Игорь Северянин - Том 1. Громокипящий кубок

1911. Февраль

Завет

Не убивайте голубей.

Целуйте искренней уста —Для вас раскрытые бутоны,Чтоб их не иссушили стоны,Чтоб не поблекла красота!С мечтой о благости МадонныЦелуйте искренней уста!

Прощайте пламенней врагов,Вам причинивших горечь муки,Сковавших холодом разлуки,Топящих в зле без берегов.Дружней протягивайте руки,Прощайте пламенней врагов,

Страдайте стойче и святей,Познав величие страданья.Да не смутят твои рыданьяПокоя светлого детей!Своим потомкам в назиданьеСтрадайте стойче и святей!

Любите глубже и верней —Как любят вас, не рассуждая,Своим порывом побуждаяГнать сонмы мертвенных теней…Бессмертен, кто любил, страдая, —Любите глубже и верней!

1909. Сентябрь

Надрубленная сирень

  Проснулся хутор.  Весенний гуторВорвался в окна… Пробуждены,  Запели — юны —  У лиры струны,И распустилась сирень весны.

  Запахло сеном.  И с зимним пленомЗемля простилась… Но — что за сны?!.  Согнулись грабли…  Сверкнули саблиИ надрубили сирень весны!..

1908

II. Мороженое из сирени

Мороженое из сирени!

— Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!Полпорции десять копеек, четыре копейки буше.Сударыни, судари, надо ль? — не дорого — можно без прений…Поешь деликатного, площадь: придется товар по душе!

Я сливочного не имею, фисташковое все распродал…Ах, граждане, да неужели вы требуете крэм-брюле?Пора популярить изыски, утончиться вкусам народа,На улицу специи кухонь, огимнив эксцесс в вирелэ!

Сирень — сладострастья эмблема. В лилово-изнеженном кренеЗальдись, водопадное сердце, в душистый и сладкий пушок…Мороженое из сирени, мороженое из сирени!Эй, мальчик со сбитнем, попробуй! Ей-богу, похвалишь, дружок!

1912. Сентябрь

Фиолетовый транс

О, Лилия ликеров, — о, Cre'me de Violette![3]Я выпил грез фиалок фиалковый фиал…Я приказал немедля подать кабриолетИ сел на сером клене в атласный интервал.

Затянут в черный бархат, шоффэр — и мой клеврет —Коснулся рукоятки, и вздрогнувший мотор,Как жеребец заржавший, пошел на весь простор,А ветер восхищенный сорвал с меня берэт.

Я приказал дать «полный». Я нагло приказалОколдовать природу и перепутать путь!Я выбросил шоффэра, когда он отказал, —Взревел! и сквозь природу — вовсю и как-нибудь!

Встречалась ли деревня, — ни голосов, ни изб!Врезался в чернолесье, — ни дерева, ни пня!Когда б мотор взорвался, я руки перегрыз б!..Я опьянел грозово, все на пути пьяня!..

И вдруг-безумным жестом остолблен кленоход:Я лилию заметил у ската в водопад.Я перед ней склонился, от радости горбат,Благодаря: за встречу, за благостный исход…

Я упоен. Я вещий. Я тихий. Я греээр.И разве виноват я, что лилии колетТак редко можно встретить, что путь без лилий сер?…О, яд мечты фиалок, — о, Cre'me de Violette…

1911

Качалка грезэрки

Л.Д. Рындиной

  Как мечтать хорошо Вам  В гамаке камышовомНад мистическим оком — над бестинным прудом!  Как мечты сюрпризэрки  Над качалкой грезэркиИстомленно лунятся: то — Верлэн, то — Прюдом.

  Что за чудо и диво! —  То Вы — леди Годива,Через миг — Иоланта, через миг Вы — Сафо…  Стоит Вам повертеться, —  И загрезится сердце:Все на свете возможно, все для Вас ничего!

