Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

Перевод В.Липко

ДВА АКТА

Едва Хайдар-чоккирассказ начнет о прошлом,из глаз бежит слеза,взлетает к небу вздох.Как будто он опятьпридавлен тяжкой ношей…Как стар он, наш Хайдар!Как стан его иссох!

Седую бородусожмет рукой сухою,воспоминаниясзывая в тесный круг.Он трогает кобыз сердец,и повестьтечет, мудра, проста.Ее послушай, друг:

«Подобен морю мир,а голова людскаяподобна валунуна берегу морском.Шумит волна, валун тот обтекая,бежит вода, а камень, изнываяот жажды, сух,как горя горький ком.В те годы я имеллишь черствую лепешку.Крутые жерновапопреков и обиддавили грудь мою.Захлебываясь кровью,подобен был япойманномусоловью.

Тот золотистый лугна берегу зеленом —в нем жизнь мояи молодость моя.Там солнце спину жгло,мороз там жег лицо нам,водой нас обделяла тамскупая Сырдарья.

Коль крепки у тебяи бодры ноги,поднимемся на холм,к тому вон рубежу.Я с этого холма,что было в прошлом,тебе как на ладонипокажу.

То поле видишь? Тамя исполу лет сорокработал, как верблюд,ютился в шалаше,мечтал хоть день быть сытым,ждал удачи,а счастье всё не шло,застыло на меже.

Смотри — вон хауз там,а вон супа под теньюразросшегося вширькарагача.Был то приютотчаянья и горя,на той супесвила гнездо печаль.

Здесь дом стоял,построенный на диво.Раскинут сад —не сад, а сущий рай.В нем яблони цвели,урюк и сливы.Плодами разными богатродимый край.

Да не богат он былсчастливой долейдля тех, кто беден и кто смелымслыл.Сосед Акбар-амин,богач известный,владельцем садаи арыка был.

Для нас земля жестка,а небеса жестоки, —к амину, что ни день,за помощью идем,чтоб голод утолить —щепотку чаюи горсть мукипод урожай берем.На черном небе доли человечьейне видно было ни одной звезды.Тогда,отчаявшись смягчить амина,решили в город обратиться мы.

Ты видишь хауз тоти ту супу под теньюкарагачаи розовых кустов?Знай, то гнездоотчаянья и горя,там вывела бедасвоих птенцов.Был день весны.Рассвет росист и мягок.На листьях влажныхбисер чистых слез.„Собраться у супы!“ —велел безусый,что в осень за аминомсчеты нес.

Покорно собрались.Покрытабыла супа просторная ковром.Какой-то старец,утонув в подушках,разглаживал усовгустое серебро.Он что-то под носбормотал, считая.Чалма его —что аиста гнездо.Он был святее самого Хидыра.Халат егоблистал, сиял звездой.Мы подошлии приложили рукик сведенным голодом,запавшим животам.Склонились, как велит приличье,сказали неизбежное:„Салам“.

Старик — судья.Амин сидел с ним рядом.Писец, мирза,потрепанный на вид,держал перо,читал тетрадь большую,вновь повторялпоток былых обид.

„О непокорные! —судья промолвил гневно. —Вы неспособны милости понять.Добра не помнитразве лишь собака,а вам порадобро амина знать.Вы жаловаться вздумали?Вы что же,бесстыжимиглазами запаслись?Или, забывсвятой закон Корана,вы с подлыми гяурами сошлись?“

Как против сильныхбудешь защищаться?Мы с тем судьей,бороться не могли.И суд, начавшисьокриком суровым,был кончен полнойописью земли.

Перо мирзыпроворно заскрипело.Слова тяжелыеложились в ленты строк.В глазах амина,будто бы печальных,горела радость,искрился восторг.

Так наши мазанки, землясогласно актук амину перешли —в счет сделанных им „благ“.Гневны зрачки судьи,они — печаль насилья,и медную печатьсудья кладет на акт.О, если бы аминвзял дочь мою, обидойи то б не таквскипел, наверно, я!И если бы втопталон в грязь лицо Хидыра,всё ж не унизилась бы такдуша моя…

На той землея с той поры лет сорокжил как батракАкбар-амина.Такпосевы и домаушли в его владенья…Вотто,что дал нам первый акт».

Едва Хайдар-чоккиначнет рассказ о новом,усы вздымает смех,дрожит от счастья голос,подобно льву, он смел.Смеется каждый волосв курчавой бороде.Как он помолодел!Его лицоласкает ветер свежий,а он стоит,что тополь на ветру,и начинаетрадостную повестьвеселым голосом,подобным пенью струн.

«Наш мир — как сад,а голова людскаятам самый ценный плод.И что ни день,дожди побед нам жажду утоляют,и в каждом облачкемы видим счастья тень.

Тот золотистый лугна склоне горном —в нем жизнь мояи родина моя.Там нежный ветер,что ни утро, веети влагу на поляприносит Сырдарья.Там дом стоит,построенный на диво.Плодовый сад раскинут —сущий рай.Там яблони цветут,гранат и слива.Плодами разными богатколхозный край.

Вон зданий рядвоздвигнутых недавно,как улица, гляди,пряма и широка!Вон школа,почта,банк,больницаи клуб наш —гордость кишлака.На запад до рекилегла земля колхоза,раскинулась к востокудо хребтов.А вон тот хаузи супа, с которойосыпала нас жизньдождем цветов.

На той супенам новый акт вручилина вечное владениеземлей.Всё наше здесь:вода, поля и солнце —зажиточной теперьживем семьей».

Хайдар-чокки,забывши про усталость,спешит о счастье новомрассказать.Он улыбается,его волнует радость,и, точно звезды,светятся глаза.

И точно хлопокборода седая,и губы —как тюльпана лепестки.«Для счастья мы живем,работаем для счастья,и счастливы юнцы и старики.

В том акте, что нам данна землю и на счастье,Союза ССР легла печать.Печать любви,добытая с боями,нам право давшаясначала жизнь начать.

Печатью этойвражеские душиприхлопнутыи силы лишены.Печатью этойправо и свободадля всех, кто трудится,навек закреплены.Земля родная,милая Отчизна,для нас она —как тело и душа.Коварный враг,что посягнет на край наш,костьми поляжет,сгинет, не дыша…»Умолк Хайдар.Два мира перед намивозникли вдруг:один был злобен,мрачен,пуст;другой — как музыка,ласкающая душу,не знал, что значитнищета и грусть.Два акта этихя сравнить хотел бы.Был первыйкак оковы на ногах,второй — как меч,сбивающий оковы,сверкнул —и счастьевспыхнуло в сердцах.

Гори, звездасвободы и величья!Жизнь, расцветай,победна и нова!Мы знаем,что старик Хайдаримеети в восемьдесят летна молодость права.

Перевод Л. Квашнина