Евгений Долматовский - Товарищ мой

ДЕНЬ ПОЭЗИИ

Сегодня День поэзии в Москве.Участвовать мне надо в этом деле.

Но я встречаю медленный рассветВ далеком шумном городе Марселе.Иду в берете, трубочкой сипя,Не отличаясь внешне от француза,И только повторяю про себя:«Я гражданин Советского Союза».Присяги нашей главные словаВ разлуке для души необходимы —В них жизнь, борьба, поэзия, Москва,И встреча, и прощание с любимой.Вокруг меня бушует старый порт,Торгует женской честью, скользкой рыбой,Тяжелого линкора темный бортНа рейде высится угрюмой глыбой.

Куда корабль отчалит через час?Но гость не должен спрашивать об этом.Сегодня День поэзии у нас,Сто магазинов отдано поэтам.Они торгуют книжками, ониЧитают, отвечают на вопросы.Но почему средь праздничной возниЗвучат стихи, унылые, как осень?Товарищи! Соперники! Друзья!Пусть к вам в Москву за книжные прилавкиТревога прорывается моя:Линкор уже готовится к отправке,А мы в стихах не много ль развелиДешевых воздыханий и печали,Как будто все бои давно прошли,Орудия и трубы отзвучали?На нашей стороне — мечты, любовь,Но для того, чтоб миру стать счастливым,Как парус ветром, должен стих любойНаполниться присягой и призывом,

ОЛИВЫ

Через Альпы зимою прорвалсяВ теплый край ураган ледяной,И померзли оливы в Провансе,Покорежились все до одной.Ветви их, как сожженные руки,Словно черные кости скелета,Простираются в горе и мукеСредь цветенья приморского лета.Здесь я гость, человек посторонний,Нет мне дела до этих олив,Что стоят на Гаронне и Роне,Снегом ветви свои опалив.Но печалюсь я, честное слово,О садах, как о самом родном:Для советского сердцаЧужогоНету горя на шаре земном.Все ищу, где привился росточек,Где зеленый пробился листочекИ покуда к французским оливамНе вернется цветенье опять,Не хочу, не могу быть счастливым...Жаль, что этого им не понять!

РАБОЧИЙ ПАТРУЛЬ

Апрельские ночи теплей и теплей.Я слышу все реже шаги патрулейНа улицах Буды и Пешта.Вот два добровольца в фонарных лучах.Сидит мешковато на грузных плечахРабочая их спецодежда.

Квартал задремал — или кажется мне?А может быть, кольт на широком ремнеРождает спокойствие это?Нежны и прозрачны листки тополей.Как сердцебиенье — шаги патрулей,Шаги патрулей до рассвета.

Мы были беспечны. В который-то разИстория учит, улыбчивых, нас,Что жить припеваючи — рано:На стенах, как оспа, следы мятежа,Разбитые стекла, как отблеск ножа,Проломы зияют, как рана.

Нельзя забывать ни измен, ни потерь.«Товарищ! Мои документы проверь,Как требуют ваши уставы».Патрульный; угрюмый и немолодой,Советский мой паспорт кладет на ладонь...И вдруг улыбнулся устало.

Суконную кепку он тронул рукой, —И вспомнил я сразу, что в кепке такойХодил наш учитель, наш гений.Не дав моей мысли сложиться в слова,Так тихо и чисто, что слышно едва,Сказал он, как выдохнул: «Ленин!»

Теперь на народ не удастся напасть —На страже рабоче-крестьянская власть,Оружье держащая крепко.В садах абрикосы уже зацвели...По улицам Пешта идут патрулиВ спецовках и ленинских кепках.

В ЦЕНТРЕ ЕВРОПЫ

Центр Европы здесьА может, где-то рядом.Разоделся Будапешт в сады.Семь часов езды отсюда до Белграда,И до Вены шесть часов езды.И на Прагу и на Киев есть дорога.Центр Европы — что ни говори.Улицы, расчерченные строго,Ночью — многоточьем фонари.Шел я этою страной однажды,На проспекте главном встретил дом.Весь обвитый виноградом, трехэтажный,—Жизнь своя течет спокойно в нем.На зеркальных окнах занавесок кружево,На фасаде надпись, как на обелиске:«Дом проверен. Мин не обнаружено.Младший лейтенант Борискин».Сорок пятый год. Скажи на милость.Как на камне надпись сохранилась!Не решаюсь постучаться в двери —Пусть живут здесь люди как хотят.Младший лейтенант Борискин дом проверил,Не ища почета и наград.О Борискине иные позабыли,Я не знаю, жив он иль погиб,Только эта надпись остается в силе,В центре города,Под сенью старых лип.

ПАРЛАМЕНТЕР В БУДАПЕШТЕ

Я был бы рад не помнить горе,Смотреть с улыбкою вперед,Но память о парламентереМне днем и ночью сердце жжет.

Его Остапенкою звали,Он был в пехоте капитан.Друг друга раньше мы не знали,Шли по дорогам разных стран.

Но этот образ помню свято.Так наши судьбы сплетены,Как будто потерял я братаТогда, в последний год войны.

Под Будапештом окруженнымСтояли русские бойцы.Там чьи-то матери и жены,Там чьи-то дети и отцы.

И чтоб остались живы люди,Туда, где притаился враг,Остапенко идет по Буде,Подняв не красный — белый флаг.

Идет спокоен, безоружен,С открытым молодым лицом.Он тоже сыном был и мужем,И не успел он стать отцом...Упал на камень мостовойС пробитой русой головой.

...Он встал над виллами окраин,На стыке города и гор,Венгерским скульптором изваян,Советский наш парламентер.

И символом всего живогоСтоял у мира на виду,Но должен был погибнуть сноваЗдесь в пятьдесят шестом году.

Над этой безоружной бронзойГлумился оголтелый сброд...В последний раз взглянув на солнце,Упал герой лицом вперед.

Пусть каждый деньИ час мой каждыйПроверит мужеством своимПарламентер, сраженный дважды,Что и сейчас непобедим.

Наш честный путь тяжел, но ясен,Враги стреляют в нас в упор,Пусть белый флаг от крови красен,Но вновь встает парламентер.

Навстречу заревам зловещимНа берегах далеких рекИдет спасать детей и женщинБессмертный русский человек.

ДУНАЙ

Для меня неожиданно ново,Что Дунай не совсем голубой,А скорее он цвета стальногоИ таков при погоде любой.

Лишь апрельская зелень сквознаяОтражается в темени вод.Мимо пляжей и дач по ДунаюСамоходная баржа плывет.

Вижу трепет советского флагаНад осевшею низко кормой.Ровно дышит река-работяга,Не замерзшая прошлой зимой.

Очень ласково, тихо и мирноБорт смоленый ласкает волна.«Что везешь из дунайского гирла?»«Золотистые тонны зерна».

От избытка мы делимся, что ли,Или русским нужны барыши?Нет! Слилось ощущение болиС широтою советской души.

Пусть враги за кордоном клевещут,Отравляя эфир и печать.Есть в семье очень сложные вещи,Только братья их могут понять!Мы дружить не умеем иначе,Не бросаем на ветер слова!

...Слева, справа — нарядные дачи,Берега, берега, острова,Санаториев белые крыльяИ мячей волейбольных полет...

Что поделать со страшною былью?Пусть скорее быльем порастет!

...А на барже матросская женкаЧто-то тихо поет про свое,На мешки примостила ребенкаИ в корыте стирает белье.

СЛОНЫ