Пауль Целан - Говори и ты
Из книги
Atemwende
Поворот дыхания
* * *
Ты можешь меня, не стесняясь,угощать снегом:сколько раз я, плечом к плечу,шагал с тутовым деревом через лето,столько раз кричал его самый юныйлисток.
* * *
Разъедена тем, что не снилось,страна хлеба, исхоженная без сна, насыпаетгору-жизнь.
Из её крошекты заново лепишь нам имена,которые я — на каждомпальце глаз,похожий на твой —ощупываюв поиске места, сквозь которое смог быдополуночничать до тебя,яркаяголод-свеча во рту.
* * *
В реках на север от будущегоя закидываю сеть, а ты её,мешкая, наполняешьтенью, которую написаликамни.
* * *
Твой бодливый от бдения сон.С двенадцать раз винто-образно в егорог врезаннымследом от слова.
Последний удар, наносимый рогом.
В от —весной, узкойрасщелине дня вверхна баграх идёт переправа:
она — проводниктому, что прочитано раной.
* * *
Вытравлено твоейречи лучевым ветромпёстрое пустословие на-житков — сто-языкий само-стих, исстих.
Вы —момина — просверлен,свободенпуть между человеко-подобнымикающимися снегами{19}, кгостеприимнымледниковым столам{20} и пещерам.
Глубоково времени трещине,рядомс сотами льдаждёт, кристалл дыхания,твоё непреложноесвидетельство.
* * *
Годный для пения остаток — очертаниятого, кто сквозьсерповидные письмена пробился беззвучно,в стороне, на снежном месте.
Вихритсяпод бровями —кометамитолща взгляда, кней устремляется сердце, спутник,затемнённый и крохотный,с вовнеуловленной искрой.
— Без права голоса, сообщи, губа,о том, что нечто ещё происходитнеподалёку.
* * *
Под кожу рук мне вшито:руками утешенное,твоё имя.
Когда я замешиваю комоквоздуха, нашу пищу,его заквашиваетслабое тление букв избезумно-раскрытойпóры.
* * *
Глория{21} пепла позадитвоих сотрясённо-сплетённыхрук у развилки на три стороны.
Понтийское Однажды: здесь,капля,наутонувшей лопасти от весла,глубоков окаменевшей присяге,оно зашелестит.
(На отвесномтросе дыхания, тогда,выше, чем сверху,между двух узлов боли, покабелаятатарская луна карабкалась к нам,я зарывался в тебя и в тебя.)
Глорияпепла позадивас, на три стороны,руки.
То, что перед вами, с востока, вы-пало жребием, страшно.
Никтоне свидетельствуетза свидетеля.
* * *
Целая нота:из-под боли вступает виолончель:
силы тяги, ступенчато восходящие в противо-небеса,катят невнятицу передлинией схода на посадку и к выезду,
вечер,подъём по которому позади,полон лёгочных разветвлений,
двадыхательных облака дымароют яму в книге,раскрытой шумом в висках,
что-то становится правдой,
двенадцатикратно накаляетсято, во что метко попали по ту сторону стрелы,
черно-кровная пьётчернокровного семя,
всё — меньше, чемоно есть,всё — больше.
* * *
Большой, раскалённый сводс вовне —и долой —рвущимся роем чёрных светил:
в окремневшем лбу овная выжигаю этот рисунок междурогов, там,где в пении извивовсрединная мякоть сгустившихсясердце-морей набухает.
Влоб чему быон не смог броситься?
Мир сгинул, я должен тебя нести.
Из книги
Fadensonnen
Нити солнца
* * *
Ты была моя смерть:тебя мог я держать,когда всё ускользало.
* * *
Разобранные на лом табу,и мигрантство между ними,во влаге миров, впогоне за значением, вот значенийпобеге.
* * *
Роса. И я лежал с тобой, ты, в отбросах,и гнилая лунав нас бросала ответы,
мы рассыпались на крохии снова скатывались в одно:
Господь преломил хлеб{22},хлеб преломил Господа.
* * *
Как по маслу, тихопричалит у тебя между бровью и бровьюединица игральной костии здесь остановится,малое око без век,глядя вместе с тобой.
Из книги
Lichtzwang
Принуждение светом
* * *
Однажды — у смерти как раз был наплыв —ты спасся в меня.
* * *
Как ты высмертиваешься в меня:
даже в последнемизношенномузелке выдохаты застреваешьзанозойжизни.
* * *
Вырежь богомольную рукуизвоздухаклешнямиглаз,обрежь пальцы,охолости поцелуем:
сложенное теперьпроисходит, захватив дух.
* * *
Оставлена мне,перечёркнута балками накрест,единица:
по ней я должен гадать,пока ты, завернувшись в дерюгу,вяжешь чулок-тайну.
* * *
Богомол, опять,в затылке{23} того слова,в которое ты зарылся —,
в сторону нравасмещается смысл,в сторону смысланрав.
* * *
В обратную сторону произносимыеимена, все,
из них крайнее, ржаниемв цари возводимоеперед изморозью зеркал,
окружённое, осаждённоемногоплодными родами,
просвет между зубцов в нём,который тебя, единичного,среди прочих имеет в виду.
Из книги
Schneepart
Партитура снега
* * *
Неразборчивый текст этогомира. Всё двоится.
Сильные часыпризнают правоту время-раскола,с хрипом.
Ты, втиснут в собственную глубину,выбираешься из себянавсегда.
* * *
Я слышу, топор зацвёл,я слышу, место не называемо,
я слышу, хлеб, когда смотритна повешенного, излечивает его,хлеб, который испекла ему женщина,
я слышу, они называют жизньединственным прибежищем.
* * *
Мир, вслед которому следует заикаться,мир, в котором я будупобывавшим в гостях, имя,испариной стёкшее со стены,которую лижет снизу вверх рана.
* * *
Ты, с сумеречной рогаткой,ты, с камнем:
Уже перевечер,я свечу вслед себе самому.Отведи меня вниз,займисьнами.
* * *
Листок, лишённый дерева,для Бертольта Брехта:
Что это за времена,когда разговоруже почти преступление,потому что он многое из того, что было сказано,подразумевает{24}?
