Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в четырех томах. Том 3. Песни. Стихотворения
В кинофильме первая и четвертая строфы звучат в более поздней, по-видимому, редакции. На первую строфу наложен диалог действующих лиц, поэтому текст не расшифрован. Четвертая строфа звучит в таком виде:
Но счастье зыбко —Опять ошибка, —И наша дружба уже не горяча.И снова стужаМетелью кружит —Твоя улыбка гаснет как свеча.
Живой
Московский театр драмы и комедии на Таганке, 1968 (1989).
«Видно, острая заноза…» – Соч., т. 2.
Частушки. В спектакле исполнены не были. В рукописи есть авторские пометки о месте расположения частушек в спектакле: первая и вторая строфы – «На уход из колхоза»; с третьей по пятую – «После велосипеда»; шестая и седьмая – «После исполкома»; восьмая и девятая – «Пете Долгому»; десятая и одиннадцатая – «После ангела»; двенадцатая и тринадцатая – «После снятия Мотякова»; четырнадцатая и пятнадцатая – «После рыбалки»; шестнадцатая и семнадцатая – «Когда Живой упал»; восемнадцатая и девятнадцатая – «Тогда и я там! Берите меня!».
Комолый – безрогий.
Черный принц
Мосфильм, 1973.
«Неужели мы заперты в замкнутый круг?…» – Соч., т. 2.
Необычайные приключения на волжском пароходе
Ленинградский государственный театр имени Ленинского комсомола, 1973 (1984).
Песни написаны в 1973 году специально для постановки в этом театре комедии К. Ласкари по одноименной повести А. Н. Толстого (композитор Г. Фиртич). Спектакль должен был называться «Авангардисты», но тогда замысел осуществить не удалось. Тогда же, в 1973 году, Высоцкий и Ласкари с участием Фиртича напели песни для фонограммы, текст которой отличается от текста в беловых автографах.
Песня о Волге – «Нерв».
Рефрен спектакля. Название имеет лишь в беловом автографе. Исполнялась Высоцким на собственную мелодию.
Посадка – Соч., т. 2.
Куплеты Гусева – Соч., т. 2.
Колыбельная Хопкинсона – Соч., т. 2.
Дуэт разлученных – Соч., т. 2.
Че-чет-ка – Соч., т. 2.
Романс миссис Ребус – Соч., т. 2.
Дуэт Шуры и Ливеровского – Соч., т. 2.
Бегство мистера Мак-Кинли
Мосфильм, 1975.
Комментарий Высоцкого, сделанный до окончания работы над фильмом: «Это про “их” жизнь. Это фантастическая история про бегство из этой жизни. В сальваторий на глубине триста метров за большие деньги продают места. А потом, через много сотен лет, людей оживляют. Герой этого фильма все время пытается попасть в сальваторий, но у него нет денег. В этот фильм я написал несколько баллад. Баллады для меня довольно странные. Я много времени на это угробил, потому что “про них” я никогда не писал ничего. Я всегда писал про нас. Там пришлось на каких-то других вещах работать, но не узнаваемых, а просто на человеческих чувствах. Я там играю Автора фильма и пою песни. Этот человек все время появляется, споет и уходит. Очень хорошая роль…»
А после премьеры Высоцкий рассказывал: «Написал музыку. Работал очень много с оркестровщиками, с музыкантами. Работа была проделана очень большая даже для меня, хотя я пишу много песен… Сложился киноматериал. Мои песни в него не вписывались. Получилось совсем другое кино, чем то, которое должно быть сначала. Ни черта никаких баллад нет. Осталось с гулькин нос, какие-то полторы песни, и те – непонятно откуда взялись. Маленький эпизод. Люди, которые любят мои песни, хотят их послушать, уходят разочарованными. По разным причинам убираются песни из кино. В данном случае они ушли потому, что я написал песни трагические, нервные, на последнем дыхании. А материал получился раздумчивый, длинный, на мой взгляд, даже скучноватый. Кино убрать нельзя – денег много затрачено, а песни – можно. Раз ножницами – и нету… А задумки у нас были интересные. Была, например, целая сцена на пустыре хиппи. Я написал целую маленькую отжатую оперу, где пытался выразить философию этого движения. Она была исполнена с хором. Это была молитва хиппи, как заклинание» (Владимир Высоцкий. Монологи со сцены. Харьков, 2000. С. 36–37).
