Юнна Мориц - Лицо

А с неба за окнами песня струится:

«Не мелкая птица был лорд Эдуард!

В артистку влюбиться! Ах, лорд Эдуард!

Ведь призраком станешь ты в четверть шестого,

Самоубийца лорд Эдуард!»

III

Играет виола. Ты слышишь, Паоло,

Как в замке шотландском играет виола?

Ты видишь, Паоло, по-нашенски Паша,

Какая кровавая, жуткая каша

Пыхтит в этом замке за каждой стеной,

За каждой завесой, гардиной ползучей,

За шторкой белесой, за дверкой скрипучей,

Где цокают, цокают в замке, как в клетке,

Скелеты, скелетки, скелетные предки,

На трость опираясь рукой костяной

И в сумерках шляясь ногой костяной.

Так вот: я тебя замечательно слышу -

Как дождик стеклянный сквозь толстую крышу,

Сквозь два этажа несусветных вещей.

Ты, жулик, звонишь из того автомата,

Где в данный момент не изымается плата,

Но щелкает счетами — очень усердный,

И очень бессмертный, и очень Кощей.

Тут самое время заметить, Паоло,

Что наша с тобой живописная школа,

В которой немало достойных людей,

А также людей недостойных немало -

Ведь солнца без пятен еще не бывало! -

Так вот: эта школа под зад поддавала

За мелкую кражу великих идей.

Но крупная кража, великая кража -

Такое искусство, которое (даже

Сегодня!) Вергилию только под стать,

Вергилию, только Вергилию, братец!

Великий Вергилий — великий ухватец,

Ворует божественно, крупно, торжественно!

К такому ворюге — да в нежные други,

Но где же ворюгу такого достать?

А с неба за окнами песня струится:

«Сестрица, растет в этой койке трава,

И катится с каждой подушки, сестрица,

Хоть чья-нибудь глупая, но голова!

Не вовремя к завтраку выйдешь — отрубят,

Увидишь случайную случку — погубят,

Здесь всяких случайностей жутко не любят -

Отрубят, погубят, вотрут в жернова!»

А с неба за окнами песня струится:

«Сестрица, нельзя в этой койке шутить,

Хихикать нельзя в этой койке, сестрица,

По замку летать и без стука входить!

Здесь тысячу лет не хихикали в койке,

И если шутили на мрачной попойке, -

Так после попойки, сестрица, на койке

Их смерть потрошила и мелко крошила,

Чтоб жар остроумья слегка охладить!»

А с неба за окнами песня струится:

«Сестрица лучистая, жизненный свет!

Здесь — тысяча лет! Как в сберкассе, хранится

Здесь, в сумраке сумчатом! — тысяча лет.

И в сумчатой крыше, и в сумчатых стенах,

И в сумчатых окнах, дверях, гобеленах,

И в сумчатых дверках, столах, табакерках -

Как в банке, цела эта тысяча лет!

И в сумчатых залах, и в сумчатых кельях,

И в сумчатых вазах, каминах, купелях,

И в сумчатых розах, рогах, колыбелях -

Как в банке, цела эта тысяча лет!

И в тумбочках сумчатых, в сумчатых креслах,

И в сумчатых люстрах, волынках воскреслых,

И в сумчатых пледах, лампадах, воланах,

И в сумчатых юбках на сумчатых кланах,

И в сумчатой мгле можжевельной настойки,

И в сумчатом замке, и в сумчатой койке -

Как в банке, цела эта тысяча лет!»

IV

Стена — потолку,

Потолок — чердаку,

Чердак — облакам,

Облака — облакам,

А одно — рыбаку,

Одному-одному,

А рыбак — моряку,

Одному-одному,

А моряк этот спьяну -

Одному океану,

Океан — никому,

Только белой свече,

Только белой свече

На крылатом плече,

А свеча — никому,

Только белым свечам

На крылатых плечах по ночам!

Так прошел этот слух,

Что является дух Паоло

На волынке играть,

На старинной струне (виола!),

И теперь не секрет,

Что играет скелет

На волынке,

На виоле пиликает

Тысячу лет

В этом замке,

Чтобы в смутную тьму

Не спалось никому

В этой койке,

Ни на левом боку,

Ни на правом боку,

Ни на спинке,

Чтоб никак не спалось

В этой койке на мрачной картинке,

В этой тысяче лет,

Где играет скелет

На шотландской волынке,

В этой тысяче лет,

Где мерцает как свет

Он за каждой стеною,

В этой тысяче лет,

Где встречается

С матерью он, и с отцом,

И с женою,

В этой тысяче лет,

Где рождается вслед

За каждой луною!

