Свеченье слов. Поэтические произведения - Олег Сергеевич Прокофьев
расколотый зимой сожалений
611
барабаном по жизни
мелкой дробью птиц
с вежливым упорством клюющих
усталую плоть неслышных деревьев
прославляя
отрывистым криком
бессменность всевышнего
612
лохмотья вида из окна
разброд разбросанных бумаг
вещей привычных беспредметность
и чувств жестокая реальность
и мысль одна божественно ужасная
что все это лишь сон
приснившийся какому-то лентяю
он вдруг зевнул от скуки
и мир наш развалился
на бездну маленьких кусков
613. Страшный суд
совещание тех кто мастерит судьбу
затормозилось
кто там сказал что несогласен?
свобода воли просит суд повременить
присяжные ушли к другим
делам мгновенным
и нахлобучили судьбу как шапку
хоть головы совсем
как не было
614. К смерти И. Бродского
шум ветра
гул морской
смешались
смесь гремучая воды и воздуха
пьянит
в глубинах неба робкая капель
во власти сладкого падения
вот-вот провалится
сольется с остальным
так и ты
в неистовстве потока времени
уже во власти чуждого
воображеньем распознал
в пучине сам себя
Они
615. Дом желаний
в комнату входит немало народа
кто-то из прошлого
кто-то из будущего
а кто
неизвестно каких эпох
они сообщаются
становятся в группы
в других превращаются
садятся на шею
потом улетают
иногда мрут
и больше не движутся
стесняя нормальность живых
потом все уходят
позади оставляя все
и место где спали
и комнату раму
пустую глазницу
забытых желаний
дом
616. Чужаки
их выплюнул дремучий коридор
их длинные улыбки сверкали как ножи
их вежливость вначале грела
а позднее жгла
тогда они еще не знали
что мы подумаем о них
иронизируя
над важностью так плохо прикрывавшей
их метафизику угроз
мы сами еле покрывали
смехом
страх
мы чуяли
они пришли из грязи времени
из мира узкого
что притаился за спиной
в неутолимом ожидании
осуществления обид
617
жизнь застряла
в преткновении свободы
в ответ
решенье приняло меня
для нехотения
что вылезло
в несовершенстве
заткнувшем мышью небосвод
618. Путешествие из Москвы в Ветербург
1
москва
начиненная жаждою сна
вся в темных долгах
просветленных ошибках
расшевелила
буддийскую малость любви
понесла ее вихрем
под забор мечты
под шершавую кожу заката
с мерцающей оспой фасадов
в созвездиях гончих луж
разбила прилив пешеходов
о грани полипа столицы
2
у каменной невы
потоки барокко взметнулись
замшелой бессонницей
в полотна расшитых проспектов
закутались прохожие
и с ними вместе
дни
насупившись
степь небес
придавила столицу-фантом
велик петербургский чин
город одетый в кафтан столетий
не моргнул
не заметил
на манжетах зимы
вдоль пучка перспектив
царапал я сжатое слово
619. Виза Гизы
1
вечность мой дом
и небо как пропасть
на дне ее ползаю
страхом отточенный жук
бегущий от солнца
мой панцирь изделие мрака
под ним хоть на время спасен
пока я оторван
от вечного дома души
в глуши полутени таинственный смысл
различные степени света
сообщают о действиях скрытых
когда-то родивших меня
вырванных вспышками
молньями сшитых
одетых на темную жажду земли
2
вот и вечность состарилась
пирамиды обглоданный контур
лучей утомленный чертеж
забыл свое назначение
в тайном презреньи верблюда
в горбатом протесте пустынного взгляда
тень ледяная веков
а я своим жадным желудком
разобрал разрыхленную волю
осталась лишь малая часть
что жаждет незримое
620. Из «Поэмы перемещений»
когда начинаются облупленные времена
я одеваюсь в творческий фрак
и встав на маленький палец левой ноги
танцую акт перемещения
из свободы слова
в смерть соседу
пока полиция настраивает закон
скрипач замкнулся на высокой ноте
в краю где отдыхают от надзора
спасаясь от догматиков любви
что разбежались как стадо насекомых
по распустившемуся саду
в глуши которого растленная природа
играет праздник размноженья красоты
а он скрипач забыл свой образ
вернее помнит смутно
как брата дальнего вчерашнего себя
подвешенный к предельной ноте
как луч вселенной взаперти
он искривляется в конце от неудобства
но падать вниз никак нельзя
но мир не склонен к постоянству
метаморфоза непредвидима
она по протяжению туманна
но по прозрачности кристальна
замешана на лжи теней
что обернулись одна в другую
и выжидают кто кого
от изменений сохраняются
детали облачных руин
оттенки дыма крепостей
как привилегия догадливых
они растащены пчелиными поэтами
что сообразили уж давно
в невежестве пушистой лени
что лето отражение зимы
в потоке постоянства
задуманном еще изменчивой весной
при попытке к бегству
поэты не кусаются а жалят
за что их не очень жалуют
и держат на привязи собачьей
их время к счастью растяжимо
и задница их вчера
