Елена Федорова - Осень (сборник)
Она посмотрела на Беатрис, повторила:
– Сейчас все прекрасно. И это сейчас смотрит в твои глаза. Сейчас светит солнце. Пусть его лучи не так горячи, как летом, но они дают не меньше света и радости, – улыбнулась, взяла Беатрис за руку. – Не будь букой, милая моя. Жизнь так мимолетна и так прекрасна, что не стоит отказываться от подарков судьбы. Их преподносят нам не часто.
– Я согласна с тобой, Мэрил, – сказала Беатрис. – Но я считаю, что здравый смысл терять ни к чему. Зачем бросаться вниз со скалы, если у тебя нет крыльев?
– А я всегда бросалась вниз с обрыва и ничуть об этом не жалею, – усмехнулась Мэрил. – Пойдемте в дом, я устала.
Она выпила чашку горячего чая, ушла к себе. Сбежала от Беатрис. Ей не хотелось отвечать на вопросы племянницы. Мэрил знала, что скоро ей придется во всем признаться, но считала, что еще не время для объяснений.
– Мы с Элюаром договорились о встрече, – сказала Беатрис, когда Мэрил ушла.
– Иди. Это хороший выбор, – похвалил Энтони.
– Ты опять за свое? – Беатрис нахмурилась. – У нас с ним деловая встреча.
– Конечно, кончено, – улыбнулся он. – Все романы начинаются с деловых встреч.
– Думай, что хочешь, – отмахнулась Беатрис. – Я устала объяснять всем вокруг, что белое – это белое, а не красное и не зеленое.
– И я говорю о том же, – Энтони, обнял Беатрис. – Никому ничего объяснять и доказывать не нужно. Не спорь, не сердись, держись своих принципов. Помни, что за нами наблюдает Вечность!
– Я так и делаю, – сказала Беатрис.
– Значит, я могу быть спокоен относительно твоих чувств, – Энтони хитро улыбнулся. – У господина Элюара нет никаких шансов совратить тебя.
– Никаких, – подтвердила Беатрис.
Она ушла, а Энтони поднялся в комнату Мэрил. Тетушка возлежала на кровати и рассматривала журнал мод.
– Как идут дела? – поинтересовалась она, когда Энтони уселся в кресло.
– Бет ушла на свидание с Элюаром, – ответил он. Мэрил улыбнулась, отложила журнал.
– Я знала, что все именно так и произойдет, – сказала она, потерев руки. – Он не мог в нее не влюбиться.
– Думаешь, Бет сдастся? – спросил Энтони.
– Не уверена, – ответила Мэрил. – Но мне очень хочется, чтобы ее жизнь изменилась. Она, бедняжка, скрывает от нас свою беду, не подозревая, что мы знаем обо всем лучше нее самой. Она верит в добродетель, а злые языки разнесли по всему свету известие о том, что Бет осталась одна.
– Этот мерзавец даже сына не разрешает ей видеть, – Энтони сжал кулаки. – Я готов его разорвать.
– Не воинствуй, милый, – попросила Мэрил. – Ты же знаешь, что мальчик – приемный. Бет вышла замуж за вдовца с ребенком, заменила ему мать, – вздохнула. – Как я была против этого брака. Почему я тогда не настояла на своем? Почему не отговорила Бет от этого шага? Я же видела, что она приносит себя в жертву. Она привязалась к мальчику, жалела его, и что теперь? Что?
– Осень, – ответил Энтони. – Пора дождей и слез. Правда иногда сияет солнце. Его неяркие лучи хоть и не греют, но дарят радость, – улыбнулся. – Наша Бет достойна лучшего. Пусть солнышко сияет для нее почаще.
– Пускай сияет, – сказала Мэрил, встала, подошла к окну. – Что-то сегодня Форц задерживается, – обернулась – Мне жаль, что вы никак не можете найти общий язык.
– Мы просто не хотим его искать, – усмехнулся Энтони. – Так удобнее. Так нас никто не заподозрит в сговоре.
– Это точно, – сказала Мэрил. – Иди, займись своими делами, – протянула ему руку. – Избыток любых эмоций на меня плохо влияет.
Энтони поцеловал ее руку, вышел. На лестнице столкнулся с доктором. Они молча пожали друг другу руки, разошлись. Энтони пошел бродить по саду. Форц улегся в кровать Мэрил и заснул…
Беатрис вошла в кафе. Карл пошел ей навстречу.
– Рад вас видеть, Беатрис, – сказал он, улыбнувшись. – Вы как солнышко прогнали непогоду. Будете кофе?
– Да. Закажите мне такой же, как вчера, – попросила она.
Он сделал заказ. Она достала гравюры, протянула ему. Он разложил их на столе так же, как это делала Беатрис: осень, зима, весна, лето. Долго, внимательно рассматривал их, несколько раз менял местами, наконец, отложил зиму, посмотрел на Беатрис, спросил:
– Вы заметили, что все девушки на картинах разные?