Семь из девяти написанных к кинофильму баллад (кроме «Баллады о Кокильоне» и «Прерванного полета») созданы по мотивам прозаических текстов режиссера М. Швейцера, содержащихся в режиссерском сценарии.
Баллада о маленьком человеке – Избранное.
В кинофильме не была исполнена.
Баллада о Кокильоне – «Я куплет допою…»
В кинофильме не была исполнена.
Марш футбольной команды «Медведей» – «Я куплет допою…»
В кинофильме не была исполнена.
Баллада о манекенах – Избранное.
В кинофильме прозвучал сокращенный вариант песни на музыку А. Кальварского, содержащий строфы с первой по пятую, двенадцатую, с шестнадцатой по восемнадцатую, двадцать четвертую, причем пятая строфа имела следующий вид:
Не так мы, парень, глупы,Чтоб наряжать живых, —Мы обряжаем трупыИ кукол восковых.
Песня Билла Сиггера – «Я куплет допою…»
В кинофильме не была использована. В концертных исполнениях имела различные сокращения.
Мистерия хиппи – Избранное.
В кинофильме не была использована.
Баллада об оружии – Избранное.
В кинофильме не была использована.
Баллада об уходе в рай – Избранное.
В кинофильме звучал сокращенный вариант без седьмой, девятой и десятой строф.
Единственная дорога
«Мосфильм» и «Филмски студио Титоград» (СФРЮ), 1974.
Комментарий Высоцкого: «Я снимался в картине советско-югославского производства. Называется она “Единственная дорога”. В сорок четвертом году немецкий танковый парк в Германии стоял без горючего. Шла колонна примерно из двухсот-трехсот гигантских бензовозов. Шоферами в этих машинах были русские пленные. Немцы приковывали водителей цепью к плите на полу этих бензовозов. Они сообщили партизанам, что колонну ведут русские шоферы. И партизаны не могут стрелять – загорится и будут гибнуть люди. Яиграю одного из этих окованных шоферов. Роль у меня совсем без слов, без единого слова, зато с песнями…» (Владимир Высоцкий. Монологи со сцены. Харьков, 2000. С. 30).
Песня Солодова – Аврора, 1986, № 9.
«Если где-то в глухой неспокойной ночи…» – «Нерв».
В кинофильме не была использована.
Иван да Марья
Киностудия имени Горького, 1974.
Комментарий Высоцкого: «Сказка “Иван да Марья” написана очень современно. Написал ее писатель и драматург Хмелик. Этот фильм сложно было снимать. Там по сценарию должны были находиться рядом современные предметы и предметы старины. А это – нарушение формы. Сразу какой-то несерьез в этом есть. На мои песни легла нагрузка: все время осовременивать, делать взаимоотношения узнаваемыми. Нечистая сила в фильме должна была выглядеть как хулиганы. Они такие и есть на самом деле… То есть я продолжал работать в жанре сказок, в жанре фольклора. К сожалению, большинство моих работ не доходят до зрителя. Вот и в фильме “Иван да Марья” из 17 музыкальных номеров – мы пытались сделать сказку-мюзикл – осталось с гулькин нос. Почти ничего не осталось. Все выстригли. Была в этом фильме сцена, когда нечисть сидит в лесу на опушке, они пьют и плачут, что их больше никто не боится. И из-за того, что мои персонажи выпивают и поют всякие неприличности, у многих людей возникает желание перевести это на меня» (Владимир Высоцкий. Монологи со сцены. Харьков, 2000. С. 34–35.).
Скоморохи на ярмарке – «Нерв».
В кинофильме не была исполнена. В сокращенном варианте, содержащем строфы с первой по третью, двенадцатую, десятую, одиннадцатую, с восемнадцатой по двадцать третью, исполнена в телефильме «Туфли с золотыми пряжками».
Свадебная – «Нерв».
В кинофильме не была исполнена. Единственная известная авторская фонограмма с первой строкой «Раззуди-ка ты плечи, звонарь…» содержит строфы с первой по третью. Строфы с первой по третью, шестая, восьмая исполнены в кинофильме «Туфли с золотыми пряжками».
Выезд Соловья-разбойника – Избранное.
С первой по седьмую строфы исполняются от имени Соловья-разбойника, остальные – от имени его дружков. Третья, шестая и седьмая строфы в кинофильме не исполнялись. Четвертая, пятая и третья строфы исполнены в кинофильме «Туфли с золотыми пряжками».
Серенада Соловья-разбойника – «Нерв».
