Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений
10 июня 1921
«Унесла мою душу...»
Унесла мою душуНа дно речное.Волю твою нарушу —Пойду за тобою.
Любила меня безмерно,Всё отдала не считая.Любви беспредельной верныйВ жертвенном пламени тает.
Нe спасешь меня смертью своею,Не уйдешь от меня и за гробом.Ты мне – камень на шею,И канем мы оба.
28 ноября 1921
«Чадом жизни истомленный...»
Чадом жизни истомленный,Тихо-тихо я пою,Убаюкать песней соннойЗыбку шаткую мою.Спи, грозою опаленный,Спи, от счастия спасенный,Баю-баюшки-баю.
Вспомни верное кормилоНевозвратной госпожи,Пожалей о том, что было,Горько плача, потужи,Всё, что звало и маниею,Всё, что было в жизни мило,Туже в узел завяжи.
Вот полуночная вьюгаЗапевает: «Вью, вью, вью», —Вея зыбко и упругоЗыбку легкую мою.Вышла светлая подругаИз пылающего круга.Баю-баюшки-баю.
Кто устал, тому довольноЩедрых пытками годов.Кануть вольно иль невольноВ запредельность он готов.Руки сжавши богомольноНа груди, где сердцу больно,Слушай вещий, тихий зов.
«Истлевающие сетиСмертным хмелем перевью,Покачаю в тайном светеЗыбку жуткую твою.Улыбаясь вечной Лете,Спи, как спят невинно дети.Баю-баюшкц-баю».
8 декабря 1921
«Не глядится никто в зеркала....»
Не глядится никто в зеркала.Опустели хоромы, хозяйка ушла.
Запылилася желтая шаль.Госпожа не взяла ее в темную даль.
Опечалился нежный фарфор.Не любуется им зачарованный взор.
На пастушку глядит пастушок.Путь любимой далек, старый муж одинок.
Пред гадалкой стоит кавалер.Страшен страннице путь через область химер.
Сиротеет на пальце кольцо.Уходя, закрывала рукою лицо.
Всё на месте, как было при ней,Только ночи темнее да дни холодней.
Всё на месте, но где же душа?Лишь ее унесла чародейка, спеша.
10 декабря 1921
«Я дышу, с Тобою споря...»
Я дышу, с Тобою споря,Ты задул мою свечу.Умереть в экстазе горяНе хочу я, не хочу.
Не в метаньях скорби знойнойБрошусь в гибельный поток, —Я умру, когда спокойныйДля меня настанет срок.
Умерщвлю я все тревоги,И житейский сорный хламНа таинственном порогеЯ сожжению предам.
Обозревши путь мой зорче,Сяду в смертную ладью.Пусть мучительные корчиИзломают жизнь мою.
13 декабря 1921
Петроград. Улицы
«Не иссякли творческие силы...»
Не иссякли творческие силы,И любовь моя сильней страданья.Златокрылые, как прежде милыПтички легкие, мои мечтанья.
Щебетаньем звучным, вещим бредомВорожит мне Мойра-Афродита.Слезных рос на розах сон мне ведом.Пламенеет верная защита,
И она верней и слаще яда.Запылай, кружися, лихорадка!Пламенами полыхай, ограда,Где любовь моя почиет сладко!
Драгоценную несу ей ношу.Всесожженье тучное готово.Я в костер любви безмерной брошуНалитое соком жизни Слово,
21 декабря 1921
«Нет словам переговора...»
Нет словам переговора,Нет словам недоговора.Крепки, лепки навсегда,Приговоры-заклинаньяКрепче крепкого страданья,Лепче страха и стыда.
Ты измерь, и будет мерно,Ты поверь, и будет верно,И окрепнешь, и пойдешьВ путь истомный, в путь бесследный,В путь от века заповедный.Всё, что ищешь, там найдешь,
Слово крепко, слово свято,Только знай, что нет возвратаС заповедного пути.Коль пошел, не возвращайся,С тем, что любо, распрощайся, —До конца тебе идти.
Зяклинаньем обреченный,Вещей деве обрученный,Вдался слову ты в полон.Не жалей о том, что былоВ прежней жизни сердцу мило,Что истаяло, как сон.
Ты просил себе сокровищУ безжалостных чудовищ,Заклинаюищих слова,И в минуту роковуюВзяли плату дорогую,Взяли всё, чем жизнь жива.
Не жалей о ласках милой.Ты владеешь высшей силой,Высшей властью облечен.Что живым сердцам отрада,Сердцу мертвому не надо.Плачь не плачь, ты обречен.
19 января 1922
«День и ночь измучены бедою...»
День и ночь измучены бедою,Горе оковало бытие.Тихо плача, стала над водою.Засмотрелся месяц на нее.
