Эдуард Асадов - Лирика (сборник)
Вторая любовь
Что из того, что ты уже любила,Кому-то, вспыхнув, отворяла дверь.Все это до меня когда-то было,Когда-то было в прошлом, не теперь.
Мы словно жизнью зажили второю,Вторым дыханьем, песнею второй.Ты счастлива, тебе светло со мною,Как мне тепло и радостно с тобой.
Но почему же все-таки бывает,Что незаметно, изредка, тайкомВдруг словно тень на сердце набегаетИ остро-остро колет холодком…
О нет, я превосходно понимаю,Что ты со мною встретилась любя.И все-таки я где-то ощущаю,Что, может быть, порою открываюТо, что уже открыто для тебя.
То вдруг умело галстук мне завяжешь,Уверенной ли шуткой рассмешишь,Намеком ли без слов о чем-то скажешьИль кулинарным чудом удивишь.
Да, это мне и дорого и мило,И все-таки покажется порой,Что все это уже, наверно, было,Почти вот так же, только не со мной.
А как душа порой кричать готова,Когда в минуту ласки, как во сне,Ты вдруг шепнешь мне трепетное слово,Которое лишь мне, быть может, ново,Но прежде было сказано не мне.
Вот так же точно, может быть, пороюНет-нет и твой вдруг потемнеет взгляд,Хоть ясно, что и я перед тобоюНи в чем былом отнюдь не виноват.
Когда любовь врывается втораяВ наш мир, горя, кружа и торопя,Мы в ней не только радость открываем,Мы все-таки в ней что-то повторяем,Порой скрывая это от себя.
И даже говорим себе нередко,Что первая была не так сильна,И зелена, как тоненькая ветка,И чуть наивна, и чуть-чуть смешна…
И целый век себе не признаемся,Что, повстречавшись с новою, другой,Какой-то частью все же остаемсяС ней, самой первой, чистой и смешной.
Двух равных песен в мире не бывает,И сколько б звезд ни поманило вновь,Но лишь одна волшебством обладает,И, как ни хороша порой вторая,Все ж берегите первую любовь!
1965Спор
Однажды три друга за шумным столомПустились в горячие споры о том,Что женщина ценит превыше всегоВ характере нашем мужском.
Первый воскликнул: – К чему этот шум?Скажу без дальних речей,Что женщин всегда покоряет ум.И это всего важней!
В этом наш главный авторитет.Ум – это все, друзья.«Да здравствует разум!» – сказал поэт,И лучше сказать нельзя!
Второй, улыбнувшись, приподнял бровь:– Совсем не в этом вопрос.Женщина – это сама любовь!И любит она всерьез.
И нет для мужчины уже ничегоПрямее, чем этот путь.Он должен быть любящим прежде всего.И в этом, пожалуй, суть!
А третий, встав, перебил друзей:– Бросьте все препирания.Для женщин на свете всего важнейВнимание и внимание!
Пальто подавайте. Дарите ейЦветы. Расшибайтесь в прах!Ну, в общем, тысячи мелочей –И счастье у вас в руках!
На улицу вышли, а спор сильней.Ну как решенье найти?И тут повстречали трое друзейЖенщину на пути.
Сказали друзья: – Позвольте спросить,Ответьте двумя словами:Каким, по-вашему, должен бытьМужчина, избранный вами?!
Какое свойство кажется вамОсобенно привлекательным?– Он должен быть умным, – сказала она,Любящим и внимательным.
1965Был у меня соперник
Был у меня соперник, неглупый был и красивый,Рожденный, видать, в рубашке – всеудавалось ему.Был он не просто соперник, а, как говорится,счастливый,Та, о которой мечтал я, сердцем рвалась к нему.
И все-таки я любовался, под вечер ее встречая,Нарядную, с синими-синими звездами вместо глаз,Была она от заката вся словно бы золотая,И я понимал, куда она торопится в этот час.
Конечно, мне нужно было давно уж махнутьрукою.На свете немало песен, и радостей, и дорог,И встретить глаза другие, и счастье встретитьдругое,Но я любил. И с надеждой расстаться никакне мог.
Нет, слабым я не был. Напротив, я не желалсдаваться!Я верил: зажгу, сумею, заставлю ее полюбить!Я даже от матери втайне гипнозом сталзаниматься.Гипноз не пустяк, а наука. Тут всякоеможет быть!
Шли месяцы. Как и прежде, в проулке менявстречая,Она на бегу кивала, то холодно, то тепло.Но я не сдавался. Ведь чудо не тольков сказках бывает…И вот однажды свершилось. Чудо произошло!
