Дмитрий Волчек - Говорящий тюльпан

«кочан зайчонок ест»

«кочан зайчонок ест»на полунощном пиретам магниевый днепрогэслуна в гвадалквивире

там баба сеяла овесв пучине маскарадапустили поезд под откоспод грохот канонады

«откройся маска» — «не скажуволшебного словечка»проходит заяц по ножук скрипучему крылечку

и видит серый: нет крыльцалишь степь без краю и конца

«три года прошло…»

три года прошлоили может четыретри с половинойнет уже ни стола того ни кроватини торшера поддельная бронзашелковый шар

они так хотели друг другаумерли разошлись

спой песню солдато полночной казармешепоты шорохи смехфыркнула спичка погасласладко спать в мускулистых объятьяхпока не сыграли побудку

стой у фасада смотрипроходят фарцовщики панкимать из липецка к сёмемеерзону приехалаклюква в лукошке

чем дальше в лессворачивается ветшает зрение

куда зачемзачем кудапредъявите пропуск

вот там в полумракераспахнута на подушкеосвежеванная ядовитая книганиколая гоголя? джона апдайка? ихара сайкаку?нет ничего не вижу

«то льдины колкий луч то исповедь танцора…»

то льдины колкий луч то исповедь танцоране скоро двинется покатится не скоросемейный поплавок держи его держитут дрогнули ножи

несчастье строгое неверностью пленяетвсе вышито вовек не полиняета сборки вытачки ужо не снизойдутдо чтения минут

томительный мотив ему приснился косов могилу утлую скользят скользят колесамольбы молитвы костылиничуть не помогли

«там нет свободных мест и пассажир выходит…»

там нет свободных мест и пассажир выходитсжимая ствол в руке велосипедный шквалпизда пизда смятенье душу сводитон здесь бывал

он здесь бывал еще младенцем хладнымцвела вокруг летейская волнаи наплывала облаком отраднымвесна

и тонкой ветошной промозглой колыбельюему покажется несносный сквергде сорок лет назад грачи свистелина греческий манер

«текут часы и крякает скворец…»

текут часы и крякает скворецмолчи пустынник — где твоя обнова?не радует расчерченное словооброс литотами мертвец

наутро вновь загомонит траватревожное разлезется заклятьепетух овраг изношенное платьесе гобелена сытая канва

так поезд под откосшаги страстей невнятныза речкой молодуха голоситпогиб ребеночек и тень его виситзеленые разбрызгивая пятна

«теперь о листьях…»

и. с.

теперь о листьяхлистья волнуются разодурманенный водкойснотворным «говорилавместе нельзя приниматьчто же» залезли на крышусобрание злых беседпрах из котомки фрейдистакуда ты любишь кончать?в тебя — отвечаеттеперь о шахматахмы словно пешки кавафисписал доклад для съездаполучилась поэма «бледный огонь»спишь будто и не со мноюбудто бы видишь другуюдругогобеса за энным плечом

«в руинах непокорного гензухтен…»

в руинах непокорного гензухтенлежал как обруч господини руки вымазаны пудройи белое лицо

нарядом свадебным недаромна «ужас» «сажу» перенявс нераспакованным товаромда на конклав

хотел надеть парик приладить мушку

глядишь —склерозом схваченные пальцыдрожат как мышь

осенняя

дрожат как полеваядрожат как зайчик у воротчто соловья поймал сгораяи жмет его и жмет

«сатанократии застенчивые цепи…»

б. л.

сатанократии застенчивые цепичуть различим ход тачки бесовскойно может быть и в скандинавских фьордахрасплеснутая обмирает ткань

и может там всего быстрее пулии может будет веселей кататьсяи может там закроются глазаглаза закроются покатятся минутыи губы высвистят: ах эти фьорды фьорды

балтия

curriculum vitae двойная спиральпоникли родные осиныи бьется в обновах рычащий китайи челюстью машет ослиной

твои риббентроп золотые плодына скатерти вмиг отыскалии вольно наядам дремать у водыв двойной полнозвучной спирали

не ты ли полифем трубоюнад морем мрачным повертел?я б и сегодня был с тобоюкогда бы вправду захотел

как ключник петр непреклоннымподветренный слагая гимнмногозначительным канонамшестиголовых братьев гримм

в мертвецкую! и собакевич всталпод звон критической медузытеперь бы кость или металлзагнать в сияющие лузыно девушке хвостатой невдомекчто плоть разумная синееткремль рушится и даже уголекв лачуге мусорщика тлеет

«отчего немилость некстати…»

отчего немилость некстатиэто нестойкое чувствовтихаря лихорадкой вселилосьтак вплетаются бесыинкубы или суккубыв полотняную печеньв заливистый позвонокв плеть-язык

было — не былоне ромашка не лютик позорныйпрозорливый словно перовот холодные вишнирано утром на дачевчерашний знакомыйспросонья роняет на полукатились засохли

вот и дверь перекошена петлисиро скрипят занавескавыгорая истлела нет еездесь он лежал на кушеткевокруг теперь подорожникиван-чай осокавыросли семена в коробкахстручки под землейпроснулся зевнул слез с постелизакурил много пили вчеравишни ел жажда мучает юностьуходя не оставилни адреса ни телефонано обернулся все жеза калиткойпо-крестьянски ладонью махнул

«в этом краю офицерских услад…»

в этом краю офицерских усладбуду ходить на парадыкак отсосавший в сортире солдатс остановившимся взглядом

буду армейские фильмы смотретьв горестной будке казеннойутлою койкой до утра скрипетьстрастью сырой ослепленный

дабы истошный вот этот скрип-скрипшорох постыдного сорарыбкой губастой надежно прилипк ангелов ясному хору

из катулла

о пташка бедная! лишь у неслоговоеозябший разговор пронзити ненадежное слепоесердечко затрещит

вотще на легкие частицырассеется — но гордо вновьаорта бьется пульс стучитсяпроистекает кровь

«вырастет в саду грибочек…»

о. в.

«вырастет в саду грибочек»череп нежно возвестил«исповедаться не хочешь?»отвечаю: нету сил

обездоленная марфау промозглого окнано и это только арфано и это лишь зурна

«такой болезненной осокой не случалось…»

такой болезненной осокой не случалосьпорезать палец мрамор мрамор кровьпристанционный вальс и коржики вспухаютпочти бульдог синюшное стекло

французский паспорт перелетной рыбойскользит в неприбранном купеа за окном полярное сияньескупые пастбища пустые закрома

«по легким волнам инобытия…»