зимой 1870-1871 г., неубедительны.
Не исключено, что "музыкальный ключ" произведения - первая его фраза подсказан, как предположила Инид Старки, заключительными словами повести Эдгара По "Приключения Артура Гордона Пима" (гл. 22), широко известной во Франции в переводе Бодлера: в тот момент, когда течение увлекает моряков в гибельный провал, перед их глазами возникает гигантская, превосходящая любого человека фигура, оттенок кожи которой "был совершенной снежной белизны".
Другой перевод - В. Козового.
VII. Жизни
Напечатано там же, источник тот же, условные листы VIII-IX, на листе IX помещаются также следующие две вещи.
Произведение характерно для позднего Рембо и может быть связано с теорией ясновидения, согласно которой поэт будто бы мог пережить несколько разных жизней.
Легче воспринять "Жизни", если мысленно прибавлять к каждому из трех номерованных фрагментов слово _"либо"_: перед нами как бы три возможности реализации жизни поэта.
Все три кончаются освобождением от повседневности, от обычных обязанностей человека перед тогдашним обществом, в чем можно усматривать элемент социального протеста, нежелания поэта приспосабливаться.
Другие переводы - Ф. Сологуба, В. Козового.
VIII. Отъезд
Напечатано там же, источник тот же, написано на том же условном листе IX, где кончается предыдущее и помещено следующее.
Тоже очень характерное для позднего Рембо "антологическое" стихотворение.
После Рембо уже никто, думается, не достигал такой лаконичной обобщенности в изображении душевного излома, связанного либо с теорией ясновидческого перехода к новой жизни и новому искусству, либо с возвращением от иллюзий ясновидения к реальности.
Рембо лучше изображает "уходы" от бытия, чем так и не осуществившиеся в чаемом объеме "прибытия" в страну нового искусства.
Особым предметом исследования может быть анализ синтаксического параллелизма и виртуозной ритмики, в частности учащения мужских окончаний стиха.
Другой перевод - Н. Стрижевской.
IX. Королевское утро
Напечатано там же, источник тот же, написано на том же условном листе IX, где и предыдущее стихотворение в прозе.
По духу также близко к предыдущему. Тоже может быть воспринято как выражение радости ясновидческого "отбытия" и краткости такой радости. Точный смысл заглавия - "королевствоваиие". "Королевой" на одно утро, наподобие трагического чешского "короля на одну зиму" Фридриха V, становится художническая душа, а, по нашему мнению, скорее художническое воображение (по-франц. ж. p.: imagination). Уже Бодлер именовал воображение "королевой творческих способностей" (reine dos facultes).
Другие переводы - Ф. Сологуба, В. Козового.
Перевод Ф. Сологуба под названием "Царствование":
"В одно прекрасное утро, у народа очень кроткого, великолепный мужчина и женщина кричали на площади: "Друзья, я хочу, чтобы она была королевою". "Я хочу быть королевою!". Она смеялась и трепетала. Он говорил друзьям об откровении, о законченном испытании. Изнемогая, стояли они друг против друга.
В самом деле, они были королями целое утро, когда алые окраски опять поднялись на домах, и весь день, пока они подвигались в сторону пальмовых садов".
X. К разуму
Напечатано там же, источник тот же, условный лист X, на котором начинается и следующее.
Сам перевод заглавия "A une raison" на русский язык, который не имеет неопределенного члена, затруднителен. Перевод без учета "une" ведет к ошибке, вроде той, к которой привыкли в переводе известного романа Драйзера "An American Tragedy" как "Американская трагедия" вместо "Одна из американских трагедий" или - литературно - "Трагедия по-американски".
Смысл заглавия Рембо означает "К некоему особому (новому) разуму".
Сюзанна Бернар в своем издании (OSB, р. 492-494), следуя А. Адану и некоторым другим исследователям, трактует это стихотворение в прозе как обращение к "озаренным" прогрессистам и социалистам, произведения которых Рембо читал в 1870-1871 гг. и под влиянием идей которых находились большинство активных деятелей Парижской коммуны, как обращение к Фурье, Анфантену, Кине, Мишле, Луи Блану. Рембо ведь и стремился к ясновидению, дабы стать неким провидцем - основателем нового, справедливого общества.
