Николай Алл - Русская поэзия Китая: Антология

МЫ ПЛЕТЕМ КРУЖЕВА

Если кто-то запутан в измене,Но любви повторяет слова,Значит, занавес поднят на сцене,И плетутся опять кружева.

Где кончается жизнь? Где подмостки?Ложь от правды нельзя отличить:Здесь и ветер искусственно хлесткийЗаплетает узорами нить.

И когда кружевное искусствоОткрывает иные миры,Кто заметит наигранность чувства,Разгадает притворство игры?

Наклоняется профиль орлиный:«Не тревожь ты ее, не тревожь!»Тихо падает занавес длинный,Исчезает волшебная ложь…

РОССИЯ

Россия, твой ветер привольныйПризывно и мощно поет,И радостно сердцу, и больно,И просится сердце в полет.

Но поздно! я слишком устала…Душа каменеет моя.О гребень девятого валаМоя разобьется ладья.

И я не дойду — не узнаюНи ласки, ни власти твоейИ вздохом тревожным растаюСредь чуждых китайских полей.

ХИМЕРА

Кто бы ни был в полуночной стражеУ далекой небесной черты,Пусть отец и возлюбленный даже —Не ответит: что жизнь… что мечты?

Не тюрьма, не свобода — химера…Так проходят года и года…Но какая в нас гордая вера,Что душа не умрет никогда.

Это мы, возлюбившие вечность, —Нам ее испытать не дано, —Бесконечно в веках бесконечныхПьем обманное злое вино.

И, химерою жизнь называя,Презирая ее, не любя,Все же знаем: достигшие рая,Нас припомнив, вздохнут про себя…

АЛЬБОМ

Смотри, моя Муза, смотри: вот олени,Как легок и четок их бег.А вот пастушонок склоняет колениНа рыхлый веснушчатый снег.

В альбом, где китаец с бамбуковой тростьюИдет торопливым шажком,Опять привела свою Музу, как гостью,В затейливо убранный дом.

Смотри же, как эти погнулись ступениПод гнетом прошедших веков.На черном и синем причудливы тениОленей, детей, стариков.

Ты только ли гостья? Мила и любезна,Надеюсь, не будешь со мной?И ты загляделась в манящую бездну —Услышала голос родной.

И ты наклонилась над девочкой тожеИ смотришь с нахмуренным лбом:Не кажется ль ей, что Россия похожаНа этот китайский альбом?

НИКОЛАЙ ШИЛОВ

НА ПАПЕРТИ ХИНГАНА

Велик Хинган. Раскинулся кругомОн здесь собором многоглавым.Далекий кедр мне кажется крестомНад этим храмом величавым.

Он — не один. Кресты и куполаУходят вдаль, теряясь где-то…Толпа берез на хоры скал взошлаС молитвой о возврате лета.

А вон одна склонившаяся ельО смерти молится безгласно.Она стара, и зимняя метельЕй так страшна, ей так ужасна.

А вон, внизу, на камнях у воды.Печально молятся осины.Пугают их блуждающие льды,Они хотели б на вершины.

А по горе три черные сосныИдут служить молебен к лесуИ там, за всех отчаяньем полны,По дням зеленым справить мессу.

И внемлет всем божественный Хинган,Но говорит о покаяньи.И этот глас, как неземной орган,Звучит в просторах мирозданья.

Я тоже здесь, стоя на берегу.Молюсь на паперти Хингана.Войти во храм я, грешный, не могу,Там слишком праведна Осанна.

И надо быть безгрешным и святым,Чтобы внимать богослуженью,Чтобы вдыхать лесных кадильниц дымИ слышать праведное пенье…

Молчи! И стой! И внемли тишинеИ эху дальнему Осанны.Когда нельзя молиться в глубине,Молись на паперти Хингана.

Смотри! И здесь такая красота.Что никакой другой не надо!Молись, да снидет в сердце чистота,Покой, безгрешность и отрада…

И я мольбу греховную шепчу,И плачу сердцем покаянно,И стать святым и праведным хочу,Чтобы войти в алтарь Хингана.

