Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
3
Ты мне была сестрой,– то нежною, то страстной,И я тебя любил, и я тебя люблю.Ты призрак дорогой... бледнеющий... неясныйО, в этот лунный час я о тебе скорблю!
Мне хочется, чтоб Ночь, раскинувшая крылья,Воздушной тишиной соединила нас.Мне хочется, чтоб я, исполненный бессилья,В твои глаза струил огонь влюбленных глаз.
Мне хочется, чтоб ты, вся бледная от муки,Под лаской замерла, и целовал бы яТвое лицо, глаза, и маленькие руки,И ты шепнула б мне: «Смотри, я вся – твоя!»
Я знаю, все цветы для нас могли возникнуть,Во мне дрожит любовь, как лунный луч в волне.И я хочу стонать, безумствовать, воскликнуть: —«Ты будешь навсегда любовной пыткой мне!»
4
Мне видится безбрежная равнина,Вся белая под снежной пеленой.И там, вверху, застывшая как льдина,Горит Луна, лелея мир ночной.
И чудится, что между ними – сказка,Что между ними – таинство одно.Безмолвна их бестрепетная ласка,И холодно любить им суждено.
О, мертвое прекрасное Светило.О, мертвые безгрешные снега.Мечта моя, я помню все, что было,Ты будешь вечно сердцу дорога.
Разлученные
1
Розоватый свет заката озаряет облака,И волною просветленной плещет сонная река.Еле плещет, еле дышит просветленная волна,Точно чувствует и слышит, что подходит тишина.
Друг желанный, одинокий, о тебе моя печаль,Я один в стране далекой, и тебя мне сердцем жаль.Я, как ты, не знаю ласки, сохраняю поцелуй,В час, когда мне шепчет сказки еле слышныйлепет струй.
Если б нам убить пространство, друг мой, друг мой,сон мечты,Я б с тобой устами слился, как со мной слиласьбы ты.Мы бы вместе проникались этой стройной тишиной,Ты со мной бы чуть шепталась, как в реке волнас волной.
2
Прозвенит ли вдали колокольчик,Колокольчик, во мгле убегающий, —Догорает ли Месяц за тучкой,Там за тучкой, бледнеющей, тающей, —
Наклонюсь ли я, полный печали,О, печали глубоко-мучительной! —Над водой, над рекой безглагольной,Безглагольной, безгласной, томительной, —
Предо мною встаешь ты, родная,Ты, родная и в сердце хранимая, —Вдруг я вижу, что ты не забыта,Позабытая, горько-любимая.
Тень
Ты в жизни проходишь безучастною тенью,И вечно опущен твой взор.Ты сердцем уходишь к неземному селенью,Уж там – с незапамятных пор.
Тебя повстречал я на великой дороге,Ведущей в безвестную даль.И мне показалось – мы стоим на пороге,Чего-то обоим нам жаль.
И мне показалось, – и, быть может, обманно,Быть может, с правдивостью сна, —Друг другу мы близки, так воздушно и странно,Так нежно ты мне суждена.
Мы думали оба, и мы оба молчали,Но вдруг приподнявши свой взор,Ты молча сказала о предвечной печали,Я друг твой, я брат твой с тех пор.
И если б была ты не бесстрастною тенью,И если б не сказкой был сон,Я отдал бы сердце роковому томленью,Но в сказку, я в сказку влюблен.
«Когда я был мальчиком, маленьким, нежным...»
Когда я был мальчиком, маленьким, нежным,Был кроток мой взор и глубок.Ты знаешь, что утром, пред Морем безбрежнымГорит золотистый песок?
Когда я был юношей, робким и странным,Я вечной был полон тоской.Ты знаешь, что вечером, в свете туманном,Русалки поют над рекой?
Когда я стал страстным, желанным и властным,Целую я всех на пути.Ты знаешь, что ночью, в тумане неясном,Так страшно, так страшно идти?
Маскированный бал
О, цветы красоты! Вы с какой высоты?В вас неясная страстная чара.Пышный зал заблистал, и ликуют мечты,И воздушная кружится пара.
«Не живи как цветок. Он живет краткий срок,От утра и до вечера только.Так прожить – много ль жить? Жизнь его лишь намек.О, красивая нежная полька!»
«Лишь намек, говоришь. Но и сам ты горишь,Закружил ты свой бешеный танец.Ты минуту живешь, и ты ложь мне твердишь,На минуту влюбленный испанец.
Я живу как цветок, я дневной мотылек,Я красивая нежная полька.Я хоть час, но живу, и глубок мой намек,Ты мгновение кружишься только!»
«Что мгновенье и час для тебя и для нас, —Раз цветок, для чего ж ты считаешь?Ты цвети и гори. Если ж вечер погас,Говори, что как тучка растаешь.
О, живи как цветок! Мне отдай свой намек.Мы продлим наш ликующий танец.Не ропщи, трепещи, золотой мотылек,Я безумно-влюбленный испанец!»
