Непревзойдённый балагур - Сергей Данилов
Отступив, вдруг накатит вдвойне,
Накрывает и треплет подолгу.
Глупо с ним нарываться на бой,
Проклиная грехи и пороки:
Без остатка исчезнет покой,
Силы сгинут в рекордные сроки.
Даже скалы, чтоб вечно стоять,
Меж уступов валы пропускают,
И никто им не смеет пенять,
Мол, соблазну они потакают.
Обольщенье — коварства река —
Омывает юдоль человека,
Провоцирует исподтишка.
С ней бороться не хватит и века.
Коль живёшь без грехов, дурачок, —
Быть тебе непременно мишенью:
Поглотит полноводный поток,
Закружит, унесёт по теченью.
Уступив искушенья волне,
Уберечь можно душу и тело.
Отдавайся влеченью вполне,
Но обдуманно, не оголтело!
Солнечный и лунный свет
Солнца свет — зажжённый факел —
Озаряет ярко мир.
Искромётный жаркий ангел
Заполняет днём эфир.
Лунный свет — седой маэстро.
Серебристый музыкант
В одиночку, без оркестра
Изливает свой талант.
Свет светила — брызг сиянье,
Гейзер радостных лучей,
Блеск фонтана, обаянье
Переливчатых морей.
Свет Луны — блюз упоенья,
Музыка волшебных снов,
Джаз желанного забвенья,
Понимаемый без слов.
Солнца свет — художник буйства,
Сочных красок и страстей,
Раскалённого безумства,
Обжигающих сетей.
Лунный свет — мечтаний спутник,
В море мрака светлый буй,
Чаянья плодить искусник,
Нежной ночи поцелуй.
Калейдоскоп жизни
В калейдоскопе жизни бренной
Пропало стёклышко — любовь.
Безликой и неполноценной
Картину мира вижу вновь.
Кручу я вправо, влево трубку,
Порой стучу по ней со зла,
Пытаюсь обратить всё в шутку,
Но раскаляюсь добела.
Мелькают скаредность, правдивость,
Хмельной кураж и колкий страх,
На службе должная ретивость,
Размолвки горькие в сердцах,
Малоприятные огрехи,
Интуитивные шаги,
За ломберным столом потехи,
Полузабытые долги,
Индифферентность к нареканьям
И безразличье к новостям,
Иммунитет к пустым страданьям
И охлаждение к друзьям.
Разнообразная насыпка
Легко плодится в зеркалах,
Но кислогубая улыбка
И потускневший блеск в глазах
Напоминают о проблеме —
Нехватке стёклышка любви,
О развалившемся тандеме
С зеленоокой визави.
Тополиный пух
В июльском городе пусты
Кривые переулки.
В объятьях летней духоты,
Как в маленькой шкатулке,
Томятся площади, дворы,
Дома глядят устало,
Под вечер гул от мошкары…
А где-то есть бунгало —
В тени прохладной у воды,
Не посреди асфальта,
Где от томительной езды
Гудят авто контральто…
И только тополиный пух
Витает вдохновенно.
Любитель пышных показух
Царит самозабвенно,
Белеет в парках и садах,
В угрюмых подворотнях,
Искрится под Луной впотьмах,
Красуется на сходнях.
Пух тополиный — млечный свет
Из облаков мечтаний,
Прошедших лет легчайший след,
Метель воспоминаний.
Запретный плод
Запретный крайне сладок плод,
В нём скрыта бездна таинства,
Сбежать возможность от забот,
Предощущенье празднества.
Он заставляет трепетать
В преддверии опасности,
Сердца усиленно стучать,
Забыть о безучастности.
Он, словно спрятанный алмаз,
Блестит из заточения, —
Желанный для раскрытых глаз
Венец грехопадения.
Работать заставляет ум
И нервов окончания,
Пикантный поднимает бум,
Тревожит подсознание.
Привносит он сумбур, раздрай
И жажду наслаждения.
Покинуть ли привычный рай?
Лишь за тобой решение!
Демагог любовных прений
Чередованье светотеней.
Тревожные волнуют сны,
Мерещится каскад ступеней,
Дыханье солнечной весны.
Как будто дует свежий ветер
И намечает верный путь,
Влечёт на необжитый север,
Пытается меня встряхнуть.
Я в нерешительности замер —
Перед глазами пустота.
Остановился жизни таймер,
Исчезли блажь и острота.
Хочу избавиться от боли,
Развеять горестей балласт,
Стереть покладистые роли,
Где я обманут и очкаст.
Передо мною сложный выбор,
Петлянье сумрачных дорог.
Я — жертва, жулик, инквизитор,
Любовных прений демагог.
Наш дом
День за днём, стих за стихом
Строим мы семейный дом
Из добра, интимных слов,
Танцевальных вечеров.
Вместо серых толстых стен —
Восклицаньями обмен.
Вынут из двери замок —
Откровенности залог.
Наша крыша, прочный кров —
Изощрённых ласк покров.
От дождя обид зонты —
Вдохновенные мечты.
Не проникнут скука, враг —
Греет нежности очаг.
Животворная вода —
Поцелуев чехарда.
Строим мы с женою дом
С добродушия звонком,
Изобильем лучших книг,
Отрицанием интриг.
Был бы я один прораб…
В доме стало б много баб.
Ну а так корпим вдвоём
И себе о счастье лжём.
Бремя неудач
Существовать — великое искусство,
Ведь умереть — сто поводов всегда.
Жизнь может бить и мазать масло густо.
То ты — лишенец, то — телезвезда.
Витает ощущение азарта,
Как будто ты всё время в казино,
Желанье нескончаемого фарта,
Чтоб были деньги, женщины, вино.
