Михаил Лермонтов - Измаил-Бей
20
Недолго Измаил стоял:Вздохнуть коню он только дал,Взглянул, и ринулся, и смялВрагов, и путь за ним кровавыйМеж их рядами виден стал!Везде, налево и направо,Чертя по воздуху круги,Удары шашки упадают;Не видят блеск ее врагиИ беззащитно умирают!Как юный лев, разгорячась,В средину их врубился князь;Кругом свистят и реют пули;Но что ж? его хранит пророк!Шелом удары не согнули,И худо метится стрелок.За ним, погибель рассыпая,Вломилась шайка удалая,И чрез минуту шумный бойРассыпался в долине той…
21
Далеко от сраженья, меж кустов,Питомец смелый трамских табунов,Расседланный, хладея постепенно,Лежал издохший конь; и перед ним,Участием исполненный живым,Стоял черкес, соратника лишенный;Крестом сжав руки и кидая взглядЗавистливый туда, на поле боя,Он проклинать судьбу свою был рад;Его печаль – была печаль героя!И весь в поту, усталостью томим,К нему в испуге подскакал Селим(Он лук не напрягал еще, и стрелыВсе до одной в колчане были целы).
22
«Беда! – сказал он, – князя не видать!Куда он скрылся?» – «Если хочешь знать,Взгляни туда, где бранный дым краснее,Где гуще пыль и смерти крик сильнее,Где кровью облит мертвый и живой,Где в бегстве нет надежды никакой:Он там! – смотри: летит как с неба пламя;Его шишак и конь, – вот наше знамя!Он там! – как дух, разит и невредим,И всё бежит иль падает пред ним!»Так отвечал Селиму сын природы —А лесть была чужда степей свободы!..
23
Кто этот русский? с саблею в руке,В фуражке белой? страха он не знает!Он между всех отличен вдалеке,И казаков примером ободряет;Он ищет Измаила – и нашел,И вынул пистолет свой, и навел,И выстрелил! – напрасно! – обманулсяЕго свинец! – но выстрел роковойУслышал князь, и мигом обернулся,И задрожал: «Ты вновь передо мной!Свидетель бог: не я тому виной!..» —Воскликнул он, и шашка зазвенела,И, отделясь от трепетного тела,Как зрелый плод от ветки молодой,Скатилась голова; – и конь ретивый,Встав на дыбы, заржал, мотая гривой,И скоро обезглавленный седокСвалился на растоптанный песок.Не долго это сердце увядало,И мир ему! – в единый миг оноЛюбить и ненавидеть перестало:Не всем такое счастье суждено!
24
Всё жарче бой; главы валятсяПод взмахом княжеской руки;Спасая дни свои, теснятся,Бегут в расстройстве казаки!Как злые духи, горцы мчатсяС победным воем им вослед,И никому пощады нет!Но что ж? победа изменила!Раздался вдруг нежданный гром,Всё в дыме скрылося густом;И пред глазами ИзмаилаНа землю с бешеных конейКровавой грудою костейСвалился ряд его друзей.Как град посыпалась картеча;Пальбу услышав издалеча,Направя синие штыки,Спешат ширванские полки.Навстречу гибельному строюОдин, с отчаянной душою,Хотел пуститься Измаил;Но за повод коня схватилЧеркес, и в горы за собою,Как ни противился седок,Коня могучего увлек.И ни малейшего движеньяСреди всеобщего смятеньяНе упустил младой Селим;Он бегство князя примечает!Удар судьбы благословляет,И быстро следует за ним.Не стыд, – но горькая досадаГероя медленно грызет:Жизнь побежденным не награда!Он на друзей не кинул взгляда,И, мнится, их не узнает.
25
Чем реже нас балует счастье,Тем слаще предаваться намПредположеньям и мечтам.Родится ль тайное пристрастьеК другому миру, хоть и тамСудьбы приметно самовластье,Мы всё свободнее даримЕму надежды и желанья;И украшаем, как хотим,Свои воздушные созданья!Когда забота и печальПокой душевный возмущают,Мы забываем свет, и вдальДуша и мысли улетают,И ловят сны, в которых нетСледов и теней прежних лет.Но ум, сомненьем охлажденныйИ спорить с роком приученный,Не усладить, не позабытьСвои страдания желает;И если иногда мечтает,То он мечтает победить!И, зная собственную силу,Пока не сбросит прах в могилу,Он не оставит гордых дум…Такой непобедимый умПриродой дан был Измаилу!