Он так красив… Раскинулся кругомХинган собором многоглавым…Высокий кедр покоится крестомНа этом храме величавом…

МИХАИЛ ШМЕЙССЕР

«Грустим по Северной Пальмире…»

Грустим по Северной Пальмире,Но грусть о ней не так сильна,Когда с изгнаньем горьким миритРуссейший облик Харбина.

ПРИЗЫВ

Вдруг придет и постучится в двериЖизни угасающий закат…Может быть, и ты тогда поверишь,Что дороги не было назад!

И, крестя своей рукою тонкойНа прощанье перекресты рук,Холод пальцев освятишь иконкой,Прошептавши ласковое: «Друг!..»

В этот миг, по незнакомым сферамПробираясь в неизвестный край,Я пойму, что у тебя есть вераВ новое свидание. «Прощай!» —

Крикну я, и стоголосым взрывомДо твоей трепещущей душиДолетят мои слова призываВ голубой предутренней тиши…

В мире том, где бесконечны дали,Ты придешь, любимая, ко мне,И мы скажем то, о чем молчалиНа убогой маленькой земле…

ПАМЯТЬ

Память, друг мой, друг мой верный,Книгу юности листая,Ты вернешь опять, наверное,Нас в минувшие года.Проплывут они пред намиСеребристо-белой стаей,Отошедшие, казалось,Безвозвратно навсегда.Городок, давно знакомый,Встанет вновь на косогоре,И над ним, залитым светом,Даль безоблачно ясна.И бегут ручьи по склонамВ неумолчном разговоре,И стучится в стекла оконСинеглазая весна!Наплывает, набегает, налетаетПьяный ветер,Зеленеет у заборовПервый пух весенних трав.И дома, и колокольниУтонули в ярком свете,Пар клубится над полямиОт утра и до утра.Память, друг мой, друг мой милый,Ты расскажешь про былое,В городок, залитый светом,В нашу юность уведешь.Все, что бережно и свято,С детства сердце сохранило,Все ты, друг мой неизменный,В дни весенние вернешь!

ПАСХАЛЬНЫЙ ДЕНЬ

Весенний день к закату клонится,На облаках узорна рябь,И старой белой церкви звонницаНадела солнечный наряд.

Звонарь ступенями скрипучимиВзошел на звонницу с утра.Клубилось огненными тучамиПодножье Божьего шатра.

И воздух был медово-сладостнымИ по-весеннему томящ.Со свежих трав под солнцем радостнымЗемля снимала росный плащ.

«Ишь, как поля внизу раскинулись!» —Сказал, в ладони поплевав,Качнул язык, и в небо ринулисьТугие медные слова.

Колоколов напевы падаютВ весеннем воздухе с трудом,И солнце яркою лампадоюГорит у врат в Господний дом.

МЫ — ЗЕМЛЕПРОХОДЦЫ

Русская кровь — как брага:Радостна и хмельна,Сердце пьянит отвагой —Мыслям и не до сна.С крыльями наши мысли,Взоры — острее стрел.В земли чужие вышлиВ поисках смелых делНаши отцы и деды —Стала Москва тесна.Славная цепь победы —Русские имена.В царство князька КучумаШел атаман Кольцо.Волны Иртыш угрюмоГнал и шуршал гольцом.И, рассекая волны,Шел на Искерь баркас.Души отвагой полны,Зорок казачий глаз.В море Меркурий ВагинВышел. На море льды.Русской не сбить отвагиВьюгам, не сбить, седым.Сердце не зябнет в стуже,Сердце кричит: «Вперед!»Русская поступь стружитАрктики синий лед.Карта и компас, вы лиК новым вели морям?Русский из стали вылит.Русский найдет и сам.Разве и мы не те же?Бражная кровь сильна.Русской разрухи скрежетСердце не ранил нам.Мы, как И наши деды,К новой пошли земле.Робости нам не ведать,Нам ли от страха млеть?Русское имя с нами.Всюду пройдем мы с ним.Русское наше знамяВ странах чужих храним.Нам ли бояться стужи,Нам ли страшиться ран?Русская поступь стружитЗемли далеких стран.

«Весенний ветер…»