…В этой тысяче лет,

Где меня еще нет, -

Был он, кажется, мною.

Или, может быть, я -

Говорю без вранья! -

Им была,

Да сплыла

В эту тысячу лет

Предо мною,

Или буду еще в эту тысячу лет,

Что за мною…

1978

ЗВЕЗДА СЕРБОСТИ

(Поэма)

В том году в Соединенных Штатах среди прочих несчастий был президент-демократ.

Европа — восточная окраина Америки, а Россия — одна из ее западных окраин. Все зависит от самочувствия.

Мы — поэты планеты Земля — будем оптимизировать дух народов и стран, подвергающихся агрессии, психологическим войнам, принуждению к выбору: изоляция или капитуляция, принуждению к принципу: кто не с нами — тот нигде!

Мы — поэты планеты Земля — в ответ на бомбежки Югославии войсками блока ГОВНАТО — силой поэзии будем крушить авторитеты нового гегемонства.

Мы дадим современникам и оставим потомкам самые отвратительные портреты сегодняшних «победителей», называющих третью Мировую войну «защитой прав человека». Мы превратим их в посмешище, мы знаем, как это сделать!

Гегемонство ГОВНАТО, на глазах всего человечества уничтожая суверенную страну Югославию, диктует свои гегемонские условия капитуляции, свои порядки, свои блокады, свои гегемонские интересы всей планете Земля. Мы — поэты этой планеты — будем силой поэзии наносить удары по гегемонам и гегемончикам, которые сами себя назначили правительством всей Земли.

Их интересы — не интересы всего человечества, их порядок — не мировой порядок, их цели — не правозащитные, их бомбы — не гуманитарные, они пробуют человечество на вшивость и трусость.

Мы — поэты планеты Земля — не дадим загнать человечество в зону страха, мы будем сбивать спесь с гегемонов и гегемончиков мощной струёй поэзии. С нами — Бог, Создатель, Творец!

НАШЕСТВИЕ ХАВЬЕР

Европа, ты — в дерьме!.. Ордой попёрло зверство,

Нашествие хавьер, ковбойский интеллект,

За ценности твои сражается хавьерство

И хавает тебя, как мясо для котлет.

У сербов есть судьба, и мужество, и вера,

А у тебя — лишь путь в бордель трусливых войск,

Подстилкой фронтовой ты стала для хавьера,

Чтоб удовлетворить ликующий Ковбойск.

Не твой ли рукоплеск сопровождает бомбы,

Чтоб Сербию узреть сдающуюся в плен?..

Ты жаждешь торжества и триумфальной помпы.

Не сербам — нет! — тебе, тебе не встать с колен.

Отрезанный от всех твоим кольцом смертельным,

Сегодня сербский край так жутко одинок!..

Сегодня Бога нет в твоем кресте нательном, -

Не сербов — нет! — тебя, тебя покинул Бог.

Ты проиграла все, покрыв себя позором, -

Хоть тресни, а твоей победе не бывать!

Пришла пора платить, рассчитываться с хором,

Который наняла, чтоб сербов отпевать.

Ты гадишь в небесах, воняет атмосфера

От ценностей твоих с начинкой гробовойск.

У сербов есть судьба, и мужество, и вера.

А у тебя — орда, хавьерство и Ковбойск.

Для проучки гробить города

Радостно летит фашизофреник,

Инвалид хавьерского труда,

Кучу войск имеющий и денег.

Унижая сербов напоказ,

Стервецы с фашизменною злобой

Накачали веселящий газ

Для улыбок наглости особой.

Их правозащитная братва

Дрессирует страхом населенье,

Потому что всем нужна жратва,

Пестики, тычинки, опыленье…

Ужас изоляции глубок

И страшней для сербов, чем Помпея

Не вступает в блоки только Бог,

Опыт изоляции имея.

Боже, дай им силы прекратить

Сербии жестокую блокаду

Или дай мне в розы превратить

Бомбы, смерть несущие Белграду!..

Куча денег у ГОВНАТО,

Жаль, что сербов маловато.

На гектар таких времен

Нужен сербов миллион.

Земля не будет долго мучиться,

Ее сперва заставит ссучиться

Правозащитная бомбежка,

Гуманитарная кормежка.

Потом космическими войнами

Покончат с этим безобразием -

С довольными и недовольными,

Со всем людским разнообразием.