Александр Чавчавадзе - Грузинские романтики

Перевод О.Бич

Одарен тремя он дарами был, чтоб согнуть хребет всем врагам своим:Прозорливый ум и испытанный, сердце смелое и бесстрашное,И рука его необорная, на врагов мечом ополченная.Замышляет он, и дерзает он, совершает он, что замышлено.

Перевод О.Бич

Как мечом, рассечен я тоскою,Тело чуть не рассталось с душою.

Нет надежд. Через стекла бинокляВ солнце всматриваюсь золотое.

Ах, не нежиться больше нам вместе,Хоть я разум оставил с тобою.

Путь утрачен, напрасны желанья,Не идти мне дорогой прямою.

Львом вгрызаясь в несчастное сердце,Стала дикой любовь моя, злою.

«Душу мне возврати, заклинаю!» —Побледнев, обращаюсь с мольбою.

Вздохи вызвав, ты вздохов не слышишь.Двери слуха ужель не открою?

Если ты не даешь исцеленья.Значит, вправду я проклят судьбою.

Жизнь, как нить, обрываешь мне гневом.Чить своею порву я рукою.

Перевод С.Спасского

Зачем ты явилась вновь,Мечта вдохновенная,Чтоб роем знакомых грезДуша озаренная,Надежды ушедший ликУзрев на мгновение,Припомнила дней былыхЖивые видения?Судьбою повергнут в прах,Я знал лишь страдания,И ею лишен был яНавек упования.

Останься со мной, мечта, верни мне виденияИ прежние слезы ты и вздохи томления,Пахни ветерком былым, мое ты лицо обвей.Усталой душе на миг дай сладость прошедших дней.Будь, радость, со мной ты, пусть длятся мгновения,И сердцу больному дай усладу забвения.Перевод В.Аренс

И лилии душистые, и розы благовонныеОграбили румянец твой, красой твоей смущенные,И я сорвал врагов твоих — цветы, в полях взращенные,Принес твоих грабителей, взглянув в глаза бездонные.

Тот блажен, кто вблизи тебя, кто живет для тебя одной.Если радует голос твой, если сердце полно тобой,И, пылая, рубины губ улыбнутся ему порой,То пьяня ароматом роз, то вонзая шипы иглой.

Но в роще, где поблизости луга цветут зеленые,Покрытые пахучими и нежными бутонами,Кто сердце бережет свое, чтоб не томилось стонами.Боится пусть в кустарниках встречаться с купидонами.Перевод В.Аренс

Став гордым теменем — понтийских волн пределомИ в Каспий врезавшись своим прекрасным телом,Суровый Голиаф меж двух морей возник —Кавказ, величием исполненный тайник!Край дикой прелести таинственной природы,Как непрерывный пот, твои струятся воды —То реки грозные, срываясь с мощных плеч,В долины дальние к полям стремятся течь.Он горы на хребте своем вознес на горы.Тысячелетний снег грозит покрыть просторы,И если скатится одна из тех громад,Услышишь ты тогда, увидишь белый ад,Ты обезумеешь, коль в бешеной погонеПромчатся груды льда, как скачущие кони,Взметая до небес густую пыль снегов,Им путь оврагами до пропасти готов.Но буря зимняя свистящими ветрамиДень превращает в ночь, в туманы над горами,—То вновь идет потоп менять лицо земли.Здесь рухнула гора, там нивы полегли.Сосновые леса в песчаный прах поникли,Здесь сушей стал ручей, там скалы вдруг возникли,А повелитель гор — себе лишь верен он,Он рушит и роднит — таков его закон!Но солнце мирное восходит над Кавказом,Окружено венцом, оно сверкнет алмазомВ тысячегранных льдах и водяной пыли,Чтоб брызги золотом и радугой цвели,И капля каждая стоцветным переливомВ природной красоте горит великим дивом.Благоуханные на пастбищах цветыЗовут к себе зверей спуститься с высоты.Выходит медленно олень из темной чащи,И, встречи не страшась с охотником разящим.Он вниз глядит, склонив ветвистые рогаНад родиной громов, где тают облака.И кто ж быстрей его? Лишь тур высокогорный,Чьи острые рога копыт его упорней.Он устремляет взор на неприступный ледИ от бессилия проклятие ревет.Там скован Прометей был волею недобройИ мучим вороном, ему терзавшим ребра,И той горы утес, бесплодный и нагой,От века человек не попирал ногой.Лишь тот, кого труды военные вскормили,Горою овладел — бесстрашный Цицишвили.И Терек наконец познал себе предел,И скалы двинулись — ворота славных дел,И северных коней тяжелые копытаДробили ложе рек и высоту гранита.От всадников огонь летел, тысячерук,Стальные молнии пожарами вокругГремели, падали, Кавказа грудь разили,И, стонущий от ран, он покорился силе.Поверили тогда Иверии сыны,Что будут тем путем они просвещены.Перевод П.Антокольского