26
Он ранен, кровь его течет;А он не чувствует, не слышит;В опасный путь его несетРетивый конь, храпит и пышет!Один Селим не отстает.За гриву ухватясь руками,Едва сидит он на седле;Боязни бледность на челе;Он очи полные слезамиПорой кидает на того,Кто всё на свете для него,Кому надежду жизни милойГотов он в жертву принести,И чье последнее «прости»Его бы с жизнью разлучило!Будь перед миром он злодей,Что для любви слова людей?Что ей небес определенье?Нет! охладить любовь гоненьеЕще ни разу не могло;Она сама свое добро и зло!
27
Умолк докучный крик погони;Дымясь и в пене скачут кониМежду провалом и горой,Кремнистой, тесною тропой;Они дорогу знают самиИ презирают седока,И бесполезная рукаУж не владеет поводами.Направо темные кустыВисят, за шапки задевая,И с неприступной высотыНа новых путников взирая;Чернеет серна молодая;Налево – пропасть; по краямРяд красных камней, здесь и тамВсегда обрушиться готовый.Никем неведомый потокВнизу, свиреп и одинок,Как тигр Америки суровой,Бежит гремучею волной;То блещет бахромой перловой,То изумрудною каймой;Как две семьи – враждебный гений.Два гребня разделяет он.Вдали на синий небосклонНагих, бесплодных гор ступениВедут желание и взглядСквозь облака, которых тениПо ним мелькают и спешат;Сменяя в зависти друг друга,Они бегут вперед, назад,И мнится, что под солнцем югаВ них страсти южные кипят!
28
Уж полдень. Измаил слабеет;Пылает солнце высоко.Но есть надежда! дым синеет,Родной аул недалеко…Там, где, кустарником покрыты,Встают красивые гранитыКаким-то пасмурным венцом,Есть поворот и путь, прорытыйАрбы скрипучим колесом.Оттуда кровы земляные,Мечеть, белеющий забор,Аргуны воды голубые,Как под ногами, встретит взор!Достигнут поворот желанный;Вот и венец горы туманной;Вот слышен речки рев глухой;И белый конь сильней рванулся…Но вдруг переднею ногойОн оступился, спотыкнулся.И на скаку, между камней,Упал всей тягостью своей.
29
И всадник, кровью истекая,Лежал без чувства на земле;В устах недвижность гробовая,И бледность муки на челе;Казалось, час его кончиныЖдал знак условный в небесах,Чтобы слететь, и в миг единыйИз человека сделать – прах!Ужель степная лишь могилаНичтожный в мире будет следТого, чье сердце столько летМысль о ничтожестве томила?Нет! нет! ведь здесь еще Селим…Склонясь в отчаяньи над ним,Как в бурю ива молодаяНад падшим гнется алтарем,Снимал он панцырь и шелом;Но сердце к сердцу прижимая,Не слышит жизни ни в одном!И если б страшное мгновеньеВсе мысли не убило в нем,Судиться стал бы он с творцомИ проклинал бы провиденье!..
30
Встает, глядит кругом Селим:Всё неподвижно перед ним!Зовет: – и тучка дождеваяЛетит на зов его одна,По ветру крылья простирая,Как смерть, темна и холодна.Вот, наконец, сырым покровомОдела путников она,И юноша в испуге новом!Прижавшись к другу с быстротой:«О, пощади его!.. Постой! —Воскликнул он, – я вижу ясно,Что ты пришла меня лишитьТого, кого люблю так страстно,Кого слабей нельзя любить!Ступай! Ищи других по свету…Все жертвы бога твоего!..Ужель меня несчастней нету?И нет виновнее его?»
31
Меж тем, подобно дымной тени,Хотя не понял он молений,Угрюмый облак пролетел.Когда ж Селим взглянуть посмел,Он был далеко! ОсвеженныйЕго прохладою мгновенной,Очнулся бледный Измаил,Вздохнул, потом глаза открыл.Он слаб: другую ищет рукуЕго дрожащая рука;И, каждому внимая звуку,Он пьет дыханье ветерка,И всё, что близко, отдаленно,Пред ним яснеет постепенно…Где ж друг последний? Где Селим?Глядит! – и что же перед ним?Глядит – уста оледенели,И мысли зреньем овладели…Не мог бы описать подобный мигНи ангельский, ни демонский язык!
32
Селим… и кто теперь не отгадает?На нем мохнатой шапки больше нет,Раскрылась грудь; на шелковый бешметВолна кудрей, чернея, ниспадает,В печали женщин лучший их убор!Молитва стихла на устах!.. а взор…О небо! небо! Есть ли в кущах раяГлаза, где слезы, робость и печальОставить страшно, уничтожить жаль?Скажи мне, есть ли Зара молодаяМеж дев твоих? и плачет ли она,И любит ли? но понял я молчанье!Не встретить мне подобное созданье;На небе неуместно подражанье,А Зара на земле была одна…
33
