Вне времени и пространства - Виктор Балдоржиев
И радостно при этом сознавать:
Теперь поэтов больше, чем поэтов
Нам незачем и некогда читать!
И незачем учиться ахинее
И некогда талдычить ерунду,
О том, что лучше, точно и вернее,
И как точнее вычислить беду…
Опять
Кому-то вдруг откроется сезам,
Другой курок взведёт у изголовья.
Опять земля взывает небесам,
Бесплодная от солнца и злословья.
Опять с дождём смешался горький дым
– примета наступающего лета.
Люби! И оставайся молодым.
Всё остальное – скучная примета.
Серотонин
Прижился червь. И где-то в сердцевине
Грызёт тебя в пылу административном.
И жизнь теперь в пыли и паутине.
Спасение твоё – в серотонине.
Не думай никогда о пиздапротивном!
Засуха
Ожившими агатами покрыта,
Белеет степь кристаллами давно.
Остаток океана неолита
Зной испаряет, обнажая дно.
Сухую чашу неба опрокинув,
Двадцатый год ласкает суховей
Обветренные скулы боржигинов.
В горах Хэнтэя не было дождей…
Замолкли в небе птичьи переливы,
И русло превращается в овраг,
И, осыпаясь, рушатся обрывы,
Сама земля, как дремлющий очаг
Неумолимо тлеет под ногами,
Пожухнув, завивается трава.
Невыносимо стать в степи врагами,
Не лопнет лук – порвётся тетива.
Белеет даль, дымясь под небесами.
Неясный гул, как память о воде.
Сверкая, оживают знойно камни,
И умирают вести о вражде.
Но где-то есть цветущие равнины
Обилие травы для лошадей.
Сбираются в походы боржигины.
В горах Хэнтэя не было дождей…
Память
Живя в суровом Забайкалье,
Забудь о выгоде своей,
Тут даль сменяется за далью
Тайги туманной и степей…
И не ищи здесь виноватых,
Здесь каждый в чём-то виноват,
Здесь русский знает о бурятах,
И знает русских здесь бурят.
Скрипка
Бей морская и белая пена
О неровный и серый гранит.
Я сбежал из жестокого плена,
Где монгольская сабля звенит
Рассекая испуганный шепот
Над большим колесом от арбы.
День и ночь не смолкает там топот,
День и ночь прибывают рабы.
Там грустит о потерянном друге
После битвы кровавой монгол.
Конский волос натянутый туго,
Чёрный ворон, парящий орёл…
И протяжно-печальные звуки
Заставляют забыть о себе.
Отчего за страданья и муки
Всякий раб благодарен судьбе?
Пусть крепки генуэзские стены,
Но мотив и грустит, и звенит:
Конский волос, смычок, звуки плена,
После боя мужчина грустит…
Старик
О чём шумит в ночи листва, и растревожена берёза?
Как будто смутная молва и непонятная угроза,
Качнув латунную луну и с блеском гнущиеся травы,
Пригнали первую волну ещё не вздыбившейся лавы.
Далёкий отблеск говорит о чем-то жутком, небывалом,
Упал ли там метеорит и что на нас несётся валом?
О чём грустишь в степи, старик, вторую пьянствуя неделю?
Себя сбивая с панталык, бредя в горячке по тоннелю,
В конце которого лучи бьют по мозгам внезапной вспышкой
И сразу рой – хрычи, сычи летят, у каждого подмышкой
Компьютер или ноутбук, откуда лезут файлы, папки…
Но вот сегодня странный звук и голос умершей прабабки
Услышал ты и увидал людей в пустынной галерее,
И видишь вновь девятый вал, себя, плывущего на рее.
Ты был ведь некогда таким! Стихия буйствует стихами!
Ты там и умер молодым, но встретил старость с дураками.
Об авторе:
Виктор Балдоржиев, поэт, прозаик, публицист, переводчик. Родился в 1954 году. Член Союза Журналистов СССР, член Союза писателей России, член Международной ассоциации блогеров. Активно участвует в работе социальных сетей, блогер, ставящий целью – результат.
Указом Президента РФ от 1 декабря 2008 года награждён медалью А. С. Пушкина. Также награждён медалями «За укрепление дружбы народов» и «200 лет Агинскому дацану».
Резюме: Раз есть – приходится быть.