Нарцисс полей, в свой гордый лик невыразимо влюблена,Не в лоно вод глядишься ты — ты смотришь в зеркало вина.Подобно розе, глубиной пурпурных струй отражена,Ты упиваешься собой, собой одной опьянена.

Перевод Л.Успенского

Не верь, когда в тиши ночной, в тени задумчивых ветвей.Возвысив голос, о любви поет влюбленный соловей.Томиться — тоже ремесло. О чем и петь, как не о ней.Ведь он — болтлив. Моя любовь и молчаливей и нежней!

Перевод Л.Успенского

Слушай, луна, страстным оплот, заступница строгая!Светом своим нас облеки, ризою млечною,Сколько бы ты в небе ни шла синей дорогою —Наша любовь будет звездой верной и вечною.

Перевод Л.Успенского

Твой ясный разум светится звездою несравненною:Лишись ты нежной прелести — сиял бы он денницею;А красотой возвышенной поработив вселенную,Ты вправе стать безумною и всё же быть царицею.

Но отвечай: к чему тебе достоинства чудесные,Покуда пылкость юную ты гонишь прочь, красавица?Ведь пламя чувства сладостней, чем все дары небесные:И ум и прелесть мертвенны, пока любовь не явится.

Перевод Л.Успенского

Ты была так прекрасна. Но что ж? В мире этомНедолговечна, увы, и сама красота.Что прекрасней цветения розы под утренним светом?Но уж вечером роза померкла, и роза — не та.

Кровожадная смерть жестока и непреодолима,Сколько б ты ни просил — остается глухою к мольбам.Она реет над миром, и в руке ее неотвратимыйОстрый меч — выполняя свой долг и не внемля слезам.

Перевод М.Фромана

С восторгом и радостью сегодня надену яПодарок, мне присланный, нежданный, — кольцо твоеЦелую с волнением, и образ Камены яРисую в мечтах моих, и сердце стучит мое.

О, если желанное кольцо я смогу забыть,А также сковавшее нас чувство сердечное,То в то же мгновенье отмщенным я должен быть:Ты, счастье пославшая, дай горе мне вечное!

Тебя, недоступную и к стонам привычную,Красавицу гордую, любовью манящую,Но с грудью из мрамора, люблю безгранично я,Камену прекрасную, надежду дарящую.

Когда же, главу мою к тебе на колена яСклоняя, блаженствовал, владея судьбой вполне,И взорами счастлив был твоими, Камена, я,И чудной улыбкою ты душу живила мне!

Ужели спокойное лицо твое светлоеПленило одно меня и в цепи сковало? Нет,Как память далекая, кольцо то заветное,Все чувства пленившее, связало на много лет.Перевод В.Аренс

Не мни, что во своей ты власти.Как я, и ты однажды будешьРабом неумолимой страсти.

Был дерзок я в младые годы,Кичился я своей свободой,Не ведал я влюбленных горя,Любви томительной невзгоды.

Встречался ль мне безумец бедный,Всевластных чар невольник бледныйЯ молвил: «Жалок жребий мужа,Чье скрылось мужество бесследно».

Но гордый мир души надменнойВо прах развеялся мгновенно.Твой лик чарующий увидел —И сил в душе не стало пленной.

Меня настигнул рой печалей,Густые сумерки объяли,И, узам рабства не противясь.Уста покорно замолчали.