– Разные? Неужели? – Беатрис взяла картины осени и весны, положила рядом. Долго смотрела на лица, потом сказала:
– Мне кажется, здесь главное – не внешность, а чувства, которые хотел нам передать художник.
– Вы – наблюдательный человек, – обрадовался Карл. – Вы правы, художник стремился передать чувства. Зимой их нет, потому что зимой дед уезжал из Лиля. Именно зимой он принял решение о продаже дома. Сделка должна была состояться весной. И вот он – весенний крик отчаяния: «Не уезжай! Не покидай меня! Не предавай свою любовь!» Печально…
– А почему окна в доме такие разные? – спросила Беатрис.
– Потому что дед любил загадки, – ответил Карл. – Он придумал историю о фее по имени Розалинда, которая помогала ему построить дом. Хотите послушать эту таинственную историю?
– Да, – ответила Беатрис, глаза загорелись. Она подумала:
– Наконец-то край завесы будет приподнят. В сказке наверняка есть доля правды. Наверняка…
– Розалинда была особенной феей, – начал свое повествование Карл. – Она боялась дневного света, поэтому появлялась только с заходом солнца. Она входила в строящийся дом и переделывала все на свой лад так, чтобы утром никто ничего исправить не смог. Целый день строители разбивали стены, а утром они снова стояли на месте. Люди отказывались работать, называли это место колдовским, уверяли хозяина, что дом никогда не будет построен, что ему лучше отказаться от своей затеи, пока не поздно, продать участок и уехать. Но он стоял на своем: «Мой дом будет самым прекрасным в Лиле!» Строители не разделяли его оптимизм. Они просто разбежались, оставив хозяина одного. Вот тогда-то и произошла его встреча с Розалиндой. Они полюбили друг друга с первого взгляда. Но им не суждено было жить вместе, потому что Розалинда была феей. Юноша потерял покой и сон. Он так страдал из-за разлуки с любимой, что чуть было не умер. Розалинда решила помочь возлюбленному. Она пообещала, что станет реальной девушкой, на которой он сможет жениться. Но вначале ему нужно достроить дом, чтобы она смогла поселиться в нем.
Юноша взялся за строительство дома с таким азартом, что очень скоро дом был выстроен. Его обставили так, как пожелала Розалинда. Так как она все еще была феей, ей следовало прятаться от дневного света. Поэтому в доме сделали особую комнату, где было только одно окно. На рассвете его закрывали плотными ставнями, а на закате их открывали, чтобы Розалинда могла беседовать с луной, от которой она получала свою силу.
Юноша ждал, когда же Розалинда станет реальной девушкой, которой не нужно будет прятаться от мира. Он мечтал обвенчаться с ней. Но пока это было невозможно. Розалинда никак не могла обрести человеческий облик. Каждый вечер она просила Луну помочь ей, она была готова даже отказаться от своей волшебной силы, но Луна безмолвствовала.
Однажды этот разговор подслушала злая фея. Желание Розалинды ее так возмутило, что она решила убить юношу, а дом разрушить. Каким-то чудом Розалинда узнала о коварстве сестры. Она бросилась ей в ноги, умоляла отказаться от своего замысла.
– Не разрушай этот дом, – просила Розалинда. – Если тебе нужно кого-то наказать, накажи меня.
– Неужели тебе так дороги эти камни, что ты готова ради них пожертвовать собой? – удивилась злая фея.
– Это не просто камни, – ответила Розалинда. – Это – памятник нашей любви.
– Какая глупость! – воскликнула злая фея. – Ты, фея, наделенная волшебным даром, говоришь о памятнике? Тебе прекрасно известно, что он может рухнуть в один миг, и никто не вспомнит о нем. Никто… – она рассмеялась.
– Ты можешь смеяться сколько угодно, – сказала Розалинда. – Но я верю, что этот дом простоит не одно столетие.
– Ты уверена? – злая фея смерила ее презрительным взглядом.
– Да, – ответила Розалинда.
– Ничто в этом мире не вечно. И если ты хочешь, чтобы этот дом остался на столетия, тебе придется стать его частью, – сказала злая фея с усмешкой. – Только так ты сможешь спасти свой памятник. Но знай, что твой возлюбленный не будет вечно жить в этом доме. Он бросит его, предаст вашу любовь. Когда он уедет отсюда навсегда, ты поймешь, что совершила величайшую глупость, отдав свою бессмертную душу за этот дом и этого человека, но будет уже поздно.
– Пусть так, – сказал Розалинда. – Я ни о чем не сожалею. Я была по-настоящему счастливой. Я узнала, что такое любить и быть любимой.
– Все это вздор, пустые слова, – усмехнулась злая фея. – А правда в том, что твоя жертва никому не нужна. О тебе забудут, тебя предадут. Ты увидишь, как неумолимо время. Но ты не сможешь остановить его, как могла это делать прежде. Ты никогда больше не будешь феей. Никогда… – сказала злая фея, растворившись в дожде.
