Мысли в столбик (СИ) - Ра Юрий
Страсть разливалась по телам звенящим гулом.
Так не бывает никогда. Я всё придумал.
Я лежу на асфальте
Я лежу на асфальте каблуками растоптан.
У тебя в руке скальпель, но боюсь, ты не доктор…
У тебя даже ноги как орудие пытки.
Не сумел увернуться — недостаточно прыткий…
Я лежу на асфальте, на ветру дотлевая.
Не погашен тобою, просто брошен — бывает.
У тебя даже губы как ножи гильотины…
Ты сбиваешь как поезд и проносишься мимо.
Попутчики
Длинноногая девчонка как мечты моей подарок,
Чай в стаканах, ложки скачут, за окном луны огарок.
Мы сидим в купе с тобою и не знаем, что сегодня
Нас венчает этот поезд как отчаянная сводня.
Ночь пройдет, наступит утро, лето сменится зимою,
Мы расстанемся с тобою. Всё потом, пока нас двое…
Ироничное
Когда остаешься один и бьёшься башкой о стены,
Когда запираешь дверь и молча вскрываешь вены,
Когда напиваешься так, что черти тебе не рады,
Когда лежишь на полу и ничего не надо,
Когда впереди пустота, а под ногами пепел,
Когда остается одно — сунуть голову в петлю,
Когда ты уже подох, когда накрыт крышкой гроба,
Вспомни, что сам себя предал. И рассмеяться попробуй…
Облака надо мною
Облака надо мною безупречно чисты,
Отражение в небе чьей-то детской мечты.
Как мне нравится время зацветающих лип,
Солнца свет и качелей оглушительный скрип.
Кружит голову запах, запах лета и роз,
Самый пряный настой самых радужных грез.
Самый яркий рассвет, самый теплый туман,
Самый нежный упрек, самый честный обман…
Москва
Река с названием коротким, однофамилица столицы,
Приходит ночь, и ты невинно смыкаешь влажные ресницы.
В глазах-волнах ни капли слез, мосты как веки их накрыли.
Темно и тихо, не увидеть ни катеров, ни прочей пыли.
Я помню, мы пришли к реке, ища от жизни удовольствий,
Белели трусики подруг ввиду английского посольства.
Вода чернела, растворяя гранитные ступени спуска,
Венецианские мотивы внося в декор столицы русской.
Шел девятнадцатый тогда от рождества меня, родного.
Я был наивен и невинен, всё мне тогда казалось ново.
Горячий хлеб, Арбат, и хиппи шагал босой за нами следом,
За три копейки лимонад, на всю толпу ни сигареты.
От парка Горького к Таганке через мосты и переулки,
Как ночь тогда была прекрасна, как хороши в ночи прогулки.
Милиция в рубашках серых ночной пейзаж не нарушала.
У нас всё в прошлом. У кого-то всё начинается сначала.
На льду
На скользком льду моих обид разбиты в кровь колени, лица.
И невозможно не упасть, и в одиночку не пробиться.
И слов таких не подобрать, чтоб не обидеть тех, кто дорог.
И дальше носа не видать, и беспросветен ночи полог.
И лишь дыхание твоё меня согреет в эту стужу.
И только ты идешь со мной, и мне никто уже не нужен!
Креветки
Креветку черную возьми, ту, что еще не осквернили,
Ту, что втихую без тебя чужие люди не варили.
Налей воды и вскипяти, скорей бросай в неё приправы!
Лаврушку, перцев вида три горошком. Порошок — отрава.
Укроп? Пожалуй, и укроп, лимона шкурочку с цедрою.
Теперь креветок запусти в кастрюлю твердою рукою.
Почувствуй пряный аромат и жди, жди долго, три минуты.
Теперь сливай, Сливай скорей! Что значит «рано», долбанутый!
И что в итоге? То амбре, что запахом назвать мне сложно.
Под это подадим вино. Ну ладно, пиво тоже можно.
В два пальца голову зажав, другой рукой за хвост хватайся,
Тяни и белое нутро клади в свой рот и наслаждайся!
креветки сладкое мясцо, лимонным соком политое,
Мне полюбилось. Ну а вам по нраву блюдо вот такое?
Все потом
Безумие любви, сжигающая страсть,
Плен пересохших губ неужто не про нас?
Смеяться и смотреть с мольбой в твои глаза,
И даже умирать ужели мне нельзя?
Порвать постылый круг каких-то там «должны»
И быть всегда с тобой… но как же пацаны?
Плевать на все долги, лежать у милых ног.
Но для чего тебе купированный дог?
Мотаться по лесам, тащить добычу в дом!
Волчата подрастут, безумие потом.
Стерва
Ты стерва от ногтя до каблука,
А я тобой не вылюблен пока.
Так артистично угнетаешь волю,
Что даже в кайф. Мне нравится, не скрою.
Прищурив глаз, прицелишься мне в душу,
Но я не испугаюсь, я не струшу.
И даже секс у нас как поле боя.
ты в курсе, что погибших будет двое?
Осеннее настроение
Туман нарвался на кусты
И клочьями на них повис.
Осенний день совсем раскис,
И в воздухе полно воды.
Шагаю, хлюпая в грязи
Тем, что туфлями называл,
И ветра налетевший шквал
Листок на кепку водрузил.
Баба-Ага
Баба-Ага, салям алейкуь! Как ты попал в такую глушь?
Зачем к урусам ты приперся, засел в лесу, достойный муж?
Обычай предков не отринул ислама верный ученик?
В их церкви ты еще не ходишь, к свинине мерзкой не привык?
Надев халат полуистлевший, и сам иссохнув как скелет
Сидит один в лесной избушке Баба-Ага десятки лет.
Он изучает обстановку, он шлет невидимых гонцов,
Пустынной Родине далекой служить до смерти дня готов.
Кто в нем признает диверсанта? Скорей старуха, а не муж.
Беззубо шамкает грибочки, с подагрой вечно неуклюж.
Лишь редкий путник, яд принявший, во сне убитый богатырь
Теперь рассказывают чаще, как их зарыл в лесу упырь.
Сиди-пожди своих нукеров в глуши забытый резидент!
Тобой разведаны тропинки, в чащобе твой остался след.
Когда придет орда Батыя, кривые сабли засвистят,
Твой подвиг сродники оценят, глядишь, удавкой наградят.
Не падайте в шпроты, поручик Голицын!
Четвертые сутки пылают гирлянды,
Потеют бутылки, звенят стопаря.
Не падайте в шпроты, поручик Голицын!
Корнет Оболенский, не жри как свинья.
Мелькают в квартире знакомые лица,
Приходит соседка взять в долг табурет,
Бегите за водкой, поручик Голицын!
Корнет Оболенский, добудь сигарет.
Ах русской счастье, великое счастье!
Проснуться в кровати и вспомнить, с кем смог.
Поручик Голицын щекою в салате,
Корнет Оболенский под ёлкой прилег.
Глава 48
Осень
Осень приходит в парк, золота ей не жаль,
Медленно остывает неба седая сталь.
Тучи грозят свинцом, медью дрожит закат,
Олово стылых луж, но серебром твой взгляд.
Глава 49
Сон у реки
Что за дивное созданье к нам плывёт издалека?
Или это клубы пара тащит древняя река…
Скрип уключин, всплески вёсел, командора сочный бас,