С. Бернар напоминает, что во время пребывания в Лондоне с Верленом во второй половине 1872 г. и в начале 1873 г. оба порта общались с коммунарамиэмигрантами: Вермершем, Лиссагаре, Андрие, Лепеллетье и др. Для всех этих людей, как и для их учителей - от Фурье до Мишле, слово "любовь" было социальным понятием, девизом будущего, идущим на смену девизу классового общества "человек человеку волк".
Каждая фраза стихотворения в прозе Рембо, если ее понимать как обращение к новому разуму, связана с утопическими социальными идеями.
Другой перевод - Н. Стрижевской (под названием "Разуму").
XI. Утро опьянения
Напечатано там же, источник тот же, помещено на условных листах X и XI и, таким образом, связано с предыдущим и последующим.
Стихотворение в прозе с известной степенью определенности воспроизводит опыты поэта-ясновидца, который для достижения ясновидения был вынужден прибегать к систематической бессоннице, опьянению, наркотикам.
Заключительная фраза построена на игре двух значений слова "ассассен". Первоначально это средневековая мусульманская секта шиитов исмаилитского толка в Иране, членов которой, готовя к культово-политическим убийствам, опьяняли наркотиками. Современнее французское значение слова "ассассен" убийца.
XII. Фразы
Напечатано там же, источник тот же, продолжает условный лист XI и занимает XII.
А. Адан, сторонник гипотезы разновременного создания "Озарений", предлагает разделить эту вещь на две (по делению листов XI-XII; перед словами "Пасмурное утро"). Он считал, что первая часть - любовная, а вторая связана с национальным праздником 14 июля (взятие Бастилии).
Предложение это произвольно и вряд ли приемлемо. Возникает естественный вопрос: где же заглавие и, следовательно, где начало "второй вещи"? Кроме того, и в пределах каждой из "частей" связи столь же некогерентны, как и между "частями".
Весьма сомнительна и предлагаемая Аданом датировка в зависимости от того, где в какой год был Рембо 14 июля.
Другие переводы - Ф. Сологуба, В. Козового и Н. Балашова (фрагменты).
XIII. Рабочие
Напечатано там же, источник тот же, условный лист XIII, на котором начинается следующее.
Первоначальное заглавие еще определеннее: не "Ouvriers", а "Les Ouvriers".
Третье после "Сказки" и "Утра опьянения" стихотворение в прозе с известным - вымышленным или Зарисованным с натуры - сюжетом.
К своей любимой теме ухода прочь от промышленных городов Рембо здесь подходит так, будто речь ведется от имени молодого рабочего и работницы, его жены.
В Англии зима 1872 г. была необычайно теплой. В январе наводнения постигли и Лондон. Если усматривать в стихотворении отблеск конкретности, то можно предположительно датировать произведение этим временем.
XIV. Мосты
Напечатано там же, источник тот же, условные листы XIII-XIV соединяют текст с предыдущим и последующим.
До 1912 г. печаталось вместе с предыдущим стихотворением (повторялась ошибка первого издания).
Подобно XIII, относительно сюжетное произведение. Возникает искушение связать его с впечатлением поэта - не то живым, не то от картинок лондонских мостов. Не нужно, однако, забывать последнюю фразу: она говорит не только о возможном оптическом эффекте в лондонских туманах, но и о желании Рембо отстоять понимание своих произведений не как картин, а как озарений-видений, не поддающихся буквальному истолкованию.
Другой перевод - В. Козового.
XV. Город
Напечатано там же, источник тот же, условным листом XIV связано с предыдущим и последующим.
Вновь довольно сюжетное и по нескольким характерным штрихам ассоциирующееся с Лондоном стихотворение в прозе, которое к тому же без какой-либо натяжки можно трактовать как глубоко антибуржуазное.
Другой перевод - В. Козового.
XVI. Дорожные колеи
Напечатано там же, источник тот же, помещено на том же условном листе XIV, что и предыдущее.
Друг Рембо Эрнест Делаэ с уверенностью усматривал в этой вещи воспоминание о гастролях пышного для маленького Шарлевиля американского цирка, както забредшего в этот город.
Мнение Сюзанны Бернар, концентрирующей внимание на колеях как на следах быстрого движения фантасмагории, представляется более основательным, учитывая, что Рембо как бы заранее возразил Эрнесту Делаэ, уведя, как он любил это делать в "Озарениях", все из реального плана в фантастический и завершив прохождение цирка галопом пышных гробов.
