Владимир Маяковский - Том 13. Письма, наброски и другие материалы
После спектакля и принятия этой резолюции ко мне обратился редактор «Вестника театра» тов. Загорский* и предложил напечатать пьесу в «Вестнике», неоднократно печатавшем агитационные пьесы. Так как Госиздат в театре отсутствовал, а держать экзамены мне надоело, я согласился, и пьеса вышла в 91–92 номере «Вестника». Получив 1 июня служебную записку* Всеработпроса* за № 265, в которой пьеса была протарифицирована и предлагалось оплатить работу, и взяв от ТЕО отношение в Госиздат за № 180, удостоверяющее, что пьеса принята и отпечатана, я отнес эти бумаги в госиздатскую коллегию и просил уплатить построчную плату*. На это тов. Мещеряков и тов. Вейс заявили мне, что надо нас всех предать суду Ревтрибунала за незаконное отпечатание «Мистерии», а дело будет рассматриваться коллегией Госиздата. Платить же мне будут те, кто печатали пьесу (привлек ли Госиздат кого-нибудь к ответственности за напечатание никчемных томов Немировича?*). Я направился в «Вестник театра» и просил оплатить в «Вестнике» ввиду отказа Госиздата. В «Вестнике» мне сообщили, что Госиздат отказываться права не имеет, так как коллегия Наркомпроса передала ему всю смету «Вестника». Не желая вести бесплодных разговоров с яростным Госиздатом, я подождал, пока была составлена «Вестником» общая платежная ведомость и отправлена в Госиздат. Когда через неделю я пришел в Госиздат за справками, меня ждал новый сюрприз: коллегия, рассудив, что едва ли можно привлекать за напечатание революционной пьесы, напечатанной вполне законным образом на той бумаге, которая предназначалась для «Вестника театра», выпустившего с этой целью двойной номер, попробовала новый способ отшибить у меня охоту писать и стараться напечатать написанное. На ведомости стояло: «Распорядительная комиссия, 15/VII: поручить финотделу проверить ведомость по тарифным ставкам и оплатить, исключая пьесы Маяковского «Мистерия-буфф», 18/VII» (подписи).
Таким образом, Госиздат сам признал: 1) законность отпечатания номера и 2) законность требований об оплате, предъявляемых Госиздату со стороны сотрудников «В<естника> Т<еатра>». Меня же исключили, очевидно, просто потому, что я вообще Госиздату не нравлюсь. Я обратился с жалобой в Цекпрос*. Цекпрос направил меня в юридический отдел ВЦСПС. Юридический отдел дал свое заключение, подтверждающее мое безусловное право на получение платы за труд. Тогда заведующий ТНО* Цекпроса тов. Богомолов просил по телефону гр. Вейса дать объяснение по поводу неуплаты. Гр. Вейс (передаю со слов тов. Богомолова) в крайне раздраженном тоне отвечал, что пьеса к печати не дозволена (отложить за неимением бумаги — едва ли это запрещение?! — В. М.), напечатана обманным путем и оплате не подлежит (интересно, арестованы ли наборщики, набиравшие эту «нелегальщину», и получил ли плату корректор). Тов. Богомолов указал, что все равно обязаны уплатить за труд, — если угодно, привлекая незаконно напечатавших, — обязанность же профсоюза защищать интересы трудящихся. На это гр. Вейс ответствовал: «Маяковский по отношению к «Мистерии-буфф» меньше всего может быть назван трудящимся» — и бросил трубку. Так как мы не могли догадаться, что могут означать эти загадочные слова, Цекпрос отправил официальную бумагу Госиздату, требующую немедленно сообщить в письменной форме причины неоплаты. Записка отправлена 22-го. Три раза я приходил в Цекпрос, ответа не было. На телефонные звонки нам отвечали, что ничего не знают, т. к. заседание будет, и то, может быть, через неделю. Через неделю ответа не последовало. Тогда тов. Богомолов снова телефонировал в Госиздат. Кто говорил с тов. Богомоловым и что — я не знаю. Тов. Богомолов сказал мне только, что платить не хотят, а говорили такое, что и передать невозможно.
Мне эта комедия надоела. Я взял новое удостоверение о том, что мне должны уплатить (служебная записка Цекпроса № 370). Записка была подтверждена заведующим ОНТ* МГСПС тов. Сивковым, предлагающим немедленно уплатить за работу. На просьбу принять меня вышел разъяренный Вейс, взял у меня записку, отнес ее и через секунду вынес обратно с надписью: «В уплате отказать. И. Скворцов. 5/VIII-21 г.». Я еще раз просил мотивировать отказ, на что мне гр. Вейс сказал: «Мы Вам пьесы не заказывали, пусть Вам платит тот, кто Вам заказал!» (Интересно, заказывал ли Вейс Грибоедову «Горе от ума», а если нет, то кто осмеливается печатать эту пьесу?)
