Николай Векшин - Басни
Осёл-стихоборец
Осёл учил зверей стихосложенью:«Ты, Миша, ухом в лужу наступил.Не зная рифм, рычишь про чьи-то мненья.Уж лучше бы ты прозу полюбил.
Ты, Волк, ужасно щёлкаешь зубами.То воешь про Луну, то стих когтями рвёшь.Лисичку шлюхой просклонял. И словесамиЛюбую Белочку придушишь и убьёшь.
Зайчишка! Резвый попрыгун! Дурак ушастый!Не знаешь, в чём есть ямб и в чём хорей.Скворец! Насмешник, подражатель и проказник.Чирикалку заткни, как Воробей!
Бобёр! Бездумный раб большой работы!Плотину из поэм соорудил.Ты, Соловей, берёшь неверно ноты.А ты, Орёл, не машешь силой крыл.
Как Жук жужжит жужжащими стихами!Не замечает с ритмами проблем.А Ёжик пусть колоться перестанет.Помягче надо тыкать в морду всем».
Обидевшись, все звери разбежались.Уж слишком их учитель был суров.Пищать по-своему и квакать пожелали.Осёл остался без учеников.
P.S.Уча грамматике звереющих поэтов,Указывая слабость их стихов,Пойми, мой друг: увы, напрасно это!И не бери пример с таких ослов.
Глаша, щи и каша
Глаша дома ела кашу.Но приелась каша ей.В ресторан сходила ГлашаПохлебать горячих щей.
Нахл-ебалась до отвала.Стало Глаше хорошо.Дома кашу кушать стала:В глотку что-то не пошло…
Конец Индигового Мотылька
(дружеская пародия на прощание Мотылька)
Собой деляся в ипостаси,Индиго горький мёд алкал.Ведь сам мужчиной был отчасти.Любовь в бутонах он искал.
Песчинки мыслей собирая,Он по цветкам с пыльцой летал.И крылышки себе сбивая,Нектар, как наркоман, лакал.
Но вдруг проснулась сука-зависть:Известным стать через листок —Свою фамилию прославить!Ох, хоть бы кто-нибудь помог!
И, обломав двенадцать крыльев,В протоку рухнул мотылёк.Гребёт веслом теперь фамильным.Последний стих! Какой итог!
Дуб и берёза
На опушке возвышался дивный дуб;Был хорош собою, крепок и не глуп.
Рядом в рощице берёзка подросла.Вот любовь и приключилась, понесла…
Воспылал к берёзке страстью этот дуб.И у ней взыграли чувства сразу вдруг.
Но приблизиться к подруге он не смог.(У деревьев, как известно, нету ног).
А она лишь шелестела не ветруИ шептала: «Обними! А то умру!»
Что же делать? Как двоих соединить?Есть ли способ расстоянье сократить?
Над влюбленными тут сжалилась судьба:Дровосеки их срубили на дрова.
И сгорели вместе в печке два бревна.Вот мораль: любовь спалит тебя дотла!
Козёл и Коза
Козёл, в горах скакав,Вдруг Козочку заметил.
Помчался к ней стремглав.Она – ему навстречу.
И так они не слабо разогнались,Что лбами стукнулись. И оба осерчали.
Бодались так, что искры сыпались из глаз.«Ну и козлы!» – смеялся весь Кавказ.
Зачем Коза решила пободаться,Вместо того чтоб попросту отдаться?
Да и Козёл упрямый тут не прав,Что спутал секс и драку. Вот дурак!
Медуза
(пародия)
Когда медуза сонная в волнеУстроит каверзу бездонной глубине,Тогда ей скажет кротко глубина:«Медуза! Ты исчезнешь, как волна».Мораль. Когда напишешь что-нибудь небрежно,Медузу вспоминай, волну и океан безбрежный.
Мартышки и Удав
«Идите ко мне, бандерлоги!» (из телешоу В. В. П.)
«Идите ко мне, бандерлоги!» —С ухмылкой Удав приказал.Он не был безрукий, безногий.И телом искусно играл.
Мартышки, рассевшись по кругу,Смотрели ему прямо в ротИ так говорили друг другу:«С Удавом един наш народ!»
Удав, развалившись вальяжно,Вещал про взаимность и честь.Мартышек чрезмерно отважныхОн смог на глазах у всех съесть.
В восторге от этого шоуТрусливые стали смелей.И тоже попали в желудок.Удав стал ещё веселей.
Мораль тут совсем очевидна:Гипноз из колец сладких словМартышек сгубил. Но обидно,Что есть еще много ослов…
Алмаз
Когда-то в тектонических разломахЯвился свету богатырь-алмаз.Сияющий и чистый от природыОн восхищал собою каждый глаз.
