Велимир Хлебников - Том 3. Поэмы 1905-1922
Хаджи тюрк. – праведник, совершивший паломничество в Мекку.
Тархан тюрк. – свобода от податей.
Хаджи-Тархан – одно из старинных названий Астрахани; следует учесть рифменную близость «Тархан – Казан» (название столицы Татарии в тюрк, орфоэпии) в связи с образным и содержательным материалом поэмы.
Богдо калм. – святой; название горы между Волгой и соляным озером Баскунчак. Согласно калмыцкой легенде, два буддийских монаха по велению далай-ламы несли гору с Урала на юг; поддавшись искушению женской красоты, один из подвижников ослаб духом, и гора погребла монахов под собой. См. стихотворение А. Навроцкого (С. 421) «Гора Богдо» в его книге «По Волге. Волжские былины и сказания в стихах». СПб., 1903; см. также; Рыбушкин А. Записки об Астрахани. Астрахань, 1912.
Пажить – пустошь, пастбище.
Мыт – место линьки птиц.
Пропел кочевник-мальчуган – ср. стих. «Меня окружали степь, цветы, ревучие верблюды…» (СС, 1. С. 205).
Стрепет – степная птица.
Хурул – храм калмыков-буддистов: либо несохранившийся Великий хурул близ Астрахани, либо известный Хошеутовский хурул князя Тюменя (село Речное).
Будь пьяным, путник, пой и пей – связано со стих. Г. Р. Державина «Желание зимы» (1787), где упомянут «астраханский красный кабак»; «Захарьин, пей и пой!» (Творения, 1986. С. 682).
Ах, вечный спор горы и Магомета <…> – известный сюжет из «Книги Марко Поло», гл. XXVII–XXX («О великом чуде в Багдаде и о горе»): силой молитвы простой христианин сдвинул гору, доказав тем самым местному халифу, ревнителю мусульманства, правоту своей веры. Сюжет этот образно перекликается с волжской историей и топографией: правый, высокий, берег реки со времени присоединения Казанского ханства к Москве назывался Горой, а низменный, левый, берег оставался преимущественно мусульманским.
Столбы с челом цветочным Рима – капители колонн римского ордена, украшенные листьями аканфа; в средневековой хронике «Казанская история» (ПСРЛ. Т. XIX. Спб, 1903) говорится: «…если бы имел ты даже вавилонские стены и высокие римские столбы, все равно не устоял бы ты перед таким могущественным царем» (цит. по: Памятники литературы древней Руси. Середина XVI в. М., 1985. С. 421).
Где смотрит Африкой Россия – здесь и далее («Рукав реки – морской Египет») сравнение основано на цивилизационной значимости Волги и Нила: ср. название путевого очерка В. В. Розанова «Русский Нил», 1903. Для Хлебникова значимо и совпадение названия Волги – Ра (у греческих историков) с именем египетского бога солнца Ра.
Где дышит в башнях Ассирия – здесь и далее («На Ассирию башен намек») возможно и архитектурное сопоставление, и смысловой переход к теме «вавилонской башни»: «…удивляешься смешению разных народов, которые стекались, кажется, из всех пределов света <…> с приятным изумлением слышишь звуки незнакомых выговоров, которые напоминают о Вавилонском смешении языков» (Измайлов В. Путешествие в полуденную Россию в 1799 г. / / Астраханский сборник. Астрахань, 1896. С. 330).
Мила, мила нам пугачевщина – эпизоды крестьянской войны XVIII в. связаны не с Астраханью, а с Казанью, в исторической хронике которой важна дата взятия города Пугачевым (1774): сожжение помещичьих и купеческих домов, публичные казни на паперти Богородицкого монастыря.
Там старей, брошен престарелый, / Набату страшному внемля – после взятия Астрахани Степаном Разиным многие богатые и почетные горожане были казнены; в мае 1671 г. с колокольни кремля был сброшен 74-летний митрополит Иосиф. См. стихотворение A. Навроцкого «Митрополит Иосиф» в указ, книге «По Волге».
«Сарынь на кичку» – с этим возгласом волжские разбойники, по преданию, нападали на речные суда: «„сарынь“ – ватага черного народа» (Даль); Хлебников в заметке «Ухо словесника» (1912) сближал «сарынь» и «сарыч» (птица-хищник). В XX в. архаическое выражение получило широкую известность благодаря «привольному» роману B. Каменского «Стенька Разин» (1915).
Сквозь русских в Индию, в окно – в контрастной связи с образной формулой Пушкина: «В Европу прорубить окно» («Медный всадник»). Через Астрахань несколько столетий шла оживленная торговля с Азией. См. разыскания местного историка А. Н. Штылько: Индусы в Астрахани / / Иллюстрированный путеводитель по Астрахани, 1900.
