Константин Бальмонт - Том 2. Стихотворения
Заговор от металлов и стрел
За горами за дольнимиТам Небо беззвездное,За горами за дольнимиЕсть Море железноеПуть в Море бесследный,Есть в Море столб медный,На столбе том чугунный Пастух,От всех он живых вдали,До Неба тот столб от Земли,На Восток и на Запад чугунный ПастухГоворит, размышляя вслух.У того Пастуха убедителен вид,Он, заповедуя, детям своим говорит: —Железу, булату, синему, красному,Меди и стали,Свинцу,Серебру, золоту, ценному камню прекрасному,Стрелам и пищали,Борцам заурядным, кулачным, и чудо-борцу,Великий дает им заветВы все, увидавшие свет,Железо, каменья, свинец,Другие металлы, узнайте теперь свой конец,В мать свою Землю сокройтесь, в глубины Молчанья великого,В безгласную Ночь,От лица светлоликогоПрочь!Пищалям, кинжалу, ножу, топору —Кровавую кончить игру,Пусть на луке застынет навек тетива.Крепче кольчуги и тверже булатаВоля, что сжатаВ эти слова,Я их замыкаю замками, и ключБросаю под Камень горюч,На дно,В железное Море. Да будет отныне решенье мое свершено!
Зыби глубинные
Знак: горный хрусталь
Солнечный свет, проходя через горный хрусталь, зажигает огонь, который издрев ле зовется священным огнем.
ОрфейМежду огнем и водой
Море с Землей говорило:В ком из нас наибольшая сила?Земля отвечала вулканом: Во мне.Но хохот раздался в морской глубине.Земля обожгла все приморские страны,Но в Море подводные вскрылись вулканы,В огне.И в Мексике есть не один Геркуланум,Но свел ли кто счет всем потопленным странам,На дне?
Море с Землей говорило:Что же, в ком наибольшая сила?Земля отвечала чуть слышно: Во мне.И цветок в предвечерней расцвел тишине.Море цветка не достало,Но верить в победу земную не стало.И тучку родила морская вода,И в тучке жемчужная светит звезда.
В начале времен
(славянское сказание)
В начале временВезде было только лишь Небо да Море.Лишь дали морские, лишь дали морские, да светлыйбездонный вкруг них небосклон.В начале временБог плавал в ладье, в бесприютном, в безбрежном просторе,И было повсюду лишь Небо да Море.Ни леса, ни травки, ни гор, ни полей,Ни блеска очей, Мир — без снов, и ничей.Бог плавал, и видит — густая великая пена,Там Кто-то лежит.Тот Кто-то неведомый тайну в себе сторожит,Название тайной мечты — Перемена,Не видно ее никому,В немой сокровенности — действенно-страшная сила,Но Морю и Небу значение пены в то время невидимо было.Бог видит Кого-то, и лодку направил к нему.Неведомый смотрит из пены, как будто бы что заприметил.«Ты кто?» — вопрошает Господь.Причудливо этот безвестный ответил: —«Есть Плоть, надлежащая Духу, и Дух, устремившийся в Плоть.Кто я, расскажу. Но начальноВозьми меня в лодку свою».Бог молвил: «Иди». И протяжно затем, и печально,Как будто бы издали голос раздался вступившего с Богом в ладью: —«Я Дьявол». — И молча те двое поплыли,В своей изначальной столь разнствуя силе.Весло, разрезая, дробило струю.Те двое, те двое.Кругом — только Небо да Море, лишь Море да Небо немое.И Дьявол сказал: «Хорошо, если б твердая встала Земля,Чтоб было нам где отдохнуть». И веслом шевеля,Бог вымолвил: «Будет. На дно опустись ты морское,Пригоршню песку набери там во имя мое,Сюда принеси, это будет Земля, Бытие».Так сказал, и умолк в совершенном покое.А Дьявол спустился до дна,И в Море глубоком,Сверкнувши в низинах тревожным возжаждавшим оком,Две горсти песку он собрал, но во имя свое, Сатана.Он выплыл ликуя, играя,Взглянул — ни песчинки в руке,Взглянул, подивился — свод Неба пред этим сиял и синел вдалеке,Теперь — отодвинулась вдвое и втрое над ним высота голубая.Он снова к низинам нырнул.Впервые на Море был бешеный гул,И Небо содвинулось, дальше еще отступая,Как будто хотело сокрыться в бездонностях, прочь.Приблизилась первая Ночь.Вот Дьявол опять показался. Шумней он дышал и свободней.В руке золотилися зерна песку,Из бездны взнесенные ввысь, во имя десницы Господней.Из каждой песчинки — Земли создалось по куску.И было Земли ровно столько, как нужно,Чтоб рядом улечься обоим им дружно.Легли.К Востоку один, и на Запад другой.Несчетные звезды возникли вдали,Над бездной морской,Жемчужно.Был странен, нежданен во влажностях гул.Бог спал, но не Дьявол. Бог крепко заснул.И стал его Темный толкать потихоньку,Толкать полегоньку,Чтоб в Море упал он, чтоб в Бездне Господь потонул.Толкнет — а Земля на Востоке все шире,На Запад толкнет — удлинилась Земля,На Юг и на Север — мелькнули поля,Все ярче созвездья в раздвинутом Мире,Все шире на Море ночная Земля.Все больше, грознее. Гудят водопады.Чернеют провалы разорванных гор.Где ж Бог? Он меж звезд, там, где звезд мириады!