Проклятия
Отречение
Красивы сочетания светил,Пленительна зеленая планета,Где человек свой первый миг вкусил.
В пространстве много воздуха и света,И каждый день, в определенный час,Земля огнем рубиновым одета.
Источник новых мыслей не погас,Источник новых чувств горит всечасно,И тот, кто любит, любит в первый раз.
Цветы цветут, их чаши дышат страстно,Желанны их цветные лепестки,И роскошь их оттенков полновластна.
Безгласное течение рекиИ призрачно-зеркальные озераВнушают больше неги, чем тоски.
Вершины гор – пьянящий пир для взора,Бессмертно свеж безбрежный океан,И что нежнее пенного узора.
Прекрасна разность всех различных стран,Просторны и равнины и провалы,В мираже обольстителен обман.
И губы женщин ласковы и алы,И ярки мысли избранных мужчин,Но так как все в свой смертный час усталы, —
И так как жизнь не понял ни один,И так как смысла я ее не знаю, —Всю смену дней, всю красочность картин,
Всю роскошь солнца и лун – я проклинаю!
Злая ночь
Нет, Ночь! Когда душа, мечтая,Еще невинно-молодая,Блуждала – явное любя,Казалось мне, что ты – святая,Но блекнут чары, отпадая, —Старуха, страшная, седая,Я отрекаюсь от тебя!
Ты вся – в кошмарностях, в разорванныхмечтаньях,В стихийных шорохах, в лохмотьях,в бормотаньях,Шпионов любишь ты, и шепчет с Ночью раб,Твои доносчики – шуршанья змей и жаб.
Ты речь окольную с больной душой заводишь,И по трясинам с ней, и по тоске с ней бродишь.Распространяешь чад, зловещий сон и тишь,Луну ущербную и ту гасить спешишь.
Проклятие душе, коли тебе поверит,Все расстоянья Ночь рукою черной мерит.Рукою мертвою мешает все, мутит,Пугает, мучает, удавно шелестит.
Всю грязь душевную взмесив, как слизь в болоте,В Раскаянье ведет, велит хлестать Заботе.Прикинется, что друг, заманит в разговор,И скажешь те слова, в которых – смерть, позор.
Незабываемо – ужасные признанья,Что ждали искры лишь, толчка, упоминанья,Чтобы проснуться вдруг, и, раны теребя,Когтистой кошкою нависнуть на тебя.
Ты хочешь сбросить гнет, не чувствовать, не видеть,Но для существ иных, все в том, чтобненавидеть,Качаться страхами, силками изловить,Детоубийствовать, не отпускать, давить.
Что было точкою – гора, не опрокинешь,И лапы чудища лежат, и их не сдвинешь.Глаза глядят в глаза, рот близок, жаден...Прочь!О, ненавистная, мучительная Ночь!
Последней волею, упорной,На миг отброшен Призрак Черный,Не знаем – как, не знаем – чейВ зловещем Замке Заключенья —Тяжелый вздох, и облегченье,И блеск испуганных очей.Страх тут, он здесь, но стал он дальним,В молчаньи темном и печальном,Невольно должен ум молчатьВ угрозе, в мраке погребальном,Весь мир стал снова изначальным,Весь мир – замкнутый дом, и на замке печать.
Вновь Хаос к нам пришел и воцарился в мире,Сорвался разум мировой,И миллионы лет в Эфире,Окутанном угрюмой мглой,Должны мы подчиняться гнетуКакой-то Власти неземной,Непобедимую дремотуВбирать, как чару Силы злой,И видеть всюду мрак могильный,И видеть, как за слоем слой,Покров чуть видимый, но пыльныйНа разум падает бессильный,И сетью липнет над душой.
«Он был из тех, на ком лежит печать...»
Он был из тех, на ком лежит печатьНепогасимо-яркого страданья,Кто должен проклинать или молчать,Когда звучат аккорды мирозданья
Средь ликов, где прозрачен каждый взгляд,Средь ангелов, поющих светлым хором,И вторящих свой вечный «Свят, свят, свят», —Он вспыхнул бы и гневом, и укором.
Нет, в нем сверкал иной зловещий свет,Как факел он горел на мрачном пиреГде есть печаль, где стон, там правды нет,Хотя бы красота дышала в мире.
«Ответа – сердцу, сердцу моему!»Молил он, задыхаясь от страданья,И демоны являлися к нему,Чтоб говорить о тайнах мирозданья
Он проклял Мир, и вечно одинок,Замкнул в душе глубокие печали,Но в песнях он их выразить не мог,Хоть песни победительно звучали
И полюбил он в Мире только то,Что замерло в отчаяньи молчаньяВершины гор, где не дышал никто,Безбрежность волшебства их без названья
Ночных светил неговорящий свет,И между них, с их правильным узором,Падение стремительных комет,Провал ночей, пронзенный метеором.
Все то, что, молча, выносив свой гнет,Внезапной бурей грянет в миг единый,Как чистый снег заоблачных высотСтремится вниз – губительной лавиной
«Я ненавижу человечество...»
