Михаил Лермонтов - Том 2. Поэмы

Часть II

I «Отец, отец, оставь угрозы,Свою Тамару не брани;Я плачу: видишь эти слезы,Уже не первые они.Напрасно женихи толпоюСпешат сюда из дальних мест…Немало в Грузии невест;А мне не быть ничьей женою!..О, не брани, отец, меня.Ты сам заметил: день от дняЯ вяну, жертва злой отравы!Меня терзает дух лукавыйНеотразимою мечтой;Я гибну, сжалься надо мной!Отдай в священную обительДочь безрассудную свою;Там защитит меня Спаситель,Пред ним тоску мою пролью.На свете нет уж мне веселья…Святыни миром осеня,Пусть примет сумрачная келья,Как гроб, заранее меня…»

II И в монастырь уединенныйЕе родные отвезли,И власяницею смиреннойГрудь молодую облекли.Но и в монашеской одежде,Как под узорною парчой,Всё беззаконною мечтойВ ней сердце билося, как прежде.Пред алтарем, при блеске свеч,В часы торжественного пенья,Знакомая, среди моленья,Ей часто слышалася речь.Под сводом сумрачного храмаЗнакомый образ иногдаСкользил без звука и следаВ тумане легком фимиама;Сиял он тихо, как звезда;Манил и звал он… но – куда?..

III В прохладе меж двумя холмамиТаился монастырь святой.Чинар и тополей рядамиОн окружен был – и порой,Когда ложилась ночь в ущельи,Сквозь них мелькала, в окнах кельи,Лампада грешницы младой.Кругом, в тени дерев миндальных,Где ряд стоит крестов печальных,Безмолвных сторожей гробниц,Спевались хоры легких птиц.По камням прыгали, шумелиКлючи студеною волнойИ под нависшею скалой,Сливаясь дружески в ущелье,Катились дальше, меж кустов,Покрытых инеем цветов.

IV На север видны были горы.При блеске утренней Авроры,Когда синеющий дымокКурится в глубине долины,И, обращаясь на восток,Зовут к молитве муэцины,[118]И звучный колокола гласДрожит, обитель пробуждая;В торжественный и мирный час,Когда грузинка молодаяС кувшином длинным за водойС горы спускается крутой,Вершины цепи снеговойСветло-лиловою стенойНа чистом небе рисовались,И в час заката одевалисьОни румяной пеленой;И между них, прорезав тучи,Стоял, всех выше головой,Казбек, Кавказа царь могучий,В чалме и ризе парчевой.

V Но, полно думою преступной,Тамары сердце недоступноВосторгам чистым. Перед нейВесь мир одет угрюмой тенью;И всё ей в нем предлог мученью –И утра луч и мрак ночей.Бывало только ночи соннойПрохлада землю обоймет,Перед божественной иконойОна в безумье упадетИ плачет; и в ночном молчаньеЕе тяжелое рыданьеТревожит путника вниманье;И мыслит он: «То горный дух,Прикованный в пещере, стонет!»[119]И, чуткий напрягая слух,Коня измученного гонит…

VI Тоской и трепетом полна,Тамара часто у окнаСидит в раздумье одинокомИ смотрит в даль прилежным оком,И целый день, вздыхая, ждет…Ей кто-то шепчет: он придет!Недаром сны ее ласкали,Недаром он являлся ей,С глазами, полными печали,И чудной нежностью речей.Уж много дней она томится,Сама не зная почему;Святым захочет ли молиться –А сердце молится ему;Утомлена борьбой всегдашней,Склонится ли на ложе сна:Подушка жжет, ей душно, страшно,И вся, вскочив, дрожит она;Пылают грудь ее и плечи,Нет сил дышать, туман в очах,Объятья жадно ищут встречи,Лобзанья тают на устах…………………………………

VII Вечерней мглы покров воздушныйУж холмы Грузии одел.Привычке сладостной послушный,В обитель Демон прилетел.Но долго, долго он не смелСвятыню мирного приютаНарушить. И была минута,Когда казался он готовОставить умысел жестокой.Задумчив, у стены высокойОн бродит: от его шаговБез ветра лист в тени трепещет.Он поднял взор: ее окно,Озарено лампадой, блещет;Кого-то ждет она давно!И вот средь общего молчаньяЧингура[120] стройное бряцаньеИ звуки песни раздались;И звуки те лились, лились,Как слезы, мерно друг за другом;И эта песнь была нежна,Как будто для земли онаБыла на небе сложена!Не ангел ли с забытым другомВновь повидаться захотел,Сюда украдкою слетелИ о былом ему пропел,Чтоб усладить его мученье?..Тоску любви, ее волненьеПостигнул Демон в первый раз;Он хочет в страхе удалиться…Его крыло не шевелится!И, чудо! Из померкших глазСлеза тяжелая катится…Поныне возле кельи тойНасквозь прожженный виден каменьСлезою жаркою, как пламень,Нечеловеческой слезой!..

VIII И входит он, любить готовый,С душой, открытой для добра,И мыслит он, что жизни новойПришла желанная пора.Неясный трепет ожиданья,Страх неизвестности немой,Как будто в первое свиданьеСпознались с гордою душой.То было злое предвещанье!Он входит, смотрит – перед нимПосланник рая, херувим,Хранитель грешницы прекрасной,Стоит с блистающим челомИ от врага с улыбкой яснойПриосенил ее крылом;И луч божественного светаВдруг ослепил нечистый взор,И вместо сладкого приветаРаздался тягостный укор:

IX «Дух беспокойный, дух порочный,Кто звал тебя во тьме полночной?Твоих поклонников здесь нет,Зло не дышало здесь поныне;К моей любви, к моей святынеНе пролагай преступный след.Кто звал тебя?» Ему в ответЗлой дух коварно усмехнулся;Зарделся ревностию взгляд;И вновь в душе его проснулсяСтаринной ненависти яд.«Она моя! – сказал он грозно, –Оставь ее, она моя!Явился ты, защитник, поздно,И ей, как мне, ты не судья.На сердце, полное гордыни,Я наложил печать мою;Здесь больше нет твоей святыни,Здесь я владею и люблю!»И Ангел грустными очамиНа жертву бедную взглянулИ медленно, взмахнув крылами,В эфире неба потонул.………………

Тамара

О! Кто ты? Речь твоя опасна!Тебя послал мне ад иль рай?Чего ты хочешь?..

Демон

Ты прекрасна!

Тамара

Но молви, кто ты? Отвечай…

Демон

Я тот, которому внималаТы в полуночной тишине,Чья мысль душе твоей шептала,Чью грусть ты смутно отгадала,Чей образ видела во сне.Я тот, чей взор надежду губит;Я тот, кого никто не любит;Я бич рабов моих земных,Я царь познанья и свободы,Я враг небес, я зло природы,И, видишь, – я у ног твоих!Тебе принес я в умиленьеМолитву тихую любви,Земное первое мученьеИ слезы первые мои.О! Выслушай – из сожаленья!Меня добру и небесамТы возвратить могла бы словом.Твоей любви святым покровомОдетый, я предстал бы там,Как новый ангел в блеске новом;О! Только выслушай, молю, –Я раб твой, – я тебя люблю!Лишь только я тебя увидел –И тайно вдруг возненавиделБессмертие и власть мою.Я позавидовал невольноНеполной радости земной;Не жить, как ты, мне стало больно,И страшно – розно жить с тобой.В бескровном сердце луч нежданыйОпять затеплился живей,И грусть на дне старинной раныЗашевелилася, как змей.Что без тебя мне эта вечность?Моих владений бесконечность?Пустые звучные слова,Обширный храм – без божества!

Тамара