И от страстей внезапно милых,Как пламя, кровь зажглася в жилахИ, изойдя в слезах и стонах,Себя узнать я был не в силах.Перевод В. Римского-Корсакова

Ты любила меня, и тогда этот мирМне сокровищницею казался.Близ тебя были будни — как праздничный пир,Так я сладостью дней упивался.

Ты ушла, и с тобою навеки ушлоВсё, что было: и радость, и свет, и тепло.

Ты любила меня, и с открытой душойЖил я, всё на земле принимая.Ветерок по утрам благовонной струейОт тебя нес дыхание мая.

Ты ушла, и с тобою навеки ушлоВсё, что было: и радость, и свет, и тепло.

Ты любила меня, и в ночных небесахДаже звезды иначе мерцали.Неизменно весна ликовала в лесах,Ни фиалки, ни розы не вяли.

Ты ушла, и с тобою навеки ушлоВсё, что было: и радость, и свет, и тепло.

Ты любила меня, и поэтом я был,Посещаемым верною музой,И в чеканную форму вливался мой пыл,Лишь любовь была милой обузой.

Ты ушла, и с тобою навеки ушлоВсё, что было: и радость, и свет, и тепло.

Ты любила меня, и тогда даже сонНе лишил меня радостей бденья:На закрытые веки, бывало, мне онНавевал о тебе сновиденья.

Ты ушла, и с тобою навеки ушлоВсё, что было: и радость, и свет, и тепло.Перевод В.Звягинцевой

Есть озеро Гокча — подобье широкого моря:То бурные волны с угрозой вздымает оно,То зыблет в струях, с хрусталем светозарностью споря,Зеленые горы и воздуха синее дно.

Но траурны толпы его прибережных развалин.Где в давние годы могуче цвели города,Там нынче всё пусто, и край бездыханный печален,Повсюду лишь соль да камней почернелых гряда.

Как всё здесь застыло в своем отрешенном покое!Пустынность, безгласность, владычество смерти кругом.Здесь в темный покров одевается сердце людское,И горькое чувство со стоном вздымается в нем.

Так вот она — камни, дворцов величавых руины,Так вот она — участь прекрасных творений тщеты,Вот истинный образ и нашей грядущей судьбины!Зачем же, мой взор, лишь к мгновенному тянешься ты?

Развалины эти — останки забытого храма,Где царь преклонялся, к мольбе покаянной готов,Где к богу неслись славословья и дым фимиама,Где к небу стремились гремящие звуки псалмов;

Развалины эти — камней бездыханная груда:Здесь в свежей тени преклоняют колени стада,Здесь звери ночуют, и странник, ведущий верблюда,В полуденный зной поспешает укрыться сюда.

Вот в этом строенье — в руине без стен и без кровли —Ютился когда-то богатый купеческий ряд,Где предок армянский, исконный искусник торговли.Считал свое злато, неслыханной прибыли рад.

И были здесь люди, богатые честью и славой,Ценившие доблесть превыше слепящих сует.В безжизненный прах обратился их род величавый,Их мощи былой затерялся прославленный след.

Взгляни на равнины, одетые в щебень унылый,Взгляни на арену, где кони летали порой,Где юноши-львята сходились помериться силой,Где копья сверкали, где лук трепетал тетивой!

Угрюмые камни припаяны были друг к другу,И своды вздымались, легко устремленные ввысь.Под ними их зодчий дремал, предаваясь досугу,В довольстве и неге беспечные годы неслись.

И здесь, во дворце, восседала могучая сила,Вершившая судьбы, дарившая милость и гнев.И здесь человека незримая злоба точила,И здесь в человеке любовь пробуждалась, прозрев!

О, скольких красавиц, пленительно юных когда-то,Глухое прибрежье своим затянуло песком!О, сколько гвоздик, и лилей, и очей из агатаСпокойная гладь отражала в зерцале своем!

Увы! Сколько раз погружалась луна молодаяВ широкую зыбь, в одиночество, мглу и печаль!Но шествует время, косу беспощадно вздымая,Ему красоты — ни земной, ни небесной — не жаль!Перевод А.Кочеткова

О владычица красоты,Убивает меня разлука,Ноет сердце до дурноты,Смертоносная это мука.

Исцелительница моя,Без тебя где души отрада?Не зовите меня, друзья,Заместительницы не надо.

