Владимир Высоцкий - Песни. Стихотворения
Про Сережку Фомина
Я рос как вся дворовая шпана —Мы пили водку, пели песни ночью, —И не любили мы Сережку ФоминаЗа то, что он всегда сосредоточен.
Сидим раз у Сережки Фомина —Мы у него справляли наши встречи, —И вот о том, что началась война,Сказал нам Молотов в своей известной речи.
В военкомате мне сказали: «Старина,Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!»Я отказался, – а Сережку ФоминаСпасал от армии отец его, профессор.
Кровь лью я за тебя, моя страна,И все же мое сердце негодует:Кровь лью я за Сережку Фомина —А он сидит и в ус себе не дует!
Теперь небось он ходит по кина́м —Там хроника про нас перед сеансом, —Сюда б сейчас Сережку Фомина —Чтоб побыл он на фронте на германском!
…Но наконец закончилась война —С плеч сбросили мы словно тонны груза, —Встречаю я Сережку Фомина —А он Герой Советского Союза…
1964Штрафные батальоны
Всего лишь час дают на артобстрел —Всего лишь час пехоте передышки,Всего лишь час до самых главных дел:Кому – до ордена, ну а кому – до «вышки».
За этот час не пишем ни строки —Молись богам войны артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так – мы штрафники, —Нам не писать: «…считайте коммунистом».
Перед атакой – водку, – вот мура!Свое отпили мы еще в гражданку,Поэтому мы не кричим «ура» —Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец:Коли, руби фашистского бродягу,И если не поймаешь в грудь свинец —Медаль на грудь поймаешь за отвагу.
Ты бей штыком, а лучше – бей рукой:Оно надежней, да оно и тише, —И ежели останешься живой —Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Считает враг: морально мы слабы, —За ним и лес, и города сожжены.Вы лучше лес рубите на гробы —В прорыв идут штрафные батальоны!
Вот шесть ноль-ноль – и вот сейчас обстрел, —Ну, бог войны, давай без передышки!Всего лишь час до самых главных дел:Кому – до ордена, а большинству – до «вышки»…
1964Письмо рабочих тамбовского завода китайским руководителям
В Пекине очень мрачная погода,У нас в Тамбове на заводе перекур, —Мы пишем вам с тамбовского завода,Любители опасных авантюр!
Тем, что вы догово́р не подписали,Вы причинили всем народам больИ, извращая факты, доказали,Что вам дороже генерал де Голль.
Нам каждый день насущный мил и дорог, —Но если даже вспомнить старину,То это ж вы изобретали порохИ строили Китайскую стену́.
Мы понимаем – вас совсем не мало,Чтоб триста миллионов погубить, —Но мы уверены, что сам товарищ Мао,Ей-богу, очень-очень хочет жить.
Когда вы рис водою запивали —Мы проявляли интернационализм, —Небось когда вы русский хлеб жевали,Не говорили про оппортунизм!
Боитесь вы, что – реваншисты в Бонне,Что – Вашингтон грозится перегнать, —Но сам Хрущев сказал еще в ООНе,Что мы покажем кузькину им мать!
Вам не нужны ни бомбы, ни снаряды —Не раздувайте вы войны пожар, —Мы нанесем им, если будет надо,Ответный термоядерный удар.
А если зуд – без дела не страдайте, —У вас еще достаточно делов:Давите мух, рождаемость снижайте,Уничтожайте ваших воробьев!
И не интересуйтесь нашим бытом —Мы сами знаем, где у нас чего.Так наш ЦК писал в письме открытом, —Мы одобряем линию его!
<1964>Антисемиты
Зачем мне считаться шпаной и бандитом —Не лучше ль податься мне в антисемиты:На их стороне хоть и нету законов, —Поддержка и энтузиазм миллионов.
Решил я – и значит, кому-то быть битым.Но надо ж узнать, кто такие семиты, —А вдруг это очень приличные люди,А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет!
Но друг и учитель – алкаш в бакалее —Сказал, что семиты – простые евреи.Да это ж такое везение, братцы, —Теперь я спокоен – чего мне бояться!
Я долго крепился, ведь благоговейноВсегда относился к Альберту Эйнштейну.Народ мне простит, но спрошу я невольно:Куда отнести мне Абрама Линко́льна?
Средь них – пострадавший от Сталина Каплер,Средь них – уважаемый мной Чарли Чаплин,Мой друг Рабинович и жертвы фашизма,И даже основоположник марксизма.
Но тот же алкаш мне сказал после дельца,Что пьют они кровь христианских младенцев;И как-то в пивной мне ребята сказали,Что очень давно они Бога распяли!
