Федор Тютчев - Том 2. Стихотворения 1850-1873

"Сияет солнце, воды блещут…"

Сияет солнце, воды блещут*,На всем улыбка, жизнь во всем,Деревья радостно трепещут,Купаясь в небе голубом.Поют деревья, блещут воды,Любовью воздух растворен,И мир, цветущий мир природы,Избытком жизни упоен.Но и в избытке упоеньяНет упоения сильнейОдной улыбки умиленьяИзмученной души твоей…

"Чародейкою зимою…"

Чародейкою Зимою*Околдован, лес стоит —И под снежной бахромою,Неподвижною, немою,Чудной жизнью он блестит.И стоит он, околдован, —Не мертвец и не живой —Сном волшебным очарован,Весь опутан, весь окованЛегкой цепью пуховой…Солнце зимнее ли мещетНа него свой луч косой —В нем ничто не затрепещет,Он весь вспыхнет и заблещетОслепительной красой.

Последняя любовь*

О, как на склоне наших летНежней мы любим и суеверней…Сияй, сияй, прощальный светЛюбви последней, зари вечерней!Полнеба обхватила тень,Лишь там, на западе, бродит сиянье, —Помедли, помедли, вечерний день,Продлись, продлись, очарованье.Пускай скудеет в жилах кровь,Но в сердце не скудеет нежность…О ты, последняя любовь!Ты и блаженство и безнадежность.

Неман*

Ты ль это, Неман величавый?Твоя ль струя передо мной?Ты, столько лет, с такою славой,России верный часовой?..Один лишь раз, по воле Бога,Ты супостата к ней впустил —И целость русского порогаТы тем навеки утвердил…Ты помнишь ли былое, Неман?Тот день годины роковой,Когда стоял он над тобой,Он сам, могучий, южный демон* —И ты, как ныне, протекал,Шумя под вражьими мостами,И он струю твою ласкалСвоими чудными очами?..Победно шли его полки,Знамена весело шумели,На солнце искрились штыки,Мосты под пушками гремели —И с высоты, как некий бог,Казалось, он парил над нимиИ двигал всем и все стерегОчами чудными своими…Лишь одного он не видал…Не видел он, воитель дивный,Что там, на стороне противной,Стоял Другой — стоял… и ждал…И мимо проходила рать —Всё грозно-боевые лица…И неизбежная ДесницаКлала на них свою печать…А так победно шли полки —Знамена гордо развевались,Струились молнией штыки,И барабаны заливались…Несметно было их число —И в этом бесконечном строеЕдва ль десятое числоКлеймо минуло роковое…

А. С. Долгорукой*

Un charme vit en elle — irrésistible et pur,Un charme de mystère et de mélancolie,Et sa douce présence est comme un rêve obscur,Dont, sans le s’expliquer, on a l’âme remplie.<См. перевод>*

Спиритистическое предсказание*

Дни настают борьбы и торжества,Достигнет Русь завещанных границ,   И будет старая МоскваНовейшею из трех ее столиц.

Лето 1854*

Какое лето, что за лето!Да это просто колдовство —И как, прошу, далось нам этоТак ни с того и ни с сего?..Гляжу тревожными глазамиНа этот блеск, на этот свет…Не издеваются ль над нами?Откуда нам такой привет?..Увы, не так ли молодаяУлыбка женских уст и глаз,Не восхищая, не прельщая,Под старость лишь смущает нас!..

"Увы, что нашего незнанья…"

Увы, что нашего незнанья*И беспомо́щней и грустней?Кто смеет молвить: до свиданьяЧрез бездну двух или трех дней?

На новый 1855 год*

Стоим мы слепо пред Судьбою,Не нам сорвать с нее покров…Я не свое тебе открою,Но бред пророческий духов…Еще нам далеко до цели,Гроза ревет, гроза растет, —И вот — в железной колыбели,В громах родится Новый год…Черты его ужасно-строги,Кровь на руках и на челе…Но не одни войны тревогиНесет он миру на земле!Не просто будет он воитель,Не исполнитель Божьих кар, —Он совершит, как поздний мститель,Давно обдуманный удар…Для битв он послан и расправы,С собой несет он два меча:Один — сражений меч кровавый,Другой — секиру палача.Но для кого?.. Одна ли выя,Народ ли целый обречен?..Слова неясны роковые,И смутен замогильный сон…

"Теперь тебе не до стихов…"

Теперь тебе не до стихов*,О слово русское, родное!Созрела жатва, жнец готов,Настало время неземное…Ложь воплотилася в булат;Каким-то божьим попущеньемНе целый мир, но целый адТебе грозит ниспроверженьем…Все богохульные умы,Все богомерзкие народыСо дна воздвиглись царства тьмыВо имя света и свободы!Тебе они готовят плен,Тебе пророчат посрамленье, —Ты — лучших, будущих временГлагол, и жизнь, и просвещенье!О, в этом испытанье строгом,В последней, в роковой борьбе,Не измени же ты себеИ оправдайся перед Богом…

По случаю приезда австрийского эрцгерцога на похороны императора Николая*

Нет, мера есть долготерпенью,Бесстыдству также мера есть!..Клянусь его священной тенью,Не все же можно перенесть!И как не грянет отовсюдуОдин всеобщий вопль тоски:Прочь, прочь австрийского ИудуОт гробовой его доски!Прочь с их предательским лобзаньем,И весь апостольский их родБудь заклеймен одним прозваньем:Искариот, Искариот!

"Пламя рдеет, пламя пышет…"

Пламя рдеет, пламя пышет*,Искры брызжут и летят,А на них прохладой дышитИз-за речки темный сад.Сумрак тут, там жар и крики —Я брожу как бы во сне, —Лишь одно я живо чую —Ты со мной и вся во мне.Треск за треском, дым за дымом,Трубы голые торчат,А в покое нерушимомЛистья веют и шуршат.Я, дыханьем их обвеян,Страстный говор твой ловлю;Слава Богу, я с тобою,А с тобой мне — как в раю.

"Так в жизни есть мгновения…"

Так, в жизни есть мгновения* —   Их трудно передать,Они самозабвения   Земного благодать.Шумят верхи древесные   Высоко надо мной,И птицы лишь небесные   Беседуют со мной.Все пошлое и ложное   Ушло так далеко,Все мило-невозможное   Так близко и легко.И любо мне, и сладко мне,   И мир в моей груди,Дремотою обвеян я —   О, время, погоди!

"Эти бедные селенья…"

Эти бедные селенья*,Эта скудная природа —Край родной долготерпенья,Край ты Русского народа!Не поймет и не заметитГордый взор иноплеменный,Что́ сквозит и тайно светитВ наготе твоей смиренной.Удрученный ношей крестной,Всю тебя, земля родная,В рабском виде Царь НебесныйИсходил, благословляя.

"Вот от моря и до моря…"

Вот от моря и до моря*Нить железная бежит,Много славы, много горяЭта нить порой вестит.И, за ней следя глазами,Путник видит, как поройПтицы вещие садятсяВдоль по нити вестовой.Вот с поляны ворон черныйПрилетел и сел на ней,Сел и каркнул, и крыламиЗамахал он веселей.И кричит он, и ликует,И кружится все над ней:Уж не кровь ли ворон чуетСевастопольских вестей?..

"Не богу ты служил и не России…"