Гонит краску с моих ланитКрасоты твоей злой избыток.Лучше был бы я впрямь убитПалачом — властелином пыток.

Сколько сердцу ты ни грози,Мы с ним издали дышим милой,А завидим ее вблизи —Загораются все светила.

Миг с тобою — свет с высоты.Без тебя — не видно ни зги мне.Почему же не внемлешь тыЭтим стонам в любовном гимне?Перевод В.Звягинцевой

Как ни владело бы нами трезвое благоразумье —Юность с любовью всегда сделают, что захотят.

Нем язык мой, изранено сердце, и тоски оглушителен бред.Говори же, любовь, что еще у тебя остается, что еще ты хранишь мне во вред?!

Тебя испытавшие ропщут: «О, горе, лишились мы разума с нею!»Безумным — но лишь бы с тобою! Убей — если я пожалею!Перевод М.Фромана

О полная луна,Один я, ночь темна,Взойди, светла, ясна,Весь мир мне озаряя;

Ты, уходящий ввысь,Сын неги, кипарис,Склонись ко мне, склонись,От зноя укрывая;

О милая, твояКраса — вся жизнь моя,Чтоб исцелился я,Врачуй, не промедляя;

Владычица цветов,Ты, роза, от враговСтеречь тебя готовЯ, грудью защищая;

Ты разум отняла,Ты сердце в плен взяла.Молю, чтоб принялаИ душу ты, родная;

Сирень, твой ароматСобой наполнил сад,О, дай мне миг отрад,Другим предпочитая;

По правде рассуди,Услышь мой стон, придиИ муки услади,В уста меня лобзая.Перевод М.Фромана

Музы, покиньте вашу обитель,Музы, спешите, музы, летите.Струны настроя, строфы сплетите,Лютни, игрою, песней звените.Солнце-ребенка, юного львенкаОберегите и одарите!Солнце, войди к нам в дом!

Детству к лицу он, цвет этот нежный:Розовый — щек, чела — белоснежный.Маленький ротик — словно подснежник.Всё же заметен облик мятежный!Да, это львенок, голос так звонок.Солнце луну родит неизбежно.Солнце, войди к нам в дом!

Мать возлежит, опущены шторы.Сын ясноликий — свет ее взора,Смотрят с любовью очи-озера,А от ресничных теней узоры,И над ручонкой, хрупкой, тонкой,Нам ветерков слышны разговоры:Солнце, войди к нам в дом!

Счастлив и горд отец хлебосольный,Всех веселит беседой застольной,Славы отцовской ему довольно:Сын ему дан судьбой своевольной,—Благо земное, сердце родноеБудет отрадою в жизни дольной…Солнце, войди к нам в дом!

Я в честь Георгия, солнца-сына,Песню спою в его именины.Пусть он не знает вовек кручины,Жатву Давида сберет с долины.Дружбу с любовью, годы здоровьяДай ему, боже! Солнце, свети нам.Солнце, войди к нам в дом!Перевод В.Звягинцевой

К уродам приязнь и доверье ужели возможны?Я выплачу горе, что вынес от дружбы их ложной.

Ребенком еще, расцветая под кровлей чужою,Обид не сносил я и, юный, гордился собою,Луне в полнолунье подобный, сверкал красотою,Тем жил я — ив жизни не ведал унынья мгновений.

Но миром превратным душа моя выжжена ныне.Он льстивою речью проникнул мне в сердца твердыню,В отчаянья плен заточил, где один, как в пустыне,Я жалостно кличу, — не слышит никто моих пеней.

Кто людям, беспечный, доверится, горестно станетСудьбу проклинать — и судьба ему мстить не устанет.Поймет он в тот миг, когда жизнь его веру обманет,Сколь много я мук перенес и терпел поражений.Перевод В. Римского-Корсакова

Я в долину спустился, чтоб сердце утешить в печали,Встретил милую там. «Вот фиалка твоя», — мне сказали.Я ей подал стихи — всё богатство они заключали,Но — таков этот мир — я покинут был девой жестокой.

И опутало горе меня, и померкнул мой разум,—Все богатства мои и сокровища сгинули разом,И, отвергнутый раб, я безжалостно ею наказан;Я в темнице глухой, где темней, чем в могиле глубокой.

