Собрание произведений в 3 томах. Том 1: Стихи - Анри Гиршевич Волохонский

Поветрие продуло:

Чумой, которой имя «вы»

Страдаю от Катулла

Уж двадцать — да не лет, друг мой, —

Столетий долгой мерой

Которой имя «вы» чумой —

Хоть-не-целуй холерой.

Ибо той «вы» во всех частях

Дав имя неизбывной

Ебет меня во всех костях

От оспы тиф крапивный

То раком, то проказой мня

Причину смерти, тая

То в «ы», то в «и» сливаясь с «мя»

Лечу ее летая.

173. ЖЕЛЕЗНАЯ ВСЕГДА

Плывет по небу тучка

Падает звезда

Серебряная штучка

Железная слюда

На проволоке дверца

На волю из гнезда

Каменное сердце

Железная узда

Всё бы ножкой, ножкой

Да в тесные места:

С глиняною ложкой

Железная в устах.

А мне словарь познанья

Сладостно листать

Стати воздаянья

Железная подстать

Каменная, глиняная

Магнитная руда

Могила деревянная

Железная да-да.

174

Острый глаз

Тонкое ухо

А на небе ни облачка.

175. С.Е

Ни осени его не пожелтить

Ни летом зелени и вновь не распустить

Затем что вечен этот лист стеклянный

Затем что вечен этот лист стеклянный.

176

Собаки лают лают лают лаяли

177. СТОПАМ ТВОИХ КУКОЛ

Свальный грех одиночества тем нехорош,

Что для многих — один. Знаменитый печально

Сам Нарцисс одурев от растительных рож

Идеал свой оплаканный первоначальный —

Эхо — было, как сам поминая как звал.

От реки — самовар, от земли — самосвал

И подобные лики души самостийной

(Поперек естества в отраженьях — двойной)

Соответственно собственной сути стихийной

10_ Увлекаемы телом природы иной

От одной просто жалостной этой причины

Восстают из себя и меняют личины.

Пусть махровая стать из бутона в чулке

Распускалась на ветер стопою из злата

Да ладонь заплеталась о голень в руке

Прорастая предплечьем от локтя до пяток

Пусть качаясь взлетал по лядвеи бедром

Как подсолнух межбедрия аэродром

Приземляться на взлетную тропку со звоном

20_ В платонический пух полигоном зеленым

В лепестки, где трепещут желтея подряд —

Но тугие обличья хлопчатых дриад

Не сулили, казалось, ушедшего лета

Возле метаморфоз насекомых балета.

Чешуею со щек вся нагая от ласк

(А под маской другая такая же маска

А под маской другая такая же маск —

а, — Под маской другой но такою же маской —

За летящей в стекле, за личиной сухой

30_ И прозрачной, раздевшись от ласк шелухой)

Вся нагая от ласк, как в индийские ткани

Облачая меж ласками пляшущий стыд,

Смотришь — дева над девой за девой летит

И летит и бока заслоняет боками.

И другая кружится у той по пятам,

Торжествуя над башней величием кладки,

Да скатились со славой манящим их там

Всенародные яства блестящи и сладки —

Словно «Сим победиши!» сияет сия:

40_ О какая гордыня во взоре ея!

Так глядят в эмпирей с ледяного помоста

Где слышна лишь валькирии ломкая поступь.

По какой, повтори, дорогая, любви —

По симпатии верной иль страсти полдневной? —

Белокурое Эхо окликнуть зови

Молью бледных невест? богомолом-царевной?

Саранчой в горностаях? тупым мотыльком?

Глупой бабочкой? белым крылатым хорьком? —

Что сосущей натурой цветов и пророчеств

50_ Наполняет утробу своих одиночеств…

И как мягкие лампы их в дым фонари

Озаряют шарами круги просветленья

От любви — чтобы: Ветхим Заветом гори! —

Станцевать в одиночество свального тленья.

Тем кто алчет на россыпях хлеба нигде

Чтобы в муках от жажды утечь из-под ливня

Вот колено Тантала по зубы в воде

А на белом плече — клык слоновьего бивня

Кто от смерти незрячей любви поддавал

60_ Что за варево! — если богам подавал.

178. СТИХИ НА ЗЕРКАЛАХ

Серые синие зеленые и бирюзовые тупые

С опасною подчас голубизной

Простые, но повернутые внутрь и проще — влево

Извне и вправо мутные прозрачные всё мимо,

Вполоборота, в лед каменьям в глубину,

Из-подо льда с невероятной грустью

Где мнимое их средоточие сияет

          словно смерть в детстве.

А в сером отрочестве я и не узнал

Всё в простоте на голубую малость

Но верил, а вернее догадался,

Что там слепая та и вера и уверенность потом

Вдруг станет — смутная — пронзительной догадкой

Да и тростник —

Тростник мой пел от первого тупого дуновенья

Но я вникать не стал, по-юношески глух

Да так и не успел — от ветхости незрячий

Но мнимо всё плясал, и действовал и созерцал

И дул и пел вершил и руки простирал,

А мимо вечно шествовали серые простые

За ними следом, говорят, зеленые бесцветные тупые

А далее совсем уж бирюзовые и мутные немые

И синие с простейшею голубизной —

Так лебеди под сталью ледяные

Всплывают голубея вновь

          в снегов стеклянный зной

И завершенье их над ними пристально сияет.

179. МОЛЧАНИЕ ВЕКА

Трагедия

Лицедействуют: Пролог

                              Она

                              Герой