  Покачнетесь Вы влево, —  Королев Королева,Властелинша планеты голубых антилоп,  Где от вздохов левкоя  Упоенье такое,Что загрезит порфирой заурядный холоп!

  Покачнетесь Вы вправо, —  Улыбнется Вам СлаваИ дохнет Ваше имя, как цветы райских клумб;  Прогремит Ваше имя,  И в омолненном дымеВы сойдете на Землю, — мирозданья Колумб!

  А качнетесь Вы к выси,  Где мигающий бисер,Вы постигнете тайну: вечной жизни процесс,  И мечты сюрпризэрки  Над качалкой грезэркиВоплотятся в капризный, но бессмертный эксцесс.

Дылицы

1911

Боа из кризантем

Вы прислали с субреткою мне вчера кризантэмы —Бледновато-фиалковые, бледновато-фиалковые…Их головки закудрились, ароматом наталкиваяВластелина Миррэлии на кудрявые темы…

Я имею намеренье Вам сказать в интродукции,Что цветы мне напомнили о тропическом солнце,О спеленатых женщинах, о янтарном румянце.Но японец аляповат для моей репродукции.

А потом мне припомнился — ах, не смейтесь! — констрактор,И боа мне понравилось из маркизных головок…Вы меня понимаете? Я сегодня неловок…О, в поэзах изысканных я строжайший редактор!

Не имею намеренья, — в этот раз я намерен, —Вас одеть фиолетово, фиолетово-бархатно.И — прошу Вас утонченно! — прибегите Вы в парк одна,У ольхового домика тихо стукните в двери.

Как боа кризантэмное бледно-бледно фиалково!Им Вы крепко затянете мне певучее горло…А наутро восторженно всем поведает Пулково,Что открыли ученые в небе новые перлы…

1911

Шампанский полонез

Шампанского в лилию! Шампанского в лилию!Ее целомудрием святеет оно.Mignon c Escamilio! Mignon c Escamilio!Шампанское в лилии — святое вино.

Шампанское, в лилии журчащее искристо, —Вино, упоенное бокалом цветка.Я славлю восторженно Христа и АнтихристаДушой, обожженною восторгом глотка!

Голубку и ястреба! Ригсдаг и Бастилию!Кокотку и схимника! Порывность и сон!В шампанское лилию! Шампанского в лилию!В морях Дисгармонии — маяк Унисон!

1912. Октябрь

Поэзоконцерт

Где свой алтарь воздвигли боги,

Не место призракам земли!

В Академии Поэзии — в озерзамке беломраморном —Ежегодно мая первого фиолетовый концерт,Посвященный вешним сумеркам, посвященный девам траурным…Тут — газеллы и рапсодии, тут — и глина, и мольберт.

Офиалчен и олилиен озерзамок Мирры Лохвицкой.Лиловеют разнотонами станы тонких поэтесс,Не доносятся по озеру шумы города и вздох людской,Оттого, что груди женские — тут не груди, а дюшесс…

Наполняется поэтами безбородыми, безусыми,Музыкально говорящими и поющими Любовь.Золот гордый замок строфами, золот девушками русыми,Золот юным вдохновением и отсутствием рабов!

Гости ходят кулуарами, возлежат на софном бархате,Пьют вино, вдыхают лилии, цепят звенья пахитос…Проклинайте, люди трезвые! Громче, злей, вороны, каркайте! —Я, как ректор Академии, пью за озерзамок тост!

1911

Это было у моря

(поэма-миньонет)

Это было у моря, где ажурная пена,Где встречается редко городской экипаж…Королева играла — в башне замка — Шопена,И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Было все очень просто, было все очень мило:Королева просила перерезать гранат,И дала половину, и пажа истомила,И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

А потом отдавалась, отдавалась грозово,До восхода рабыней проспала госпожа…Это было у моря, где волна бирюзова,Где ажурная пена и соната пажа.

1910. Февраль