Андон Чаюпи - Поэзия социалистических стран Европы
О чем грустить?
Перевод А. Ахматовой
В прекрасной осени печали нету места…Мой домик как букет, что в храм несет невеста.В окне — листва плюща, соцветия глициний,И днем в мое окно с небесной мирной синиШлет солнце дробный свет — он здесь гостит подолгу,С предмета на предмет скользящий втихомолку,И в бликах теневых дрожит легко и зыбкоВенчанья иль крестин невинная улыбка.О чем грустить, когда сквозь этот свет безмолвный,Как лодка, жизнь моя скользит легко и ровно?Я вижу кипы книг, столь близких мне и милых.И новой жизни цвет могучий на могилах.Я вижу, как с ветвей лист за листом слетает,Их серебрит луна, а иней разъедает.Когда же голуби спускаются на крышу,Я голоса любви в их воркованье слышу.Со мною сонмы звезд — весь небосвод понынеРаскинут наверху, как яркий хвост павлиний.И одиночества тоска со мной, усталым,Неслышно рядом спит, накрывшись покрывалом,И шепчет мне она в разрывах сна мгновенных:«Ты все еще со мной? Ты здесь? Ты в тех же стенах?»К чему стыдиться мне, и ей к чему стыдиться,Что ото всех других она со мной таится?О чем же мне грустить? О том ли, что из глиныЗвучаньем скрипок я не обжигал кувшины?А дранкой крытый дом, мой дом, с букетом схожий,Близ Тротуша стоит. О чем грустить? И все же…
Потерянные листья
Перевод А. Ахматовой
Уж полстолетья ты тревожишь неустанноЧернила и слова, перо томишь в руках,И все ж, как и тогда, победы нет желанной:Они всегда с тобой — сомнение и страх.
И для тебя опять как тягостная мукаСтраница белая и вид строки твоей,И первого в душе опять боишься звука,И буквы для тебя опять всего страшней.
Когда же вновь листки исписаны тобою,Они уже летят поверх озерных вод,Летят из сада прочь, как листья под грозою,Так что и персик сам их проглядел уход.
И в каждом слове ты вновь чуешь содроганье,Сомненье горькое чернит твои мечты,Живешь ты, как во сне, в своих воспоминаньях.Кто диктовал тебе — уже не знаешь ты.
Неизвестному поэту
Перевод А. Ахматовой
Возводишь ты алтарь, что был в твоих мечтах.Не призрачен ли он? Не разлетится ль в прах?В тот миг, как тормошить ты души словом стал,Навеки клятвой той судьбу свою связал.Велишь ты звездам петь, людей возносишь ввысь,Тщеславье позабудь и дара не страшись.Нельзя шутить с огнем, коль стал писать стихи:Пусть много в книге слов — не меньше шелухи.Им красок новизну и свежесть подари,По-новому они заблещут изнутри.Проклятье над тобой век будет нависать.Пока строитель ты, все волен выбирать.Но чтоб алтарь стоял у бездны на краю,В фундамент заложи свой дух и жизнь свою.
Доброе утро, весна!
Перевод А. Ахматовой
Весна! Ты с моею родимой страноюВстречаешься, будто с сестрицей-весною.Ты — юная вечно, она — молодеет,В своих перекрестках зеленых свежеет.Погодою тихой, безмолвным приветомВстречает тебя, озаренная светом,Встречает тебя по-иному, чем прежде, —В почти паутинной, тончайшей одежде,Расшитой колосьями, маком снотворным,Расшитой плющом молодым и проворным,В душистых цветах, в васильковых узорахВстречает тебя на зеленых просторах…
У ней на плече для сестры ненагляднойКувшин с ключевою водою прохладной.Она угощает сестру дорогуюВодицей, что сладостнее поцелуя.
Минувшие годы тебя здесь поилиСлезами и кровью, отравой бессилья.Был мечен твой памятный путь не цветами —Он мечен могилами был и крестами.Весна вечно юная, дай же навечноСестре своей руку в день встречи сердечной.В преддверье надежды, в канун возрожденьяВстречаетесь вы — две весны, два цветенья.
Грядущим поколениям
Перевод Д. Самойлова
А дружба остается, когда ты сам уже исчез,и нет тебя, но, исчезая, ты начал вдруг расти, как лес.Не упусти же часа,чтобы от праха твоего земля не отреклася.Пусть из того, чем ты владел — будь это речь иль камень, —останется хоть уголек, когда погаснет пламень.Искусство! Я, дружа с тобой, испытывал мученья.Ну что же, не щадить певца — твое предназначенье.И потому, искусство, в любом хорошем делетвоя душа и имя себя запечатлели.И в память дел подобныхпусть люди помянут тебя в своих молитвах добрых.Ведь без святого рвенья, и жалости, и пылаты б доброй памяти людской себе не заслужило.Но если твой огонь обманно был зажжен,то все равно погаснуть должен он.
Джордже Баковия
Перевод Ю. Кожевникова
{75}
Пастель
Осенние стоныИз глуби земли…Летят, исчезаяВдали, журавли.
Дождь сеет и сеетНад шляхом пустым…Лишь выйди, задушитНа улице дым.
На поле спускаясь,Вороны кружат;Коровы в загонеПротяжно мычат.
Бубенчиков хриплыхПечален призыв…Совсем уже поздно,А я еще жив…
Слякоть
И зиму и осеньМешая в насмешку,Снег валит и валитС дождем вперемежку.
Спускаются сумерки,Грязны и голы;Больные детишкиПлетутся из школы.
Средь стен отсыревшихПродрогнув, застылиМы с думой невольноО спящих в могиле.
И зиму и осеньМешая в насмешку,Снег валит и валитС дождем вперемежку.
Весенние нервы
Опять пора весны…Сиреневые блики как будто на картине,И нового поэта стихи стоят в витрине.Далеко звуки вальса над городом слышны.
Весна — все расцветает надеждой и мечтой.
Повсюду пробужденье, идет весна, звеня,Все — только свет и солнце.Украдкою глядит в фабричное оконцеРаботница худая на синий облик дня.
Весна — опять цветенье тоски моей больной…
Вот и земля проснулась, вновь силою играя,Вновь за крестьянским плугом змеится борозда,Но вновь все будет так же, как было и всегда,Теорией пребудет, как прежде, жизнь иная.
Когда ж раздастся песня весны совсем иной?!
Серенада рабочего
С тоской по новым временамЧудовищем кажусь я вам.Меня понять вам просто лень…Но он придет, мой грозный день.
Буржуй, в виденьях золотыхПочил, не ведая конца.Воздвиг я стены для дворца,Там легче мне разрушить их.
Топор подымет голос свой,И будут им оглушены, —Кто гимны пел любви гнилой,Кто был любовником луны.
В сон бесконечный погружен,Ты спи, буржуй самовлюбленный,Доисторический дракон,Слегка рассудком позлащенный.
Ты милосердье не зови.Я возмущенье призываю.Для жертв, утопленных в крови,Я песнь последнюю слагаю.
Я к солнцу устремлюсь впередКрутым путем аэроплана…Ты спи… На голову тиранаГрозой обрушится восход.
К весне
Со стрех капель… Больших временДоходит рокот отдаленный,Хоть на мгновенье улыбнись— Вставай, проклятьем заклейменный!
Раскрылась даль… ползет ледник,Гоним весною непреклонной…С цветами, с песней к небесам— Вставай, проклятьем заклейменный!
Арминден
