Том 5. Евгений Онегин. Драматургия - Александр Сергеевич Пушкин
Пригоршню раковинок самоцветных.
Он очень был им рад.
Русалка.
Безумный скряга!
Послушай, дочка. Нынче на тебя
Надеюсь я. На берег наш сегодня
Придет мужчина. Стереги его
И выдь ему навстречу. Он нам близок,
Он твой отец.
Дочь.
Тот самый, что тебя
Покинул и на женщине женился?
Русалка.
Он сам; к нему нежнее приласкайся
И расскажи всё то, что от меня
Ты знаешь про свое рожденье; также
И про меня. И если спросит он,
Забыла ль я его иль нет, скажи,
Что всё его я помню и люблю
И жду к себе. Ты поняла меня?
Дочь.
О, поняла.
Русалка.
Ступай же.
(Одна.)
С той поры,
Как бросилась без памяти я в воду
Отчаянной и презренной девчонкой
И в глубине Днепра-реки очнулась
Русалкою холодной и могучей,
Я каждый день о мщенье помышляю,
И ныне, кажется, мой час настал.
БЕРЕГ
Князь.
Невольно к этим грустным берегам
Меня влечет неведомая сила.
Всё здесь напоминает мне былое
И вольной, красной юности моей
Любимую, хоть горестную повесть.
Здесь некогда любовь меня встречала,
Свободная, кипящая любовь;
Я счастлив был, безумец!.. и я мог
Так ветрено от счастья отказаться.
Печальные, печальные мечты
Вчерашняя мне встреча оживила.
Отец несчастный! как ужасен он!
Авось опять его сегодня встречу,
И согласится он оставить лес
И к нам переселиться…
(Русалочка выходит на берег.)
Что я вижу?
Откуда ты, прекрасное дитя?
Сцены из рыцарских времен*
Мартын.
Послушай, Франц, в последний раз говорю тебе как отец: я долго терпел твои проказы; а долее терпеть не намерен. Уймись, или худо будет.
Франц.
Помилуй, батюшка; за что ты на меня сердишься? Я, кажется, ничего не делаю.
Мартын.
Ничего не делаю! то-то и худо, что ничего не делаешь. Ты ленивец, даром хлеб ешь да небо коптишь. На что ты надеешься? на мое богатство? Да разве я разбогател, сложа руки да сочиняя глупые песни? Как минуло мне четырнадцать лет, покойный отец дал мне два крейцера в руку да два пинка в гузно, да примолвил: ступай-ка, Мартын, сам кормиться, а мне и без тебя тяжело. С той поры мы уж и не видались; слава богу, нажил я себе и дом, и деньги, и честное имя – а чем? бережливостию, терпением, трудолюбием. Вот уж мне и за пятьдесят, и пора бы уж отдохнуть да тебе передать и счетные книги и весь дом. А могу ли о том и подумать? Какую могу иметь к тебе доверенность? Тебе бы только гулять с господами, которые нас презирают да забирают в долг товары. Я знаю тебя, ты стыдишься своего состояния. Но слушай, Франц. Коли ты не переменишься, не отстанешь от дворян да не примешься порядком за свое дело – то, видит бог, выгоню тебя из дому, а своим наследником назначу Карла Герца, моего подмастерья.
Франц.
Твоя воля, батюшка; делай, как хочешь.
Мартын.
То-то же; смотри..
(Входит брат Бертольд.)
Мартын.
Вон и другой сумасброд. Зачем пожаловал?
Бертольд.
Здравствуй, сосед. Мне до тебя нужда.
Мартын.
Нужда! Опять денег?
Бертольд.
Да… не можешь ли одолжить полтораста гульденов?
Мартын.
Как не так – где мне их взять? Я ведь не клад.
Бертольд.
Пожалуй – не скупись. Ты знаешь, что эти деньги для тебя не пропадшие.
Мартын.
Как не пропадшие? Мало ли я тебе передавал денег? куда они делись?
Бертольд.
В дело пошли; но теперь прошу тебя уж в последний раз.
Мартын.
Об этих последних разах я слышу уж не в первый раз.
Бертольд.
Нет, право. Последний мой опыт не удался от безделицы – теперь уж я всё расчислил; опыт мой не может не удаться.
Мартын.
Эх, отец Бертольд! Коли бы ты не побросал в алхимический огонь всех денег, которые прошли через твои руки, то был бы богат. Ты сулишь мне сокровища, а сам приходишь ко мне за милостыней. Какой тут смысл?
Бертольд.
Золота мне не нужно, я ищу одной истины.
Мартын.
А мне черт ли в истине, мне нужно золото.
Бертольд.
Так ты не хочешь поверить мне еще?
Мартын.
Не могу и не хочу.
Бертольд.
Так прощай же, сосед.
Мартын.
Прощай.
Бертольд, Пойду к барону Раулю, авось даст он мне денег.
Мартын.
Барон Рауль? да где взять ему денег? Вассалы его разорены. – А, слава богу, нынче по большим дорогам не так-то легко наживаться.
Бертольд.
Я думаю, у него деньги есть, потому что у герцога затевается турнир, и барон туда отправляется. Прощай.
Мартын.
И ты думаешь, даст он тебе денег?
Бертольд.
Может быть, и даст.
Мартын.
И ты употребишь их на последний опыт?
Бертольд.
Непременно.
Мартын.
А если опыт не удастся?
Бертольд.
Нечего будет делать. Если и этот опыт не удастся, то алхимия вздор.
Мартын.
А если удастся?
Бертольд.
Тогда… я возвращу тебе с лихвой и благодарностию все суммы, которые занял у тебя, а барону Раулю открою великую тайну.
Мартын.
Зачем барону, а не мне?
Бертольд.
И рад бы, да не могу: ты знаешь, что я обещался пресвятой богородице разделить мою тайну с тем, кто поможет мне при последнем и решительном моем опыте.
Мартын.
Эх, отец Бертольд, охота тебе разоряться! Куда ж ты? – постой! Ну, так и быть. На этот раз дам тебе денег взаймы. Бог с тобою! Но смотри ж, сдержи свое слово. Пусть этот опыт будет последним и решительным.
Бертольд.
Не бойся. Другого уж не понадобится…
Мартын.
Погоди же здесь; сейчас тебе вынесу – сколько, бишь, тебе надобно?
Бертольд.
Полтораста гульденов.
Мартын.
Полтораста гульденов… Боже мой! и еще в какие крутые времена!
БЕРТОЛЬД и ФРАНЦ.
Бертольд.
Здравствуй, Франц, о чем ты задумался?
Франц.
Как мне не задумываться? Сейчас отец грозился меня выгнать и лишить наследства.
Бертольд.
За что это?
Франц.
За то, что я знакомство веду с рыцарями.
Бертольд.
