Владимир Маяковский - 150 000 000
возвышается башней Сухаревой.
Динамитом плюет
и рыгает о нем,
рыжий весь,
и ухает ухарево.
Посмотришь в ширь -
иоркширом иоркшир!
670 А длина -
и не скажешь какая длина,
так далеко от ног голова удалена!
То ль заряжен чем,
то ли с присвистом зуб,
что ни звук -
бух пушки.
Люди - мелочь одна,
люди ходят внизу,
под ним стоят,
680 как избушки.
Щеки ж
такой сверхъестественной мякоти,
что сами просятся -
придите,
лягте.
А одежда тонка,
будто вовсе и нет -
из тончайшей поэтовой неги она.
Кальсоны Вильсона
690 не кальсоны - сонет,
сажени из ихнего Онегина.
А работает как!
Не покладает рук.
Может заработаться до см_е_рти.
Вертит пальцем большим
большого вокруг.
То быстрей
то медленней вертит.
Повернет -
700 расчет где-нибудь
на заводе.
Мне
платить не хотят построчной платы.
Повернет -
Штраусы вальсы заводят,
золотым дождем заливает палаты.
Чтоб его прокормить,
поистратили рупь.
Обкормленный весь,
710 оп_о_енный.
И на случай смерти,
не пропал чтоб труп,
салотопки стоят,
маслобойни.
Все ему
американцы отданы,
и они
гордо говорят:
я -
720 американский подданный.
Я -
свободный
американский гражданин.
Под ним склоненные
стоят
его услужающих сонмы.
Вся зала полна
Линкольнами всякими.
Уитмэнами,
730 Эдисонами.
Свита его
из красавиц,
из самой отборнейшей знати.
Его шевеленья малейшего ждут.
Аделину
Патти
знаете?
Тоже тут!
В тесном смокинге стоит Уитмэн,
740 качалкой раскачивать в невиданном ритме.
Имея наивысший американский чин -
"заслуженный разглаживатель дамских морщим",
стоит уже загримированный и в шляпе
всегда готовый запеть Шаляпин.
Паркеты песком соря,
рассыпчатые от старости стоят профессора.
Сам знаменитейший Мечников
стоит и снимает нагар с подсвечников.
Конечно,
750 ученых
сюда
привел
теорий потоп.
Художников
какое-нибудь
великолепнейшее
экольдебозар.
Ничего подобного!
Все
700 сошлись,
чтоб
ходить на базар.
Ежеутренне
все эти
любимцы муз и слав
нагрузятся корзинами,
идут на рынок.
и несут,
несут
770 мяс_а_,
масл_а_.
Какой-нибудь король поэтов
Лонгфелло
сто волочит со сливками крынок.
Жрет Вильсон,
наращивает жир,
растут животы,
за этажом этажи.
Небольшое примечание:
художники
780 Вильсонов,
Ллойд-Джорджев,
Клемансо
рисуют -
усатые,
безусые рожи -
и напрасно:
всё
это
одно и то же.
Теперь
довольно смеющихся глав нам.
В уме
Америку
ясно рисуете.
Мы переходим
к событиям главным.
К невероятной,
к гигантской сути.
День
800 этот
был
огнеупорный.
В разливе зноя з_е_мли тихли.
Ветр_о_в иззубренные бороны
вотще старались воздух взрыхлить.
В Чикаго
жара непомерная:
градусов 100,
а 80 - наверное.
810 Все на пляже.
Кто могли - гуляли себе.
А в большей части лежали даже
Пот
благоухал
на их холеном теле.
Ходили и пыхтели.
Лежали и пыхтели.
Барышни мопсиков на цепочках водили,
и
820 мопсик,
раскормленный был,
как теленок.
Даме одной,
дремавшей в идиллии,
в ноздрю
сжаревший влетел мотыленок.
Некоторые вели оживленные беседы,
говорили "ах",
