Александр Ольшанский - Звезда в полыни (сборник стихов)
ВЕШНЯЯ СИЛА
Крах зимы! Ледяного набега
штыковая атака, как бред:
в неуклюжести черного снега -
вялый натиск слабеющих бед.
Тают, тают хрустящие ноты
одичало протяжных ночей.
Греет души для светлой работы
песнопение вешних лучей,
созидая великие части
в первозданном, едином родстве.
То-то грянет симфония страсти
на губах и на первой листве!
1975
РУКОПОЖАТИЕ
Из поражений, из побед,
смиренно, свысока, -
с какими "да", с какими "нет"
протянута рука?
Знакомства молодой огонь
согреет ли? Сожжет?
Мой мир -- распахнута ладонь -
обнимет твой вот-вот.
1976
БУТЕРБРОД С СЫРОМ
Когда сыр плачет -
сыровар смеется
(посл.)
Раз -- ломоть хлеба, что ни день,
все тоньше и черствей.
Два -- за плетнем грузнее тень
начальственных бровей.
Три -- бутерброд не так хорош,
как в прежние года
и масло пропитала ложь
про тучные стада.
Сыр плачет -
смейся сыровар! -
нам крупно повезло:
за время смут и шумных свар
не скисло Ремесло.
ОДИН ВОПРОС
В.Ширали
"Он разучился быть счастливым" -
снега вздыхали по ночам.
Сад разучился быть счастливым. -
Дрожь -- засугробленным плечам -
не шла,
но северные плачи
тянула вьюга за окном. -
На разный лад,
да об одном:
"Могла ли жизнь пройти иначе?"
ПРОЩАНИЕ С ЛАУРОЙ
Прачка с длинною косою,
Хочешь быть царицей мира?
Ф.С.
Помусолив канцоны Петрарки
ты весь день рассуждала о том,
"кабы" я брал от жизни подарки
за Пегаса -- колхозным гуртом...
Резвый конь презирает задворки.
Тянут пыль до десятой версты,
в степь летящие скороговорки:
"Кабы ты -- кабы ты -- кабы ты..."
АПОКРИФ СЛОВАРЯ
В.Кривулину
М
мавзолей мадонна макромир мама
мавр мадригал макроцефал марафон
маг маета макулатура марево
магарыч мажор малек марш-бросок
магистр мазохизм маленечко маскировка
магистраль мазут мал мала массовость
магия маис малодостоверно масштаб
магма май малодоступно мат
магнезия майолика мало ли что материал
магнит майя малолюдье материк
магнолия мак мало-помалу матрица
мадам макака малоречивый мать-и-мачеха
мадера макет малышок мерси
мадия макрель мальчик молчание
ИЮЛЬСКАЯ ЭЛЕГИЯ
С макушки лета -- на мою
роняет первый лист
сухой июль.
В лесном краю
тревожен птичий свист.
Кленовый след в моей руке,
сгоревший до поры,
дрожит -
спешит на сквозняке
в осенние миры.
x x x
Флаг мой -- белое полотенце,
гимн мой -- чуткая тишина.
Вам -- забота о мокром младенце
(что потерян во все времена)
станет поводом для исканий
и прозрений, дарующих след, -
вам, кто выплеснут бурей в стакане
из настоя миражных побед.
Можно двигать планеты взглядом,
пить бессмертие из реторт,
но в купели меж раем и адом,
вечно мокрый и вечностью горд,
(он) все тянется к полотенцу -
веско стелится тишина -
все не шепчет мадонна младенцу:
"Жизнь прошла,
смерть -- уже не страшна."
ПАМЯТИ ОТЦА
Жди меня, и я вернусь.
К.С.
Я помню, помню наизусть -
сквозь вербные дожди,
сквозь пыл снегов -- земную грусть
отеческого "жди..."
Я верю, помню и люблю,-
с полынью на душе,
ведь дотянуться к журавлю
не мне. Не мне уже.
