Отговорила роща золотая… Новокрестьянская поэзия - Антология

Чтоб легче было дышать и петь,

И жизнью гореть,

И двигаться с жизнью!

7

Ты страшен

Проказы мордою львиной,

Вчерашнего дня

Дремучий быт,

Не раз я тобою

Был опрокинут

И тяжкою лапой

Твоею бит.

Я слышу, как ты,

Теряющий силу,

За дверью роняешь

Плещущий шаг.

Не знаю, как

У собеседников было,

А у меня

Это было так:

Стоишь средь

Ковровотяжелых

И вялых,

И тут же рядом,

Рассевшись в ряд,

Глазища людей

Больших и малых

Встречаются

И разбежаться спешат.

И вроде как стыдновато немного,

И вроде

Тебе здесь любой

Совсем не нужон.

Но Ксенья Павловна

Заводит

Шипящий от похоти патефон.

И юбки, пахнущие

Заграницей,

Веют, комнату бороздя,

И Ксенья Павловна

Тонколица,

И багроволицы

Ее друзья.

Она прижимается

К этим близким

И вверх подымает

Стерляжий рот.

И ходит стриженный

По-английски

На деревянных

Ногах фокстрот.

И мужчины,

Словно ухваты,

Возле

Женщины-помела…

Жизнь!

Как меня занесла

Сюда ты?

И краснознаменца

Сюда занесла?

И я говорю

Ему: «Слов нету,

Пляшут,

Но, знаете – не по душе.

У нас такое

Красное лето

И гнутый месяц

На Иртыше,

У нас тоже пляска,

Только та ли?

До наших

Танцоров

Им далеко-о».

А он отвечает:

«Мы тоже плясали

На каблуках,

Но под „Яблочко“».

Так пусть живут,

Любовью светясь,

Уведшей от бед

Певца своего, —

Иртышский

Ущербный гнутый месяц

И «Яблочко»,

Что уводило его!

8

Сквозь прорези этих

Темных окон,

Сквозь эту куриную

Узкую клеть

Самое прекраснейшее далеко

Начинает большими

Ветвями шуметь.

О нем возглашают

Шеренги орудий,

Сельскохозяйственных и боевых.

О нем надрываются

Медные груди

Оркестров

И тяжких тракторов дых.

О нем

На подступах новой эры,

Дома отцов

Обрекши на слом,

Поют на улице

Пионеры,

Красный кумач

Повязав узлом.

Я слышу его

В движенье и в смехе…

Я не умею

В поэмах врать:

Я не бывал

В прокатном цехе,

Я желаю в нем побывать.

Я имею в песнях сноровку,

Может быть, кто-то

От этого – в смех,

Дайте, товарищи,

Мне путевку

В самый ударный

Прокатный цех.

Чтоб меня

Как следует

Там катали,

Чтобы в работе

Я стал нужон,

Чтобы песнь родилась

Не та ли,

Для которой

Я был рожден?

1933

Охота с беркутами

Ветер скачет по стране, и пыль

Вылетает из-под копыт.

Ветер скачет по степи, и никому

За быстроногим не уследить.

Но, как шибко он ни скакал бы,

Все равно ему ни за что

Степь до края не перескакать,

Всю пустыню не пересечь.

Если он пройдет Павлодар

И в полынях здесь не запутается,

Если он взволнует Балхаш

И в рябой воде не утонет,

Если даже море Арал

Ему глаз камышом не выколет, —

Все равно завязнут его копыта

В седых песках Кзыл-Куум! Ое-й!

Если в Иртыше человек утонет,

То его оплакивать остается.

Солнце ж множество множеств дней

Каждый день неизменно тонет,

Для того, чтоб опять подняться

И сиять над нашею степью,

И сиять над каждой юртой,

И над всем существующим сразу,

И сиять над нашей охотой!

Начинаем мы нашу охоту

Под рябым и широким небом,

Начинаем мы наш промысел

На степи, никем не измеренной.

Начинаем мы нашу погоню

Под высоким, как песня, солнцем,

Пусть сопутствуют нашей охоте

Ветер и удача совместно,

Пусть сопутствуют нашему промыслу

Еще раз удача и ветер,

Пусть помогут нашей погоне

Ветер, дующий на нас, и удача!

Так смотри же, молодой беркутенок,

Как нахохлился старый беркут,

Так смотрите, беркуты наши, зорко —

Вы охотники и мужчины!

Оба вы в цветных малахаях,

Остры ваши синие клювы,

Крепки ваши шумные крылья,

И хватаетесь вы когтями

За тяжелую плеть хозяина.

Так смотрите, беркуты наши, зорко —

Над полынями кружит коршун.

Вы не будьте ему подобны:

Не охотник он, а разбойник;

Лысый хан прожорливых сусликов

Беркутам нашим не товарищ!

Вон взметнулась наша добыча,

Длинная старая лисица,

Чернохребетная, огневая

И кривая на поворотах.

Вон, как огонь, она мчится быстро.

Не давайте огню потухнуть!

Горячите коней, охотники!

Окружайте ее, охотники!

Выпускайте беркутов в небо!

Мы забыли, где Каркаралы,

Мы забыли, где наш аул,

Мы забыли, где Павлодар.

Не четыре конца у степи, а восемь,

И не восемь, а сорок восемь,

И не столько, во много больше.

И летит молодой беркутенок

Малахаем, сброшенным с неба;

И проносится старый беркут,

Как кусок веселого дыма;

И проносимся все мы сразу —

Ветер, птицы, удача, всадники —

По курганам за рыжим пламенем.

Мы настигли свою добычу,

Мы поймали ее: лисица

Мчится с беркутом на загривке,

Мчится двадцать аршин и падает,

И ноздрями нюхает землю.

Ой, хорош молодой беркутенок!

Научил его старый беркут.

Эй, хорош ты, дующий ветер!

Ты помог нам выследить зверя.

И привязывают охотники