Опустился с неба, странно красен,Говорит ей: «Милая моя!Путь ночной без спутницы опасен.Хочешь или нет, но ты – моя».
Ворожа над темною водою,Он унес ее за облака.День и ночь измучены бедою.По свету шатается тоска.
30 января 1922
«Я вышел из потайной двери...»
Я вышел из потайной двери,И нет возврата в милый рай.Изнемогай, но в ясной вере,Душа, томительно сгорай.
В кипенье темного потока,Бегущего с горы крутой,Рукою беспощадной РокаЗаброшен ключ мой золотой.
У первозданных стен ЭдемаВ пустыне безнадежных днейЧто мне осталось? ДиадемаИз опаляющих огней
И мантия пророка, – тяжкоНа плечи давит мне она, —И скрытая в одежде фляжкаС вином, где дремлет тишина,
И что еще? воспоминаньяО днях любви, когда и яИспытывал очарованьяИ осиянность бытия.
И вот один у тайной двери,Как пригвозженный раб стою,Безумству моему и вереСмятенный дух мой предаю.
19 февраля 1922
«Безумное светило бытия...»
Безумное светило бытияИзмучило, измаяло.Растаяла Снегурочка моя,Растаяла, растаяла.
Властительно она меня велаТропою заповедною.Бесследною дорогою ушла,Бесследною, бесследною.
Я за Снегурочкой хочу идти,Да ноги крепко связаны.Заказаны отрадные пути,Заказаны, заказаны.
Я жизни не хочу, – уйди, уйдиТы, бабища проклятая.Крылатая, меня освободи,Крылатая, крылатая.
У запертых, закованных воротДуша томится пленная.Блаженная в Эдем меня зовет,Блаженная, блаженная.
Снегурочка, любимая моя,Подруга, богом данная,Желанная в просторах бытия,Желанная, желанная,
5 марта 1922
«Как я с тобой ни спорил, боже...»
Как я с тобой ни спорил, боже,Как на тебя ни восставал,Ты в небе на змеиной кожеМоих грехов не начертал.
Что я тебе? Твой раб ничтожный,Или твой сын, иль просто вещь, —Но тот, кто жил во мне, тревожный,Всегда горел, всегда был вещ.
И много ль я посеял зерен,И много ль зарослей я сжег,Но я и в бунте был покоренТвоим веленьям, вечный бог.
Ты посетил меня, и горемВсю душу мне ты сжег дотла, —С тобой мы больше не заспорим,Всё решено, вся жизнь прошла.
В оцепенении жестоком,Как бурею разбитый челн,Я уношусь большим потокомПо прихоти безмерных волн.
11 марта 1922
«Творца излюбленное чадо...»
Творца излюбленное чадо,Храня безмерные мечты,Под сводами земного адаВ отчаяньи металась ты.
Сожгла тебя трехмерных дымовМгновенно-зыбкая игра,О шестикрылых серафимовЛазурно-чистая сестра!
Ушла ты в области блаженных, —К тебе, в безмерность бытия,В чертог среди восьми вселенныхПриду и я, любовь моя.
23 марта 1922
«Как ни бейся, жизнь обманет...»
Как ни бейся, жизнь обманет,Даже радость ядом станет.Безмятежные мечты,Как недолгие цветы,Лепестки свои уронятИ надежды похоронят.Холодна, тиха, ясна,Не обманет смерть одна.
Эта жизнь – мельканье тенейВ тесной сфере сновидений.Как ни слушай, ни смотри,Впереди и позадиНичего. Влачи веригиСквозь раздробленные мигиМимо темной тайны тел, —Только в смерти станешь цел.
На стремительном откосеВсе земные нити-осиВ ось широкую соткет.Несказанный поворотСовершив, оставишь тело,Чтобы плотское истлело,И, в зарю облачена,Встретит там тебя жена.
Все земные жены наши —Лишь невесты. Дивной чашиНедоступны им края.Чародейного питьяТолько там в восторге вящемСладость вечную обрящемИ таинственно слитыБудем вместе, Я и Ты.
11 апреля 1922
«Полуисточенное смертью тело...»
Полуисточенное смертью тело, —И это – ты, любимая моя.Душа от ужаса оледенела,Но все же, смерть, победа не твоя.
Да, наша плоть земная – жертва тленья,Обезображенный и смрадный прах,И вот, смотри, мы бьемся в исступленьи,И тонет скорбь в пустынных небесах.
Все так, – земного не отдаст могила,И самые тончайшие мечты,Как сладкий дым из зыбкого кадила,Растают, с воздухом земным слиты.
Но если здесь стремительною волейДуша свершила пламенный полет,Поникни, смерть! – среди иных раздолийОна венец бессмертия найдет,
3 мая 1923