Помню холодный вечер с белой колючей крупкойИ встречу с ней, с необычной и словно бывдруг хмельной.С глазами не синими – черными, в распахнутойтеплой шубке,И то, как она сказала: – Я жду тебя здесь.Постой!
И дальше как в лихорадке: – Ты любишь,я знаю, знаю!Ты славный… Я все решила… Отнынеи навсегда…Я словно теперь проснулась, все заново открываю…Ты рад мне? Скажи: ты любишь? – Я елевыдохнул:– Да!
Тучи исчезли. И город ярким вдруг стали звонким,Словно иллюминацию развесили до утра.Звезды расхохотались, как озорные девчонки,И, закружившись в небе, крикнули мне: – Ура!
Помню, как били в стекла фар огоньки ночные,И как мы с ней целовались даже на самой заре,И как я шептал ей нежности, глупые и смешные,Которых, наверное, нету еще ни в одномсловаре…
И вдруг, как в бреду, как в горячке: –А здорово я проучила!Пусть знает теперь, как с другими встречатьсяу фонарей!Он думал, что я заплачу… А я ему отомстила!Меня он не любит? Прекрасно. Тем будет емубольней.
С гулом обрушилось небо, и разом на целом светеПогасли огни, как будто полночь пришла навек.Возглас: – Постой! Куда ты?.. – Потомсумасшедший ветер.Улицы, переулки… Да резкий, колючий снег…
Бывают в любви ошибки, и, если сказать по чести,Случается, любят слабо, бывает, не навсегда.Но говорить о нежности и целовать из мести –Вот этого, люди, не надо, не делайте никогда!
1966Раздумье о сердцах
Сколько влюбленных живет по свету?Такой статистики нет пока.Но если полчеловечества нету,То треть, пожалуй, наверняка.
А все остальные, а все остальныеВлюблялись уже или только влюбятся.И каждый, на звезды глядя ночные,Мечтает, что счастье когда-нибудь сбудется.
Но в чем же счастье твое на планете?– Оно в любви, что, как мир, широка! –Не все человечество так ответит,Но полчеловечества – наверняка.
А кто хоть однажды в хороший вечер,Со стрелок часов не спуская глаз,Не ожидал назначенной встречиИ не признался в любви хоть раз?!
Есть в слове «любовь» и хмельная сила,И радость надежды, и боль, и тоска,И если его смущенно и милоНе все человечество произносило,То девять десятых – наверняка.
Но слово сказать – не сердце отдать.Отсутствие чувств не заменишь ничем.Любовь не всем суждено познать,Она, как талант, дается не всем.
А сколько людей, а сколько людейПо всякому поводу и без поводаГотовы сказать о любви своей,Как телеграмму послать по проводу.
Поцеловал, еще не любя,Обнял взволнованно раз, другой,И сразу: – Поверь, я люблю тебя! –И тотчас, как эхо: – Любимый мой!
Признавшийся разом в любви навекНе слишком ли часто порой бываетПохож на банкрота, что выдал чек,А как расплатиться потом – не знает.
На свете немало хороших слов.Зачем же их путать себе на горе.Влюбленность – ведь это еще не любовь.Как речка, пусть даже без берегов,Пусть в самый разлив – все равно не море!
Не можешь любовью гореть – не гори.Влюблен, про влюбленность и говори.Нежность тоже ценить умей,Пускай это меньше. Но так честней.
И если не каждый любит пока,Так пусть и не каждый то слово скажет.Не все и не полчеловечества даже,А те лишь, кто любит. Наверняка!
1966«Забыв покой, дела и развлеченья…»
Забыв покой, дела и развлеченья,Пренебрегая солнцем и весной,При каждой нашей встрече мы с тобой,Страдая, выясняем отношенья.
Нет, мы почти никак не поступаем.До ласки ли? Раздув любой пустяк,Мы спорим, говорим и обсуждаем,Что так у нас с тобой и что не так.
Ну что еще: мы вместе, мы одни!Так нет же ведь! Как варвары, наверно,Мы медленно, старательно и верноДруг другу укорачиваем дни…
Мы быть ужасно мудрыми стараемся,От всех себя ошибок бережем.И скоро до того «довыясняемся»,Что ничего уже не разберем!
Размолвки, споры, новые сомненья…И нам, наверно, невдомек сейчас,Что вот как раз все эти выясненьяИ есть ошибка главная у нас.
И чтоб не кончить на душевной скупости,Давай же скажем: «Хватит! Наплевать!»Возьмем и будем делать кучу глупостей,Да, да, десятки самых чудных глупостей,И ничего не будем обсуждать!
1967Любовь и трусость