Алмаз был обработан ювелиромИ в дар царю коварно поднесён.И грозный царь, который правил миром,Как раб был тем алмазом покорён.
Король-сосед, узнавши о богатстве,Пошел войной. И зарубил царя.Он завладел сокровищем. И хвастал,Что зверствовал совсем-таки не зря.
Король был через год зарезан вором,Подосланным правителем другим.Хозяин новый стал до неба гордый,Что лишь ему алмаз принадлежит.
Но радовался он не слишком долго:Отравлен был коварною женой.Добычу получив, она проворноЗакрыла её в ларец золотой.
Однако вскорости была сама убитаЛюбовником. Он мало счастлив был.На сундуке, дукатами набитом,Он смерть от пули быстро получил.
Тот, кто стрелял, вернул свои дукаты.В его кармане спрятался алмаз.Не удивительно, что вскорости распятыйОн смерть принял, не совершив намаз.
И так в веках, убийство за убийством,Зловещий путь проделывал алмаз.Он сам остался филигранно чистым,Но всё вокруг измазал в кровь и грязь.
Лягушка и Иван-царевич
– Поцелуй меня, Иван-царевич!
– Да ну! Ты такая противная…
– Если поцелуешь, я в прекрасную царевну превращусь.
Обрадовался Иван-царевич и поцеловал.
Превращения не произошло.
Огорчился Иван-царевич. А Лягушка говорит: «Экий ты быстрый! Не с первого же раза».
Снова поцеловал. Опять ничего.
Лягушка говорит: «Будь мужчиной. Давай в третий раз». Он – в третий. Затем ещё и ещё.
А потом привык. И целовал Лягушку всю жизнь.
Слон
По выжженным просторам саванны, по бездорожью тропических зарослей, по тысячеверстным непроходимым джунглям пролегает мой путь. Куда я иду? Не знаю. Зачем? Не ведаю. Просто не могу не идти. Подминая кусты и ломая бамбук, шагаю напролом.
Иногда, выбираясь из зарослей, я вижу на горизонте манящие пики гор, покрытые снежными шапками. Кажется, нужно туда. Но не уверен. Я вообще много в чем не уверен. Иногда даже в себе. Но все равно – вперед. Только вперед.
По ночам рядом рычат и кружат пантеры. Днём появляется львиный прайд. Волки идут по следу неустанно. Крокодилы вылезают на берег реки, когда я иду охладиться. Стервятники кружат в предвкушении. Под ногами шныряют шакалы и ползают ядовитые гады. Комары и мухи вожделенно зудят.
Все ждут, когда я устану. Когда я бесконечно устану. Так устану, что мне станет всё равно. И тогда у них будет пир. А пока они не осмеливаются. Они знают, что я переломлю хребет каждому, кто встанет на пути.
Нет, я не агрессивен, не кровожаден. Мне до них нет дела. Все они меня нисколько не интересуют: одни хищники, другие паразиты. Но пусть не мешают! Но они не могут не мешать. Как я не могу не идти, преодолевая. Я не смотрю на них. Но чувствую на себе их горящие завистливо-плотоядные взгляды.
Если бы я был не один, они бы уже давно разочарованно удалились. Но я один. Я совсем один. И это их вдохновляет. Их много. Их очень много. Их слишком много… Наплевать. Не важно. Важно – идти к цели, даже если её не видно. Даже если её вообще нет.
Как страус женился
Однажды жаркое африканское солнце напекло голову одному страусу. И захотелось ему жениться.
Стал он присматриваться к страусихам. Какую ж выбрать? Самую лучшую. Единственную-разъединственную. Трудная задача: у каждой – голова, шея, тушка, перья…
Задумался жених. Аж вспотел от мыслей. И вдруг его осенило: не по перьям надо выбирать, а по уму!
Стал он прислушиваться к шипящему щелканью страусих (как известно, так они разговаривают; они не щебечут и не крякают, и даже не чирикают). Вслушивался он, вслушивался, – никаких умных мыслей в звуках не уловил, да вообще – никаких мыслей!
Тогда придумал он вот что: рыкнуть зверем. Если рыкнуть, как хищник, то глупые испугаются и побегут в разные стороны. И каждую такую дуру уж если не лев, то гепард точно догонит. А вот если страусиха умная, она спрячется куда-нибудь, чтобы хищник её не нашел. Гениальная идея.
Вот подкрался страус поближе к стайке подружек да как рыкнет!… Смотрит… Ба! Что за дела? Все страусихи – голову в песок! Спрятались. Думают, что раз им ничего не видно, то и их никто не видит.
Ну, тут страус и воспользовался моментом: пока страусихи торчали в одинаковой соблазнительной позе, он на всех сразу и женился… И с тех самых пор в брачный период страусы дико рычат и заводят себе гарем.
