Узор из слов - Алексей Владимирович Шарычев
В одно воскресенье, помню, мы сели
За стол. Наливают вино;
Тост прозвучал, и бокалы запели
Песню свою — дзинь-дзинь-дзон!
Выпили все, и давай говорить,
Как всегда, вразнобой, кто о чём.
Но вскоре нашли мы единую нить
В разговоре. "Хочу про вино
Историю я вам поведать."
(Так нам сказал наш знакомый).
"Её я услышал от деда;
С Суворовым был он в походах.
Стояли они в глухой деревушке,
Где-то в Альпийских горах.
Сабли точили и чистили пушки,
Песнями гнали прочь страх.
Большие потери были у них,
Два дня шло в ущелье сраженье.
Их очень мало сталось в живых,
Они отступили в деревню,
И вот уже, как две недели
Ждали там подкрепленье.
Солдаты у местных вино раздобыли
И в первые дни напивались,
А офицеры их не бранили;
Пусть, мол, снимут усталость.
Дедушка мой поручиком был,
Командиру в делах помогал;
За дисциплиной он зорко следил
Днём, а ночью был пьян.
Много их в доме квартировало,
Яблоку некуда падать;
Всё шевелилось, рыдало, стонало,
Кричало, — мучения ада
Несчастные раненые ощущали;
Страшно они умирали…
Хозяином дома был винодел,
С ним часто беседовал дед.
(Тремя языками свободно владел
Мой предок; отлично умел
Он поострить на французском, немецком
И итальянском; мгновенно мог дерзкий,
Забавный стишочек в беседе сложить
И новых знакомцев им рассмешить).
В ту ночь они пили вино вчетвером,
И речь вдруг пошла о напитках:
Водку хвалили, ликёр, виски, ром,
Вспомнили и о наливках.
Но больше всего их вниманье вино
Привлекло; о нём рассказал им
Старик-винодел преданье одно:
"Судари, шутки оставим!
Серьёзное свойство есть у вина,-
Лозе виноградной память дана;
Всё, всё может помнить она!
Погоду и время, и даже тот склон,
Где с веток сорвали её
Запомнит лоза, а потом её сок
На протяжении долгих веков
Будет хранить всё, что было.
Всё помнит вино, оно живо.
В этих бочонках, в бутылках
Будет храниться память о нас,-
Как бы частички, обрывки
Того, что мы видим сейчас.
— Да уж, Боже упаси,
Такого вот вина испить…
Значит, будем в бочках жить
Обрывками, иль как там их?
Пойду кордоны обходить,
Устал я с вами говорить.
Вышел поручик во двор.
У дома стоят казаки
И песню поют, — жуткий хор,
Каждый из них, словно выл.
Надели рубахи они
Чистые, и причащались
Красным вином молодым;
В битву вступить собирались.
Близко летит чёрный ворон,
Когти свои распускает,-
Его, казаки дружным хором
Приветствуют, храбро встречают.
— О, господи! Перестаньте!
(Дамы, в испуге, вскричали
И криком рассказ тот прервали).
— А дальше-то что? Продолжайте.
— Не подоспело к ним подкрепленье,
Многие пали в сражении.
Кто выжил, те в плен угодили,-
И дед мой был вместе с ними.
Когда он вернулся домой,
То часто любил за столом,
Попивая вино, вспомнить того
Винодела; и странную байку его
Постоянно хмельной повторял.
В бокал он вино наливал
И видел вновь алую кровь
В Альпийских снегах; вновь и вновь
Пред взором его представал
Кровавый пейзаж. Точно знал
Мой дед, что швейцарец сказал
Верно всю суть про вино,
Помнить умеет оно;
Этот напиток — живой.
Молчанье у нас за столом
Воцарилось тогда. Помню я,
Как тоска вдруг наполнила дом,
И гости ушли по домам.
Сорок лет пролетело с тех пор,
Много нам пережить довелось;
Взбунтовался народ, — взял топор,
И бежать в заграницу пришлось
Всем богатым, шкуры спасая.
Капиталы не растерял я;
До сих пор мы роскошно живём.
Только странные воспоминанья
Беспокоят меня с каждым днём
Всё сильней и сильней. Я не знаю,
Может, это с проклятым вином
Как-то связано? Я наблюдаю
Взором внутренним всех, кто страдает
На войне, или в бедности страшной.
И видения не покидают
Мой ум. Был я в Бадене дважды
На их водах лечебных, но зря.
Я по прежнему вынужден страждать;
Вино погубило меня.
Поездка
Снова на улице холод и слякоть;
Небо окутано мраком,
Дождь собирается капать.
В такую погоду даже собаки
Сидят по домам; а мне надо
Скорее отправиться к брату,
(Живёт он в соседней деревне).
Ему уезжать нужно завтра
В город, а он у нас денег
Взять постеснялся вчера.
Пойду, от себя ему дам,
Подкину немного копеек,
Пополню братишке карман.
Ох, он упрям как баран!
Спорить отлично умеет,-
"Я взрослый, всё найду сам!"
Надо идти, а то не успею,
Уедет без денег братан.
По просёлочной дороге
Добирался паренёк
К брату своему; все ноги
Замарал в грязи, промок.
Наконец пришёл к деревне,
Постучался в дом знакомый
И ему открыли двери
Родственники сонные.
Прадеды, прапрадеды,
Бабки все и прапрабабки
Говорят: "Не надо бы
Ехать братцу в белых тапках
К нам на вечное житьё.
Скорей отговори его
От поездки; ворон близко,-
Авария должна случиться!"
Так сказали и исчезли.
А за ними брат выходит.
— Ты уже с утра нетрезвый?
Тебя всего, как будто сводит
Судорогой… Что с тобою?
— Я сейчас видал такое!
Пращуры за нами смотрят…
Никуда нельзя сегодня
Ехать! Ты в пути погибнешь!
Уедешь в преисподнюю,
В пекле ада сгинешь!
— Ты меня так на учёбу
Проводить сейчас пришёл?
Это вовсе не смешно.
Сам и отправляйся к чёрту.
У тебя опять запой;
Раздружился с головой,
И других тебе охота
Задурманить; но со мной
Эти шутки не пройдут!
— Родственники наши тут
Были только что, и мне
Рассказали о судьбе
Твоей! Никуда не едь!
Долго братья препирались;
Не могли договориться,
Только злились и ругались.
"Если что-нибудь случится,
Сам он будет виноват.
(Так подумал старший брат).
Может быть, он прав; напился
Я вчера чуть не до белки,
А теперь мерещится…
Хорошо, что взял копейки
У меня; два месяца
Сможет жить на них спокойно,
Смертью не помрёт голодной."
К дому старший брат подходит
Своему, — стоят у входа
Прадеды с прабабками,
Котомки держат с палками.
А над ними чёрный ворон
Жутко, хрипло каркает.
Чаши
Под скрип телег и пенье ветра
Взрастал свирепый печенег.
Зимой и летом был одетым
Он в грубый войлок; оберег
Носил с собой — стальной клинок,
И им добычи много смог
Добыть в боях кровавых.
"Гром войны — наш главный Бог,
Ему нет в мире равных!
В крови у нас бурлит восторг,
Когда громим врага мы!" -
Вот что думал печенег
Перед битвами лихими.
Часто он ходил в набег
С собратьями своими.
Много уже лет прошло
