Евгений Евтушенко - Окно выходит в белые деревья...

«В любви безнравственна победа…»

В любви безнравственна победа,позорен в дружбе перевес.

Кто победит — глядит побито,как будто в дегте, в перьях весь.

Когда победы удаются,они нас поедом едят.Но если оба вдруг сдаются,то сразу оба победят.

«Не хочу быть любимым всеми…»

Не хочу быть любимым всеми,ибо вместе с борьбой в менявремя всажено, будто семя,а быть может, и все времена.

Не играю с оглядкой на Запад,не молюсь, как слепой, на Восток.Сам себе я задачи не задалвызывать двусторонний восторг.

Невозможно в жестоком сраженье,руку на сердце положа,сразу быть и сторонником жертвы,и сторонником палача.

Продолжаюсь я, всех запутав.Всем понравиться — это блуд.Не устраиваю ни лизоблюдов,ни раскалывателей блюд.

Не хочу быть любимым толпою —я хочу быть друзьями любим.Я хочу быть любимым тобою —и — когда-нибудь — сыном своим.

Я хочу быть любимым теми,кто сражается до конца.Я хочу быть любимым теньюмной потерянного отца.

«Под невыплакавшейся ивой…»

Н. В. Новокшеновой

Под невыплакавшейся ивойя задумался на берегу:как любимую сделать счастливой?Может, этого я не могу?

Мало ей и детей, и достатка,жалких вылазок в гости, в кино.Сам я нужен ей — весь, без остатка,а я весь — из остатков давно.

Под эпоху я плечи подставил,так, что их обдирало сучье,а любимой плеча не оставил,чтобы выплакалась в плечо.

Не цветы им даря, а морщины,возложив на любимых весь быт,воровски изменяют мужчины,а любимые — лишь от обид.

Как любимую сделать счастливой?С чем к ногам ее приволокусь,если жизнь преподнес ей червивой,даже только на первый надкус?

Что за радость — любимых так частообижать ни за что ни про что?Как любимую сделать несчастной —знают все. Как счастливой — никто.

НЕВЕРИЕ В СЕБЯ НЕОБХОДИМО

Да разве святость — влезть при жизни в святцы?В себя не верить — все-таки святей.Талантлив, кто не трусит ужасатьсямучительной бездарности своей.

Неверие в себя необходимо,необходимы нам тиски тоски,чтоб темной ночью небо к нам входилои обдирало звездами виски,чтоб вваливались в комнату трамваи,колесами проехав по лицу,чтобы веревка, страшная, живая,в окно влетев, плясала на лету.

Необходим любой паршивый призракв лохмотьях напрокатных игровых,а если даже призраки капризны, —ей-Богу, не капризнее живых.

Необходим среди болтливой скукисмертельный страх произносить словаи страх побриться —                                будто бы сквозь скулыуже растет могильная трава.

Необходимо бредить неулежно,проваливаться, прыгать в пустоту.Наверно, лишь отчаявшись, возможнос эпохой говорить начистоту.

Необходимо, бросив закорюки,взорвать себя и ползать при смешках,вновь собирая собственные рукииз пальцев, закатившихся под шкаф.

Необходима трусость быть жестокими соблюденье маленьких пощад,когда при шаге к целям лжевысокимраздавленные звезды запищат.

Необходимо с голодом изгоядо косточек обгладывать глагол.Лишь тот, кто по характеру — из голи,перед брезгливой вечностью не гол.

А если ты из грязи да и в князи,раскняжь себя и сам сообрази,насколько раньше меньше было грязи,когда ты в настоящей был грязи.

Какая низость — самоуваженье…Создатель поднимает до высотлишь тех, кого при крошечном движеньеознобом неуверенность трясет.

Уж лучше вскрыть ножом консервнымвены, лечь забулдыгой в сквере на скамью,чем докатиться до комфорта верыв особую значительность свою.

Благословен художник сумасбродный,свою скульптуру смаху раздробя,голодный и холодный, — но свободныйот веры унизительной в себя.

«Померкло блюдечко во мгле…»

Померкло блюдечко во мгле,все воском налитое…Свеча, растаяв на столе,не восстанавливается.

Рубанком ловких технарейстих закудрявливается,а прелесть пушкинских кудрейне восстанавливается.

От стольких губ, как горький след,лишь вкус отравленности,а вкус арбузов детских летне восстанавливается.

Тот, кто разбил семью,к другой не приноравливается,и дружба, хрястнув под ногой,не восстанавливается.

На поводках в чужих рукахнароды стравливаются,а люди — даже в облакахне восстанавливаются.

На мордах с медом на устахслед окровавленности.Лицо, однажды мордой став,не восстанавливается.

Лишь при восстании стыдапротив бесстыдностиизбегнем Страшного суда —сплошной пустынности.

Лишь при восстании лицапротив безликостижизнь восстанавливаетсяв своей великости.

Детей бесстыдство может съесть —не остановится.А стыд не страшен. Стыд — не смерть.Все восстановится.

ПОЛТРАВИНОЧКИ

Смерть еще далеко,а все так нелегко,словно в гору — гнилыми ступенечками.Жизнь подгарчивать вздумала,                                                      как молокос обгорелыми черными пеночками.Говорят мне, вздыхая:                                        «Себя пожалей»,а я на зуб возьму полтравиночки,и уже веселей                             от подарка полей —от кислиночки                         и от горчиночки.Я легонько кусну                               лето или весну,и я счастлив зелененькой малостью,и меня мой народ                                 пожалел наперед,ибо не избаловывал жалостью.Если ребра мне в драке изрядно помнут,я считаю,                  что так полагается.Меня в спину пырнут                                  и никак не поймут —отчего это он улыбается.В тех, кого зажалели с младенческих лет,силы нет,                 а сплошные слабиночки.Полтравиночки на зуб —                                          вот весь мой секрет,и на вырост в земле —                                           полтравиночки.

«Наверно, с течением дней…»

Наверно, с течением днейя стану еще одней.

Наверно, с течением летпойму, что меня уже нет.

Наверно, с теченьем вековзабудут, кто был я таков.

Но лишь бы с течением днейне жить бы стыдней и стыдней.

Но лишь бы с течением летдвуликим не стать, как валет.

И лишь бы с теченьем вековне знать на могиле плевков!..

ТРУБА

Р. Быкову

Если вы есть, вы останетесь.

А вы останетесь собой,когда придете в мир                                         с трубой,чтобы позвать на правый бой,а вам приказ —                          играть отбой?Собой                не сможет быть                                              любой,кто сделает отбой                                       судьбой.А вы останетесь собой,когда трубу с чужой слюнойвам подловато всунут в рот,чтобы трубить наоборот?Труба с чужой слюною врет.

А вы останетесь собой,когда с разбитою губойвас отшвырнут,                         прервав мотив,в трубу            затычку                            вколотив?А вы останетесь собойс набитой сахаром трубой,когда вас,                будто на убой,закормят,               льстя наперебой,все те, кто превратить в рабухотел бы грозную трубу,оставив ей                      лишь «бу-бу-бу»?А вы останетесь собой,когда раздрай и разнобойв ревнивом стане трубачейи не поймешь порой —                                         кто чей,а кто уже давным-давнос трубой расплющен заодно…

А вы останетесь собойи под плитою гробовой,просовывая                           сквозь траву,как золотой кулак,                                трубу?

Трубу            перешибут                                соплей,когда сдадитесь                                и состаритесь,А вы останетесь собой?Если вы есть,                         то вы останетесь.

ПОСЛЕДНЯЯ ПОПЫТКА