Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения
Грех один
Есть грех один и грех мучительный, Хотя и много есть грехов.Один чрезмерно унизительный,И продолжающийся, длительный, В себе таящий сонм гробов.
То грех души с душою скованной, То принуждение для губ,Когда привычно-уготованныйЕсть поцелуй не очарованный, И тело с телом – труп и труп.
На этот грех, с безмерной ратию, Иду, и вешний ветр струю.Я предаю его проклятию,Я предаю его треклятию, Четвероклятью предаю.
Четвероклятие
Четвероклятие мое Не только в отверженьиНа сжатой ниве есть старье,Я жгу его, свящу ее,И, освящая бытие, Так возвещаю в пеньи.
Заклятье первое – Огонь. Сквозь снег ведет он к Маю.Им стебель жив, и волк, и конь,И человек. Идет – не тронь,Придет – впусти, он свят, Огонь. Иначе – сожигаю.
Второе слово есть Земля. В ней свежесть вешней силы.В ней спит зерно, о дне моля,Стволы растут для Корабля,Люби ее, нам мать Земля Иначе – мрак могилы.
Заклятье третие – Вода. В ней вечность возрожденьяВ ней отражается Звезда,В ней дождь и слезы, нет и да,Люби ее, сестра Вода. Иначе – потопленье.
Четвертый голос – Ветра дух. В нем вольный зов свирели.Святую тайну мысли вслух,В цветке лелей нежнейший пух,Пойми, что в Ветре дышит Дух. Иначе – свист метели.
Общники святости
Общники некоей святости, кою в словах не замкнуть.С вами сливаюсь я мыслию, вот раскрывается грудьНет, не ключом отмыкается. Нет, не блестящим ножом.Все же открылась, как горница. В горнице клад бережем.
Гнали нас. Это мне ведомо Голову секли враги.Сердце теснили и мучили. «Лги, заблуждайся, и лги».Меч был не страшен искателям Нужно вам жертвы? Так что ж,Примем – отсюда отшествие Только не примем мы – ложь.
Гнали нас. Даже скончавшихся вырыли низкой рукой.В пламень кощунственно бросили призрачность, прах дорогой.Пепел развеяли в воздухе. Благо! Священен огонь.Ветер, ты, веющий вольностью, спас от чрезмерных погонь!
Дальше! В верховную сторону. Дальше! Опять и опять.Между людей изумившихся звездная светит печать.К брату от брата свечение. Брату от брата венец.Светлая длинная лестница. Дети и звездный Отец.
Исход
Из темного подполья,Где пряталися мы,Во время своевольяМетелистой Зимы,На праздник богомольяВыходим мы теперь,На вольное раздольеИз тьмы раскрылась дверь.
И Диво-Голубица,Что первая меж нас.Заветная криница,Негаснущий алмаз,Сияет нам – Звездица,Проходит череда,И в каждом сердце – птица,Во всех очах – звезда.
К Сладим-реке
Сладим-Река, ты слышишь?Я правду говорю.Дышу – когда ты дышишь,Горишь – и я горю.
Лукавишься ты Змеем –Змеино мы скользим,Мерцаем и немеем,Живем огнем твоим.
От века и до века,И раньше веков всех,Твое мы пили млеко,Лелеяли твой смех.
Как молния любил яДо дней моих земных,Как жаворонок был я,Испивши вод твоих.
И был звездистым тигром,Зеленой был змеей,Чтоб вечно – к новым играм,Чтоб вечно – быть с тобой.
И я свирельник ныне,Сладим, – чтоб жить, любя,С тобой журчать в пустыне,Певцам пропеть – тебя.
Жених
Жених идет, Жених грядет,Невесту отыскал,Его дворец – небесный свод,Его ковер – зеркальность вод,А башня – глыбы скал.
Жених пришел, Невесту взял,Приданое – Земля,Его же знак есть цветик ал,Замкнут в начале всех начал,В движеньи Корабля.
Пришел Жених, пришел Жених,Невеста хороша,Века и дни делили их,Теперь поем мы брачный стих,Венчается – Душа.