Лик его помню суровый и бритый – по фотографиям и семейным преданиям о деде поэта, купце и судовладельце Алексее Ивановиче Хлебникове (1801–1871).
Помню я свет отсыревшей божницы – о могильном склепе семейства Хлебниковых.
Гяур – иноверец.
Казани страж – игла Сумбеки – семиярусная башня Казанского кремля (сер. XVI в.), построенная велением царицы Сююмбеки, жены трех последних казанских ханов.
<…> И отражен спокойным тазом <…> – способ наблюдения за полетом голубей описан в рассказе И. С. Тургенева «Однодворец Овсяников» («Записки охотника»): «К ногам графа большой серебряный таз поставят с водой, он и смотрит в воду на голубков».
Невест восстанье было раз – так называемый «свадебный бунт» 1705 г. в Астрахани: после распространения слухов, что приказом царя Петра всех девиц будут насильно выдавать замуж за немцев, в городе срочно сыграли сто свадеб.
Чу! Слышен плач, и стон княжны <…> – легендарный сюжет «Разин и персиянка», см. поэму «Уструг Разина».
Тройка рек – Дон, Волга, Яик, где действовал Емельян Пугачев, «соперник государя».
<…> Ломоносов / Был послан морем Ледовитым <…> – по Хлебникову, геополитическая идея русской государственности: ось «север – юг»(в противоположность традиционному направлению «запад – восток»). См. в поэме «Песнь мне» о детях севера и юга.
«Падам до ног!» польск. – выражение рыцарской учтивости (здесь: знак западнических настроений).
Хвалынского – Волынского – Хвалынское море (в народных песнях – Волынское) – старинное название Каспия; астраханский и казанский губернатор А. П. Волынский известен как борец против немецкого засилья («бироновщина») при императрице Анне Иоанновне, в 1740 г. был обвинен в предательском заговоре и обезглавлен.
И живая смерть Олега – отсылка к «Песне о вещем Олеге» Пушкина: русско-варяжский князь боролся с хазарским государством, столица которого Итиль находилась в 15 км севернее современной Астрахани.
Бог скота – Велес (в христианской традиции св. Власий), покровитель домашних животных.
Он с нею боролся мешками с мукой – из астраханских сказаний о борьбе с наводнениями; в доме Хлебниковых были книги краеведческого характера, например, Штылько А. Н. Астраханская летопись, 1554–1897. Астрахань, 1898; Хлебников П. Х. Астрахань в старые годы. СПб., 1907 и др.
Высокий и белый возносится храм / С качнувшейся чуть колокольней – Успенский собор и колокольня над Пречистенскими воротами Астраханского кремля.
Лох – дикая маслина.
Гусяна – плоскодонная грузовая баржа.
Моряна – см. СС, 1. С.472.
И в нем имеют общих жен – исторический аспект концовки поэмы прокомментирован в Творениях, 1986. С. 682: «восточные купцы (индийцы, персы), проживавшие многие годы в Астрахани в XVI–XVIII вв., вступали во временные браки с местными женщинами».
Марина Мнишек*
Впервые: Фантастический кабачок, 1918 (начальные 35 строк); то же в СП, III, 1931. Полный текст: журнал «Звезда». 1975. № 11 (публикация А. Е. Парниса), печатается по Творениям, 1986.
Поэма писалась в связи с широко отмечавшимся в 1913 году 300-летием дома Романовых и особым интересом Хлебникова к краеведческому аспекту исторической Смуты, которая завершилась воцарением новой династии (в этом смысле возможно влияние на работу поэта исследования А. Н. Штылько и К. Н. Малиновского «300-летие освобождения Астрахани от мятежной шайки Заруцкого и Марины Мнишек». Астрахань, 1914). Начало поэмы – вариация «польских» сцен в драме Пушкина «Борис Годунов».
Марина Мнишек (158?–1614) – дочь польского магната, сандомирского воеводы Ежи Мнишека; жена Лжедмитрия 1 и (соответственно) «русская царица» с 1605 г., признавшая и Лжедмитрия II как своего «спасшегося» мужа. В 1611 г. приняла покровительство казачьего атамана Ивана Заруцкого (?–1614), который, переходя из одного воевавшего стана в другой, поддерживал в своих целях «царицу» и предполагал объявить русским царем их сына Ивана (1611–1614).
Тату польск. – обращение к отцу.
Урсула – сестра Марины.
Вишневецкий Адам – муж Урсулы, украинский магнат, принявший католичество; представил Мнишеку, а затем и польскому двору русского авантюриста, который выдавал себя за царевича Димитрия, сына Ивана Грозного (см. СС, 2. С. 589).
