Лев Сорокин - Рябиновые зори
АТЛАНТИДА
Атлантида,Атлантида,Легендарная земля,НикогдаНикто не видел,Как цвели твои поля.И никто из нас не видел,Как под воду ты ушла.Атлантида,Атлантида,Ты была иль не была?Продолжается об этомЭрудированный спор.Только знаю: плыло летоНад зубами древних гор.Облака белесым кантомОкаймляли небеса,Бородатые атлантыПоднимали паруса.Ящер грелся на полянке,О причал прибой стучал,И печальные атланткиВыбегали на причал.Мирно осень бронзовела.Если б знали в тот момент:Уцелеет каравелла,Но затонет континент!Я гляжу, как море гложетПроходящие суда.Я гляжу туда:А может,Под водою города?Показалось, пирамидыЗадеваютТеплоход…Почему так АтлантидыВ жизни нам недостает?
ЛЕС
Громов далеких перекличкаИ молний синий переплеск.Но убежала электричкаИз-под грозы в затихший лес.Как пот, дождинки на вагонах,И вот, плывя в кустах по грудь,Она к дощатому перронуНа миг пристала отдохнуть.Неся плащи, подсумки, ружья,Охапки свежести лесной,Толпой шумливою и дружнойНарод ввалился отпускной.О, сколько запахов смешалосьИ красок радужных зажглось!Лишь скрылось здание вокзала,Мне крикнул кто-то:— Гляньте, лось!И стало горько мне и странно,Что я проехал этот лес,Что плыл я вдаль — за океаны,А был он рядом, край чудес!
РАЗГОВОР С ДРУЗЬЯМИ
Покачнулись кусты акаций,Словно кто-то мне подал знак.Возле школы номер двенадцатьЯ невольно замедлил шаг.Захотелось на миг поверить,Что появится снова вдругВалька Мамутов — мой соперник,А впоследствии — лучший друг.Лез он в драку,Как древний витязь,—Мы росли: «Святыни не тронь!»Я советую: берегитесьУлыбающихся тихонь.Разбивались мы о преграды,Становились еще взрослей.И в атаках — не на парадах —УзнавалиСвоих друзей.
Как я слушать люблю вас, песни!Мне о многом вы говорите.Есть у каждой песни ровесник —Лейтенант,Целинник,Строитель.Я с одними когда-то строил,А с другими — учился в школе.Для кого-нибудь вы — герои,Для меня просто Вити, Коли.В меру шустрые и земные.В общем — люди, а не иконы,Те, что истины прописныеВозвести не дали в законы.Те, что думали,Ошибались,Доверяли,И ушибались,И, влюбляясь, порой о прядкахВместо цифр писали в тетрадках.И фразерства не признавали:Если надо — давай путевки!А потом уже — на вокзале —Целовали родных неловко.Где сегодня вы? Неизвестно!Вали, Веры, Коли и Вити?Только знаю: это не песни —Это вы со мной говорите.
«Наверно, сутки сделались короче?..»
Наверно, сутки сделались короче?Наверно, время убыстряет бег?Мне мало дня,Мне мало дня и ночи,Чтоб сделать все,Что требует мой век.Но кто-то просит:— Помоги уставшим!И не могу я отказать опять.И вот, все годы позади шагавший,Меня попутчик начал обгонять.При этом он смеется надо мною.А у него — я знаю — меньше сил.Когда же он, идущий стороною,Свой груз на плечи мне переложил?Нет, ничего, конечно, я не сброшу,Друзья всегда помогут мне в пути.Но, люди, человек идет без ноши!А каждый должен что-нибудь нести!
ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ
С говорливыми ручьямиСлышим сосен разговор.Небо синее над намиНатянули гребни гор.Миг — и лопнет где-то сбоку,И в звенящий водопадНескончаемым потокомЗвезды сверху полетят,А подъем — все круче, круче,Сердце требует:— Привал!Зацепиться бы за тучиИ взлететь на перевал!Но, дыхание второе,Ты приходишь,Ты пришло.— Эй, стоящий под горою,А тебе не повезло.Ты не видишь там, в ущелье,Как под нами облака,Обволакивая ели,Чешут белые бока.Как из неба над гороюПьем густую чистоту.Так дыхание второеПревратилось в высоту!
«В пески задвинутые горы…»
В пески задвинутые горыИ светофора ярый глаз.И в темноте бормочет скорый:«Баба-Дурмаз!»,«Баба-Дурмаз!»И лунный ялик над пустыней,И над арыком птичий грай.И терпко-терпко пахнет дыней.Как дыня,Желтый этот край.И у путей, как изваянье,Старик в папахе до бровей.И две звезды из мирозданьяГнездо устраивают в ней.И вновь вершины над песками —Окаменевшие века.Как рад я, горы, встрече с вами,Да жаль, стоянка коротка!
«Если я валюсь от усталости…»
Если я валюсь от усталостиИль от поиска неудачного,Я хочу одного: досталось быМне местечко в вагоне дачного.
Соберу вещички походные,Натяну сапоги болотныеИ быстрей — на разъезд березовыйОт зари не белый,А розовый.Где прямее проспектов — просеки,Где повсюду — обрывки осени,Где в последнем лиственном лепетеВзмыли с озераГуси-лебеди.Я не вскину ружья, не выстрелю,Полчаса под березкой выстою.И уйду лесными тропинкамиПод последними паутинками.
В МУЗЕЕ
Я шел как будто бы векамиИз глубины чужих временОт РафаэляВ древней рамеДо ренуаровских матрон.
О черт! Но разве так бывает?Не Себастьян распят,А я.Меня гвоздями пробиваетСвятаяИнквизиция.Но, гвозди вырвав,От погониС холста я прыгаю рывком,Ведь на картине рядом кониДавно таят в копытах гром.
Меня за дымную завесуПомчат отсюда до Руси.Но вслед испанская ИнессаКричит отчаянно:— Спаси!
И чьи-то стоны,Чьи-то вздохиСрываться начали с картин…Они еще слышней в эпохуКибернетических машин.
СОЛНЦЕ И СНЕГ
Сугробы поднимались, как стога.Забыли снегопады про усталость.И, за день озверевшая,ПургаНа солнце предзакатное кидалась.
И летчики пургу ругали зло,Поглядывая на небо в надежде.И солнце замять белую прожгло,И засияло яростней, чем прежде.
Капель затараторила окрест,И снег мечтал в оврагах притаиться.Но с каждым днемВсе меньше в мире мест,Куда бы солнце не смогло пробиться.
«Вот телевизор…»