И враг ему Дьявол с тех пор.
Глубинная книга
Восходила от Востока туча сильная, гремучая,Туча грозная, великая, как жизнь людская — длинная,Выпадала вместе с громом Книга Праотцев могучая,Книга-Исповедь Глубинная,Тучей брошенная к нам,Растянулась, распростерлась по равнинам, по горам.Долины та Книга будет — описать ее нельзя,Поперечина — померяй, истомит тебя стезя,Буквы, строки — чащи — леса, расцвеченные кусты,Эта Книга — из глубинной беспричинной высоты.К этой Книге ко божественной,В день великий, в час торжественный,Соходились сорок мудрых и царей,Сорок мудрых, и несчетность разномыслящих людей.Царь Всеслав до этой Книги доступается,С ним ведун-певец подходит Светловзор,Перед ними эта книга разгибается,И глубинное писанье рассвечается,Но не полно означается узор.Велика та Книга — взять так не поднять ее,А хотя бы и поднять — так не сдержать ее,А ходить по ней — не выходить картинную,А читать ее прочесть ли тьму глубинную.Но ведун подходит к Книге, Светловзор,И подходит царь Всеслав, всепобедительный,Дух у них, как и у всех, в телесный скрыт цветной убор,Но другим всем не в пример горит в них свет нездешний, длительный.Царь Славянский вопрошает, отвечает Светловзор.«Отчего у нас зачался белый вольный свет,Но доселе, в долги годы, в людях света нет?Отчего у нас горит Солнце красное?Месяц светел серебрит Небо ясное?Отчею сияют ночью звезды дружные,А при звездах все ж глубоки ночи темные?Зори утренни, вечерние — жемчужные?Дробен дождик, ветры буйные — бездомные?Отчего у пас ум-разум, помышления?Мир-народ, как Море, сумрачный всегда?Отчего всей нашей жизни есть кружение?Наши кости, наше тело, кровь-руда?»
И ведун со взором светлым тяжело дышал,Перед Книгою Глубинной он ответ царю держал.
«Белый свет у нас зачался от хотенья Божества,От великого всемирного Воления.Люди ж темны оттого, что воля света в них мертва,Не хотят в душе расслышать вечность пения.Солнце красное — от Божьего пресветлого лица,Месяц светел — от Божественной серебряной мечты,Звезды частые — от риз его, что блещут без конца,Ночи темные — от Божьих дум, от Божьей темнотыЗори утренни, вечерние — от Божьих жгучих глаз,Дробен дождик — от великих, от повторных слез его,Буйны ветры оттого, что есть у Бога вещий час,Неизбежный час великого скитанья для него.Разум наш и помышленья — от высоких облаков,Мир-народ — от тени Бога, светотень живет всегда,Нет конца и нет начала — оттого наш круг веков,Камень, Море — наши кости, наше тело, кровь-руда».
И Всеслав, желаньем властвовать и знать всегда томим,Светловзора вопрошал еще, была беседа длиннаяКнигу Бездны, в чьи листы мы каждый день и час глядим,Он сполна хотел прочесть, забыл, что Бездна — внепричинная,И на вечность, на одну из многих вечностей, пред ним.Заперлась, хотя и светит, Книга-Исповедь Глубинная.
Море всех морей