Златой ткач
У тебя венец златой,У тебя в глазах – лазурь.Над глубокою водойТы дышал рожденьем бурь.
У тебя венец златой,Очи – светлый изумруд.В сердце – пламень молодой,В мыслях – горлицы поют.
Нашей Утренней Звездой,Нашим Солнцем ты рожден.У тебя венец златой,А в очах – мудреный сон.
К нам Вечернею Звездой,К нам Луною ты введен.У тебя венец златой,Вкруг тебя не молкнет звон.
Светлый лук возьми – и стой,Сердце каждого – как лань.Ты стрелою золотой,Ты стрелой певучей – рань.
Будь нам Утренней Звездой,Солнцем жги, и Солнцем встань.Всем нам нужен ткач златой,Чтоб соткать златую ткань.
У тебя венец златой,У тебя в очах – намек.Над Землей и над ВодойТы поставил свой станок.
Гусляр
Невеликая обида,Если кто меня не хвалит,У меня зато есть гусли,И в душе поет смычок.Эти гусли – от Давида,И уж раз ладья отчалит,Сам не ведаю, вернусь ли,Бог уводит мой челнок.
Звонки в сердце голубиномЗовы горлиц, их журчанье,Стройно ангельское пенье,Я уверовал в себя.Дух владеет Божьим сыном,В каждом цветике – вещанье.А меня несет теченьеТам, где вёсны ждут, любя.
Так и ждут и не проходят,От Апреля и до Мая,Чуть посмотрятся в Июне,И опять глядят в Апрель.И цветочно звоны бродят,Перекличка голубая,Словно в птице ГамаюнеРазыгралася свирель.
Разблажились и гуторят,Словно море Морю вторят,Разыгравшиеся гусли,От цветка к цветочку вздох.И не ссорятся, не вздорят,Лишь в любви любовью спорят,Я уплыл в напеве, – вернусь ли,Это ведает лишь Бог.
Бледный брат
Бледный вымолвил брат:«Ты чему больно рад?»Я сказал: «А тому,Что теперь все пойму».
Бледный вымолвил мне:«Цвет лишь цвет по весне».Я ответил: «ВеснаМне навек суждена».
Бледный вымолвил брат:«А зима? А закат?»Понял я: «Братик мой,Ты закат мой с зимой».
Ты был я, отошел,В Божий круг я вошел.И на Божьем кругуВсе могу, все могу.
Хоровод
По-над прудом – прудом сад, вешний сад.Белым кругом схвачен взгляд, все скользят.
По-за лесом темный лес, шепчет лес.Здесь воскресла песнь чудесна. Он воскрес.
Под Луной – Луною луг, свежий луг.Все – со мною, все – за мной, в быстрый круг.
По-над прудом – прудом тем, там темно,Да по водам хороводы тешат дно.
Так уж гибки эти рыбки, все плывут.Здесь проблещут, там сияют, тут зовут.
По-над садом – садом Ночь, ширь Небес.Мир зовет к святым забавам. Он воскрес.
Братья-сестры
Братья, Сестры, порадейте во зеленыим саду,Каждый с сердцем, в каждом сердце разожжем одну звезду.
В быстрой смене, мы – снежинки, пляшем, вихря не видать,А снежинки, зримо взору, восхваляют благодать.
В ожерельи, мы – как пчелы, мы как звезды, как цветы,Мы, как птицы, научились этим снам – у высоты.
Братья, Сестры, вы умейте благодатью повладеть,Если золото остынет, будет тягостная медь.
Братья, золото храните, и чтоб каждая сестраНи дыханьем не затмила жемчугов и серебра.
Вы коренья золотые не топчите по земле,Вы серебряные ветки чуть качайте в нежной мгле.
И в воздушные листочки перебросьте вы огни,Чтоб, горя, да не сгорая, не осыпались они.
И в глазах своих лелейте поцелуйные слова,Чтобы вечным изумрудом расстилалась нам трава.
Светись, светись