Потеряв 1 1/2 месяца на разговоры о напечатании пьесы и 2 1/2 — на хождение за заработной платой, я, имея другие дела, должен от этого удовольствия на будущее время отказаться. Так как руководители Госиздата, во-первых, не желают признавать существующих законов об оплате труда; так как, во-вторых, в этом непризнании руководствуются, очевидно, личными симпатиями, недопустимыми в учреждениях Республики; так как, в-третьих, такой личный способ вредит всему делу развития литературы в Республике; так как, в-четвертых, лица, стоящие во главе Госиздата, в выборе печатаемых литературных произведений обнаруживают полную профессиональную безграмотность, несовместимую с их ответственными постами; так как, в-пятых, Госиздат упорствует в своей безграмотности, саботируя издание литературы высокой квалификации, невзирая даже на требование массы рабочих; так как, в-шестых, форма ответов на законные вопросы явно оскорбительна и для запрашивающего профсоюза и для меня, как для работника, защищаемого профсоюзом, — прошу Вас расследовать это дело, принудить Государственное издательство оплатить мой труд и привлечь к законной ответственности руководителей Госиздата по указываемым мною 6 пунктам. Для всестороннего выяснения этого дела прошу допросить следующих товарищей: 1) заведующего ТНО Всеработпроса Богомолова, 2) редактора «Вестника театра» тов. Загорского, 3) заведующего ТЕО Главполитпросвета тов. Козырева, 4) секретаря Всероскома помощи голодающим тов. Охотова, 5) режиссера Первого театра РСФСР тов. Мейерхольда, 6) редактора «Вестника ЦК Всерабиса»* тов. Бескина и 7) председателя Губотдела Всерабиса т. Лебедева.
При сем прилагается № 91–92 «Вестника театра», 2) выписка из протокола заседания распорядительной комиссии № 44 (110), отношение ТЕО за № 180 и две служебные записки № 265 (копия) и 370 и дополнительный счет на оплату извозчиков в связи с поездками, вынужденными волокитой Госиздата.
В. Маяковский.
6/VIII-21 г.
Малкину Б. Ф., 17 августа 1921*
52 Б. Ф. МАЛКИНУ [Москва, 17 августа 1921 г.]
Адрес для писем Борису Федоровичу Малкину (Лубянский проезд, д. № 3, кв. 12).
P. S.
Когда, убоясь футуристической рыси,в колеса вставляли палки нам, —мы взмаливались:«Спаси нас, отче Борисе!»И враги расточались перед бешеным Малкиным.Я человек не очень юркий,но черт разберет ее, волю создателя.Словом,примите меня в Екатеринбурге,ежели сбежать придется от сумасшедшего Госиздателя*.
Целую. Привет Уралу!
Любящий Маяковский.
17/VIII-21 г.
Асееву Н. Н., около 20 августа 1921*
53 Н. Н. АСЕЕВУ [Москва, около 20 августа 1921 г.] Дорогой Коля Асеев!
Введение ко всяк<ому> письму.
Подлец Третьяков через ½ часа едет и заставляет меня сие писать. Вам хорошо этим заниматься, когда у Вас ундервуд, а Вы только знай подписывайтесь.
Патетическое
Громовый привет и широкое футуристическое мерси за агитацию нашего искусства и за восславление моей скромной фигуры, в частности*.
Деловое
Вы просите песен, их нет у меня…*
Полтора года я не брал в рот рифм (пера в руки, как Вам известно, я не брал никогда). Сейчас только чувствую себя крайне удрученным, так как нужно во Всеросгазету сдать стихи о голоде*. Если с этого что-нибудь поэтическое начнется, то, конечно, будет идти в ДВР. Из перечисленных Вами фамилий — Мариенгоф дрянь; если же его отобрать, как Вы советуете, то получится дрянь отборная. Что есть др<угое> — везет Сережа.
Видовое
Что касается Рощина, то спасибо, «я уже»*. Пастернака познакомил с ним с удовольствием — пусть талмудят головы друг другу.
Биографическое
Хочу приехать в Читу*. Если Краснощеков поедет, поеду и я.
Лирическое
Обнимаю Вас и целую.
Шлю стишонок «Наш быт»*. Можно бы, пожалуй, и напечатать.
Отпечатан только в Агитросте — распространение малое.
В. М.
Чужаку Н. Ф., около 20 августа 1921*
54 Н. Ф. ЧУЖАКУ [Москва, около 20 августа 1921 г.]
Дорогой товарищ Чужак!
На Ваш шутливый запрос о том, «как живет и работает Маяковский», отвечаю. Здесь приходится так грызться, что щеки летают в воздухе. Работать почти не приходится: грызня, агитация и т. п. выжирают из меня все вместе с печенками. Для иллюстрации шлю копию моего заявления в МГСПС о Госиздате. 25 числа дисциплинарный суд. Обвиняемый — Госиздат (Вейс, Мещеряков и Скворцов)*. Обвинитель — я. Постараюсь перегрызть все, что возможно. Не считайте изложенное в заявлении за исключение: таких случаев тыщи. Со «150 000 000» было так же, если не хуже. Месяцев 9-10 я обивал пороги и головы. Уже по отпечатании была какая-то «ревизия» и «выемка»: кто, мол, смеет печатать такую дрянь, когда на Немировича-Данченко бумаги не хватает! «Ну, батенька, и подвели же вы нас!» — сказал мне руководитель Госиздата, а потом утешил, сказав, что «по-видимому, с вами ничего не будет». Но — это все мелочи. Главное — мы побеждаем. Сторонники растут. Все выступающее против нас настолько мелко и глупо, что всякий, «коммерчески» не заинтересованный в нашем уничтожении, переходит к нам.