Обезумев, воскликнул: «О, чем согрешил я — не знаю!»Отравила она мое сердце тоскою без края,Не жалея меня, и теперь я лишь смерть призываю,—Умереть лучше мне, чем страдать так душой одинокой!Перевод М.Фромана

О струящийся в благоговеньеВетерок, опускайся сюда,Солнце вызови для услажденья,Чтоб разрушить кров снега и льда,Чтобы вызвало солнце растенья,Словно мать, чтоб фиалка, горда,Встала первой под солнечной сенью.

И любовь принесла упоеньеИ веселье влюбленным тогда.

И потом, когда фиалки толпоюВыйдут, головы склонит их рать.Солнце благодаря золотое,Породившее их, словно мать,Скажет каждая: «Вот я живою,Долговечною стала опять,Я окрепну от солнца и зноя,Люди будут мой запах вдыхатьДля веселия, для ободренья,

И любовь принесет упоеньеИ веселье влюбленным тогда».

Видишь, всюду идет ликованье;Торжествуя, явилась весна.И любовь прилетает за данью,Ароматами озарена.Преклоняясь, любое созданьеВласть ее принимает сполна.Тут излечит былое страданье,Тут изранит внезапно она.Иль красавицу даст во владенье,

И любовь принесет упоеньеИ веселье влюбленным тогда.

Воробьи расчирикались.Градом Соловьиная песнь упадет.Нет числа столкновеньям, засадам,Бой, царапанье, быстрый полет.Похититель стремится к наградам,Поцелуям кто ведает счет?Побежденный скрывается рядом,Порицанье ему, не почет.Нет в веселье отдохновенья,

И любовь принесет упоеньеИ веселье влюбленным тогда.

Темным садом, чадрою одета,Бродит дева, заботам чужда.Сердце юноши страстью согрето,К ней навстречу он вышел сюда.Солнце стрелами яркого светаРанит, облак уходит гряда.Дева молвила слово привета.Жаждем мы. Где от жажды вода?Видишь — куполом ветви. Под тенью

Нам любовь принесет упоенье,И веселье мы вкусим тогда.Перевод С.Спасского

Прощай, хорошая моя, добротная землица,Тебя я не могу пахать, — придется разлучиться.Взгляни: мой старый конь лежит и вдаль глядит уныло.Лежит, уставши плуг тащить, — подняться нету силы.Бывало, ухом не ведет: шагая терпеливо,Он чуть не за день обойдет свою родную ниву.А ныне ни одной гряды не вспашет, ни единой.Хоть десять палок обломай о старенькую спину.Где та счастливая пора, когда он, выгнув шею,Как в битву, рвался на поля, в работе хорошея?Мой бедный друг, тебе теперь и тоненькой веревкиНе разорвать, как привяжу: не хватит сил, сноровки.Бывало, я не разбирал: мягка ль земля, кремниста,Что взгорье мне, что чернозем, что низкий лог росистый.Придет охота, и тебя я тотчас запрягаюИ с громкой песней целину любую поднимаю.Земля на свете не равна: тверда, суха бывает,Бывает, глина или топь округу подмывает.Не в этом дело: вспашешь всё — пускай мокра рубаха,—Лишь был бы добрый конь-дружок да не плошал бы пахарь.Бывало, в терниях сплошных, в густом бурьяне поле,А урожаю соберешь — так до другого вволю.Подкралась старость и ко мне, глушит меня недугом,Заросшей почвы не пробить мне больше верным плугом.Когда земля не по душе — я сетую, робею,А если ты, земля, добра, могу служить тебе я.С травой, пожалуй, помирюсь, когда пробьется робко…Увы, узка, узка теперь моя земная тропка.Чего уж выбирать места, коль больше сил не сталоНе только сеять и пахать, а жить — душа устала.Гляжу на пахарей-юнцов: точь-в-точь как я когда-то…Поплачьте же над стариком, веселые внучата.Луга, луга, густой травы немало вы растите,Утешьте старого коня и травкой угостите!Мы оба с ним, поотдохнув, пройдемся снова с плугомИ раны сердца исцелим, любуясь вешним лугом.

Перевод В.Звягинцевой