Борис Пастернак - Стихотворения и поэмы
Ледоход
Еще о всходах молодыхВесенний грунт мечтать не смеет.Из снега выкатив кадык,Он берегом речным чернеет.Заря, как клещ, впилась в залив,И с мясом только вырвешь вечерИз топи. Как плотолюбивПростор на севере зловещем!Он солнцем давится взаглотИ тащит эту ношу по мху.Он шлепает ее об ледИ рвет, как розовую семгу.Капель до половины дня,Потом, морозом землю скомкав,Гремит плавучих льдин резняИ поножовщина обломков.И ни души. Один лишь хрип,Тоскливый лязг и стук ножовый,И сталкивающихся глыбСкрежещущие пережевы.
Я понял жизни цель и чту
Я понял жизни цель и чтуТу цель, как цель, и эта цель -Признать, что мне невмоготуМириться с тем, что есть апрель,Что дни - кузнечные мехи,И что растекся полосойОт ели к ели, от ольхиК ольхе, железный и косой,И жидкий, и в снега дорог,Как уголь в пальцы кузнеца,С шипеньем впившийся потокЗари без края и конца.Что в берковец церковный зык,Что взят звонарь в весовщики,Что от капели, от слезыИ от поста болят виски.
Весна
1
Что почек, что клейких заплывших огарковНалеплено к веткам! ЗатепленАпрель. Возмужалостью тянет из парка,И реплики леса окрепли.
Лес стянут по горлу петлею пернатыхГортаней, как буйвол арканом,И стонет в сетях, как стенает в сонатахСтальной гладиатор органа.
Поэзия! Греческой губкой в присоскахБудь ты, и меж зелени клейкойТебя б положил я на мокрую доскуЗеленой садовой скамейки.
Расти себе пышные брыжжи и фижмы,Вбирай облака и овраги,А ночью, поэзия, я тебя выжмуВо здравие жадной бумаги.
2
Весна! Не отлучайтесьК реке на прорубь. В городеОбломки льда, как чайки,Плывут, крича с три короба.
Земля, земля волнуется,И под мостов пролетыЗатопленные улицыСливают нечистоты.
По ним плывут, как спички,Сквозь холод ледоходаСады и электричкиИ не находят броду.
От кружки синевы со льдом,От пены буревестниковВам дурно станет. Впрочем, домКругом затоплен песнью.
И бросьте размышлять о тех,Кто выехал рыбачить.По городу гуляет грехИ ходят слезы падших.
3
Разве только грязь видна вам,А не скачет таль в глазах?Не играет по канавам-Словно в яблоках рысак?Разве только птицы цедят,В синем небе щебеча,Ледяной лимон обеденСквозь соломину луча?Оглянись и ты увидишьДо зари, весь день, везде,С головой Москва, как Китеж,-В светло-голубой воде.Отчего прозрачны крышиИ хрустальны колера?Как камыш, кирпич колыша,Дни несутся в вечера.Город, как болото, топок,Струпья снега на счету,И февраль горит, как хлопокЗахлебнувшийся в спирту.Белым пламенем измучивЗоркость чердаков, в косомПереплете птиц и сучьев -Воздух гол и невесом.В эти дни теряешь имя,Толпы лиц сшибают с ног.Но и ты не одинок.Знай, твоя подруга с ними,
Ивака
Кокошник нахлобучилаИз низок ливня - паросль.Футляр дымится тучею,В ветвях горит стеклярус.И на подушке плюшевойСверкает в переливахРазорванное кружевоДеревьев говорливых.Сережек аметистовыхИ шишек из сапфираНельзя и было выставить,Из-под земли не вырыв.
Чтоб горы очаровыватьВ лиловых ночках яра,Их вынули из новогоУральского футляра.
Стрижи
Нет сил никаких у вечерних стрижейСдержать голубую прохладу.Она прорвалась из горластых грудейИ льется, и нет с нею сладу.
И нет у вечерних стрижей ничего,Что б там, наверху, задержалоВитийственный возглас их: О, торжество,Смотрите, земля убежала!
Как белым ключом закипая в котле,Уходит бранчливая влага,-Смотрите, смотрите- нет места землеОт края небес до оврага.
Счастье
Исчерпан весь ливень вечернийСадами. И вывод - таков:Нас счастье тому же подвергнетТерзанью, как сонм облаков.
Наверное, бурное счастьеС лица и на вид таково,Как улиц по смытьи ненастьяСтолиственное торжество.
Там мир заключен. И, как каин,Там заштемпелеван тепломОкраин, забыт и охаян,И высмеян литьями гром.
И высью. И капель икотой.И - внятной тем более, чтоИ рощам нет счета: решетаВ сплошное слились решето.
На плоской листве. ОкеанеРасплавленных почек на днеБушующего обожаньяМолящихся вышине.
Кустарника сгусток не выжат.По клетке и влюбчивый клестЗерном так задорно не брызжет,Как жимолость - россыпью звезд.
Эхо
Ночам соловьем обладать,Что ведром полнодонным колодцам.Не знаю я, звездная гладьИз песни ли в песню ли льется.Но чем его песня полней,Тем полночь над песнью просторней.Тем глубже отдача корней,Когда она бьется об корни.И если березовых купБезвозгласно великолепье,Мне кажется, бьется о срубТа песня железною цепью.И каплет со стали тоска,И ночь растекается в слякоть,И ею следят с цветникаДо самых закраинных пахот.
Три варианта
1
Когда до тончайшей мелочиВесь день пред тобой на весу,Лишь знойное щелканье белочьеНе молкнет в смолистом лесу.И млея, и силы накапливая,Спит строй сосновых высот.И лес шелушится и каплямиРоняет струящийся пот.
2
Сады тошнит от верст затишья.Столбняк рассерженных лощинСтрашней, чем ураган, и лише,Чем буря, в силах всполошить.Гроза близка. У сада пахнетИз усыхающего ртаКрапивой, кровлей, тленьем, страхом.Встает в колонны рев скота.
3
На кустах растут разрывыОблетелых туч. У садаПолон рот сырой крапивы:Это запах гроз и кладов.
Устает кустарник охать.В небе множатся пролеты.У босой лазури - походьГоленастых по болоту.
И блестят, блестят, как губы,Не утертые рукою,Лозы ив, и листья дуба,И следы у водопоя.
Июльская гроза
Так приближается ударЗа сладким, из-за ширмы лени,Во всеоружьи мутных чарДовольства и оцепененья.
Стоит на мертвой точке часНе оттого ль, что он намечен,Что желчь моя не разлилась,Что у меня на месте печень?
Не отсыхает ли языкУ лип, не липнут листья к небу льВ часы, как в лагере грозыПолнеба топчется поодаль?
И слышно: гам ученья там,Глухой, лиловый, отдаленный.И жарко белым облакамГрудиться, строясь в батальоны.
Весь лагерь мрака на виду.И, мрак глазами пожирая,В чаду стоят плетни. В чаду-Телеги, кадки и сараи.
Как плат белы, забыли грызтьПодсолнухи забыли сплюнуть,Их всех поработила высь,На них дохнувшая, как юность.
Гроза в воротах! На дворе!Преображаясь и дурея,Во тьме, в раскатах, в серебре,Она бежит по галерее.По лестнице. И на крыльцо.Ступень, ступень, ступень. - Повязку!У всех пяти зеркал лицоГрозы, с себя сорвавшей маску.
После дождя