Им кровушки надо – они по запаркеЗамучили, гады, слона в зоопарке!Украли, я знаю, они у народаВесь хлеб урожая минувшего года!
По Курской, Казанской железной дорогеПостроили дачи – живут там как боги…На всё я готов – на разбой и насилье, —И бью я жидов – и спасаю Россию!
1964Песня про Уголовный кодекс
Нам ни к чему сюжеты и интриги:Про всё мы знаем, про всё, чего ни дашь.Я, например, на свете лучшей книгойСчитаю Кодекс уголовный наш.
И если мне неймется и не спитсяИли с похмелья нет на мне лица —Открою Кодекс на любой странице,И не могу – читаю до конца.
Я не давал товарищам советы,Но знаю я – разбой у них в чести, —Вот только что я прочитал про это:Не ниже трех, не свыше десяти.
Вы вдумайтесь в простые эти строки, —Что нам романы всех времен и стран! —В них есть бараки, длинные как сроки,Скандалы, драки, карты и обман…
Сто лет бы мне не видеть этих строчек! —За каждой вижу чью-нибудь судьбу, —И радуюсь, когда статья – не очень:Ведь все же повезет кому-нибудь!
И сердце бьется раненою птицей,Когда начну свою статью читать,И кровь в висках так ломится-стучится, —Как мусора́, когда приходят брать.
1964Наводчица
– Сегодня я с большой охотоюРаспоряжусь своей субботою,И если Нинка не капризная,Распоряжусь своею жизнью я!
– Постой, чудак, она ж – наводчица, —Зачем? – Да так, уж очень хочется! – Постой, чудак, у нас – компания, —Пойдем в кабак – зальем желание!
– Сегодня вы меня не пачкайте,Сегодня пьянка мне – до лампочки:Сегодня Нинка соглашается —Сегодня жисть моя решается!
– Ну и дела же с этой Нинкою!Она жила со всей Ордынкою, —И с нею спать ну кто захочет сам!.. – А мне плевать – мне очень хочется!
Сказала: любит, – всё, заметано! – Отвечу рупь за сто, что врет она!Она ж того – ко всем ведь просится… – А мне чего – мне очень хочется!
– Она ж хрипит, она же грязная,И глаз подбит, и ноги разные,Всегда одета как уборщица… – Плевать на это – очень хочется!
Все говорят, что – не красавица, —А мне такие больше нравятся.Ну что ж такого, что – наводчица, —А мне еще сильнее хочется!
1964Счетчик щелкает
Твердил он нам: «Моя она!»«Да ты смеешься, друг, да ты смеешься!Уйди, пацан, – ты очень пьян, —А то нарвешься, друг, гляди, нарвешься!»
А он кричал: «Теперь мне всё одно!Садись в такси – поехали кататься!Пусть счетчик щелкает, пусть, все равноВ конце пути придется рассчитаться».
Не жалко мне таких парней.«Ты от греха уйди!» – твержу я снова.А он – ко мне, и всё – о ней…«А ну – ни слова, гад, гляди, ни слова!»
Ударила в виски мне кровь с вином —И, так же продолжая улыбаться,Ему сказал я тихо: «Все равноВ конце пути придется рассчитаться!»
К слезам я глух и к просьбам глух —В охоту драка мне, ох как в охоту!И хочешь, друг, не хочешь, друг, —Плати по счету, друг, плати по счету!..
А жизнь мелькает, как в немом кино, —Мне хорошо, мне хочется смеяться, —А счетчик – щелк да щелк, – да все равноВ конце пути придется рассчитаться…
1964О нашей встрече
О нашей встрече что там говорить! —Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, —Но мы с тобою сразу стали жить,Не опасаясь пагубных последствий.
Я сразу сузил круг твоих знакомств,Одел, обул и вытащил из грязи, —Но за тобой тащился длинный хвост —Длиннющий хвост твоих коротких связей.
Потом, я помню, бил друзей твоих:Мне с ними было как-то неприятно, —Хотя, быть может, были среди нихНаверняка отличные ребята.
О чем просила – делал мигом я, —Мне каждый час хотелось сделать ночью брачной.Из-за тебя под поезд прыгал я,Но, слава богу, не совсем удачно.
И если б ты ждала меня в тот год,Когда меня отправили на дачу, —Я б для тебя украл весь небосводИ две звезды Кремлевские в придачу.
И я клянусь – последний буду гад! —Не ври, не пей – и я прощу измену, —И подарю тебе Большой театрИ Малую спортивную арену.
А вот теперь я к встрече не готов:Боюсь тебя, боюсь ночей интимных —Как жители японских городовБоятся повторенья Хиросимы.
1964Песня о госпитале