Но, в окружении скорбных вех
не сдам святых высот:
судьбой равняясь лишь на тех,
кто дольше жизни ждет.
x x x
Не горят
и не возвращаются письмена
дерзновенных ночей.
Только годы у строчек вращаются,
словно их пролистнул книгочей.
Пусть мечты,
уходя -- не прощаются,
пусть небесные хляби строги.-
Песня есть, что в судьбу
воплощается.-- Не отдам!
из нее ни строки.
ВЫСШАЯ ПРОБА
Памяти многих
Уральский Чернобыль...
В ознобе -- во сне бы! -
терзала утробу больничная небыль.
Но в каждом страданье есть высшая проба:
в стихии -- стихами -- ревущее небо!
В отдушину неба, от боли -- до гроба,
взлетать над собою есть высшая проба.-
На высшую меру, не властную тризне,
на звонкие песни
дарованной жизни.
ОПЫТ
Обманчив путь к земному совершенству.
Я небо не прошу переменить отсчет:
От страха смерти к детскому блаженству
Людская жизнь вдруг двинется вперед?
И время подлой лжи беспомощно уйдет,
И грешница былая к чистоте вернется,
И зрелость сбросит суетность забот,
И старость дряхлая от желчи отречется;
И в лоно матери укроет доброта -
С рисунка детского исчезнет отчий дом.
Так жизнь закончится у чистого листа,
И не было ее... О нет! Своим чредoм
Пускай все движется, и, словно бег ручья,
Оставит след земной. Об этом речь моя.
КОРОТКОЕ ЛЕТО В ТАЙГЕ
Где закат прикоснулся
к лицу -
снисходительно лес расступился,
отдавая тепло озерцу:
вековой тишиною
светился,
отрешенный водой,
краснотал...
Мох на соснах -- напомнил
про север.
Под ногами -
безропотный клевер
заревые оттенки впитал.
x x x
На белый танец приглашен метелью -
седой поселок на краю земли.
Круженье...
Кружева над колыбелью,
слова из песни на душу легли.
Домашний воздух пахнет сном и елью.
И в старой печкешепчутся угли,
о том, что нынче к зимнему веселью -
хлеба -- хозяйки с вечера пекли.
x x x
Были теснит почти небылица:
Годы проходят, сны остаются.
Шепот отца, свет и мамины руки,
Слоники, шторы, озеро-блюдце.
Новая встреча без прежней разлуки.
Краткое счастье длится и длится...
ПОЛЕТА БЕСКОНЕЧНЫЙ МИГ
(поэма)
I.
...С той неосознанною тягой,
родных просторов высотой, -
в тебе, рожденному бродягой
с необоримою мечтой! -
II.
Тревожно, радостно, духовно
над тяжкой твердью воспарить;
постичь, как свет первоверховно
из вечности сплетает нить
III.
в ту неосознанную тягу,
родных просторов высоту, -
в твою, рожденного бродягой,
необоримую мечту:
IV.
тревожно, радостно, духовно
над тяжкой твердью воспарить;
постичь, как свет первоверховно
из вечности сплетает нить...
(далее -- с начала и далее)
*
ЗВЕЗДА В ПОЛЫНИ
Любимая рука -- плечо едва качнет,
прохладный крестик грудь погладит нежно;
из вечности в полынь блистательный полет -
звезда свершит возвышенно, поспешно.
И мельком оживет ниспосланная явь
в стекле озерном возле перелеска,
где души и тела стремятся, влет и вплавь,
запомнить радость всполоха и плеска. -
Что вихрем сорока разбуженных смычков
в руб то пронесутся вдоль осоки -
волнением сердец, сужением зрачков, -
в момент падения, торжественно-высокий.
Плечо едва качнет любимая рука,
предвестница иных прикосновений...
В полыни, в тишине,-- встречаются века
с кометами утраченных мгновений.
